Путь ему преградила Кассандра. При ней не было ни ножа, ни ведьмы-экономки, да и выглядела она скорее решительно, чем жалко. Так выглядят люди, которым нечего терять.

— Всё не так, как вы думаете! — она кинулась было к нему. Тео отшатнулся и сурово нахмурил брови. В этот момент леди Галер не походила на ту воздушную нимфу в окружении золотых листьев и улыбок, какой он впервые увидел её. Ему иррационально захотелось поверить в то, что скажет Кассандра. Вероятно, Джейн и в самом деле имеет большее влияние на свою хозяйку, чем это можно представить?

Нет. Он видел с какой надеждой несчастная экономка с изувеченным лицом глядела на свою госпожу. Так смотрят на человека, который действительно в силах помочь. К тому же, вряд ли эти катакомбы нужны только для двух заблудших душ. Теобальд был готов спорить, что в иные тёмные ночи в Саммерфилд-парке собираются и другие культисты.

«Зло может быть обаятельно», — учил отец Сайлас, «не поддавайся на его чары». Тео знакомо было и понятие военной хитрости. Кассандре Галер нельзя верить.

— Прочь с дороги, — он шагнул вперёд. То же самое сделала и Касс. Тео сурово взглянул на неё, и увидел отчаявшуюся девушку, которая, чуть не плача, протягивала к нему руки. На бледных запястьях виднелись короткие продольные порезы. Слава Творцу, что поперёк, а не по вертикали.

— Каждое полнолуние я пытаюсь его ослепить, я жертвую больше и больше, но я не могу ничего сделать, мне сил не хватает, — и она показалсь Тео такой маленькой и беззащитной, что его уверенность в собственной правоте на мгновение дрогнула. Шрамы на её руках настоящие. Свежие, старые, ровные и кривые — вот почему она предпочитает закрытые наряды.

Жертва крови. Основа ритуальной магии, не такой древней, как чудеса стихий, которыми обладает Тео и ему подобные, но всё же могущественной и опасной. Талантливые ритуалисты могли возводить и разрушать города, могли плести искусные шпионские сети и создавать удивительно изящные вещи из крови, магической вязи и металла. Интересно, сколько сил потратила Кассандра, чтобы воплотить здесь один из глаз Шепчущего?

Эта мысль стала спасением. Насколько известно Теобальду, глаза Шепчущего, что приходит с тёмной звезды, залегают на небольшой глубине под землёй, и то, что он явился в подвале Саммерфилда, является свидетельством большой работы. Какой смысл делать вид, что хочешь закрыть глаз, если уже потратила кучу сил на его воплощение? Нет, у чертовки явно есть какой-то план, в который она хочет втравить его. Не бывать этому!

— С дороги, мисс, — строго сказал он, отодвигая её со своего пути. От Кассандры пахло кровью, свежим бельём, молоком и какими-то цветами. Как же он скучал по таким нормальным, человеческим запахам! Но нет, нужно бежать из Саммерфилд-парка, искать других монахов и делать своё праведное дело. Если она достаточно умна, то уберётся из дома до его возвращения с милититами.

— Мы всё здесь приведём в порядок, — сказал он, уже занося ногу над порогом. Кассандра вцепилась в его рукав, потянула обратно в дом.

— Вы не понимаете! Я не могу так больше, — Тео сбросил её руки и вышел на улицу, прямо в ночь. Он не оглядываясь побежал вниз по ступенькам. Несколько секунд Кассандра молчала. А потом раздались крики, перемежаемые истеричными всхлипами.

— Катись! На что я вообще рассчитывала! Сама справлюсь!

Но Теобальд не обращал на девушку никакого внимания. Ему нужно добраться до города и найти там церковь. Слуги Творца обязаны помогать друг другу, поэтому, если всё сложится удачно, уже завтра с этим гнездом Шепчущего будет покончено.

Как он мог не заметить, что в Саммерфилд-парке всё не просто «современно», а по-настоящему не нормально? Неужели радушие, вкусная еда и перемена места так сильно сказались на его бдительности? Должно быть. Во всём этом он обязательно покается отцу Сайласу. Тот будет вполне доволен, ведь Теобальд поступает так, как его учили — никакого пустого геройства, только нацеленность на результат. Как в армии.

Но всё же ему было больно слышать плач оставшейся на крыльце леди Кассандры, а захлопнувшаяся дверь в Саммерфилд-парк болью отдалась в его сердце. Формально он поступил правильно, но беспокойство за судьбу этой маленькой хрупкой девушки с изрезанными руками никак не проходило. И вряд ли пройдёт, пока он не вернётся в этот дом.

Дождь хлестал Тео по спине, ботинки вязли в разбухшей от воды деревенской дороге. Как некстати начался дождь! Так погано брат Теобальд ощущал себя только во время войны, когда приходилось долгие часы сидеть в окопе, ожидая и страшась удара артиллерии противника. Возможно поэтому ему до тошноты был отвратителен запах мокрой земли — слишком много его товарищей встретили в ней свою смерть.

Тео был зол и сам не до конца понимал почему. Неужели ему так тяжело далась встреча с двумя культистками? Он не успел чем бы то ни было проникнуться к леди Кассандре. Так, мимолётная симпатия, основанная на внешности, не более того. И всё же ему хотелось остановиться прямо посередине очередной лужи, обратить лицо к тучам и заорать во всё горло. Ему придётся вернуться в холодный неуютный монастырь, придётся снова выслушивать брюзжание отца Сайласа, придётся поучаствовать в облаве на культистов Саммерфилд-парка вместе с милититами. Должно быть, больше всего огорчал Теобальда крах его собственных тщеславных надежд. Никакой собственной обители у тёплого моря, только чужие приказы и бесконечно долгое служение в ожидании очередного шанса заработать хорошее назначение. Всё кончится тем, что он, бывший офицер, превратится в одного из тех мерзких клериков, которые подсиживают своего престарелого наставника или строчат кляузы Его Святейшеству.

Но долг есть долг, и Тео продолжал тащиться по дороге, ощущая себя единым с ней комком липкой грязи. И почему ливню вздумалось начаться именно сейчас? Утром на небе не было ни облачка!

Сзади раздался пронзительный визг клаксона. Теобальд разучился верить в счастливые случаи и перешёл на бег, насколько позволяли ливень и дорога. Культистки из Саммерфилда наверняка послали за ним Гарри, который собьёт его при первой возможности. Тео уже было кинулся в сторону, намереваясь скрыться от дьявольского красного «Оксфорда» в ближайшем чахлом подлеске, но тот был проворнее — водитель резко вывернул руль и перегородил монаху дорогу.

— Вернись и останови её, — сидящая на месте шофёра Джейн чуть не плакала, — она опять жертвует слишком много крови.

В памяти всплыли тонкие запястья с короткими красными росчерками. Чем обильнее жертва, тем больше сила — основной принцип оккультизма.

— Это твоя забота, а не моя, возвращайся к своей хозяйке, — упрямо сказал Теобальд, заставляя себя посмотреть в залитое и слезами расколотое лицо экономки, — сами справитесь.

Джейн судорожно втянула носом воздух. Несмотря на то, что правая половина была идеальнее новой фарфоровой чашечки, на левой было написано такое страдание, что у Тео сжалось сердце. Творец ведь велит помогать всем, верно? Это церковь решила ограничить его милосердие.