— Я не могу оторвать её от камней! И кровь, она не останавливается! — девушка распахнула дверцу машины, высунулась под дождь и дёрнула к себе Тео, — проклинай нас потом сколько тебе угодно, только спаси её!

Люди считают, что церковь борется с культами только для того, чтобы сохранить своё господство над сердцами людей. Возможно, это основная причина, но есть и другие. Фанатиков-культистов надо спасать от них самих, потому что заигравшись в могущество, они забывают, какую цену платят за свои возможности. Они многое перепробовали — чужая кровь, кровь детей, кровь, отданная добровольно — и ничто не могло сравниться по силе с их собственной. Магия ритуалов требовательна и капризна, потому что обращается к тем, кто чужд человеческой природе, к тем, для кого имеют ценность только реки и озёра красной жидкости. И их внимание нужно привлекать жертвой.

И у леди Кассандры Галер не хватило ума понять, что для того, чтобы открыть глаз, не хватит и всей её крови? Если так, то эта женщина не умнее телёнка. И вряд ли её смерть во время ритуала понравится мастеру Сайласу. Возможно, он хотел бы побеседовать с теми, кто додумался воплотить глаз Шепчущего бога у себя в подвале.

Тео забрался в кабину «Оксфорда», хлопнул дверью, и в тот же момент машина буквально сорвалась с места, на развороте чудом не увязнув в грязи. Монах наивно полагал, что главный лихач в доме — Гарри Гатлинг, но, очевидно, пальма первенства в этом вопросе принадлежала Джейн.

Тео нервно щёлкал чётками. Надо привести голову в порядок, потому что нельзя колдовать без покоя в душе. Это приводит к непоправимым последствиям, и уж кому, как не офицеру Теобальду Крейну, который в битве на Марне случайно сделал инвалидами по меньшей мере пятнадцать человек, этого не знать.

Он старательно гнал от себя лишние мысли и старался найти покой в том, как деревянные бусины перекатываются в пальцах. Он старался найти покой в монотонных молитвах. Несколько минут в голове было слишком много мыслей и образов — вражеский солдат, слепо ощупывающий землю перед собой, грохот канонады, улыбка Кассандры и сырые подвалы аббатства в Нортамберленде. Но постепенно ему удалось выгнать всё это за пределы своей так называемой «внутренней часовни», куда Тео бежал в поисках стабильности и приятной пустоты. Его долг — помогать людям, пусть даже они и отвернулись от Творца.

— Сейчас, сейчас, сейчас приедем, — снова и снова повторяла Джейн, вцепившись в руль так, что её живая рука побелела, — она нас дождётся.

Теобальду стало до боли в сердце жаль эту странную расколотую девушку. На неё наложена порча, которая возможно навсегда отделила её от других людей. Видимо, у неё нет семьи, а единственная подруга, с которой её что-то связывает, сейчас пытается выдавить из себя побольше крови неизвестно для чего. Может быть, и в самом деле, чтобы ослепить Шепчущего. Может быть, чтобы открыть глаз. Суть одна — Кассандра Галер явно в шаге от крайне неприятной смерти.

Бросив машину у дома, они с Джейн поспешили в подвал. И, о чудо, культистка ещё была жива. Распластавшись возле круга камней, она медленно возила запястьем перед собой, пытаясь начертить что-то на полу. Одна рука её покоилась на камне, передавая рунам свои силы. Тео скинул плащ, закатал рукава и опустился на колени рядом с девушкой. Он не был целителем, да и его навыки в защитных литаниях оставляли желать лучшего. Его профиль — свет, и всё, что с ним связано. Но сейчас это было не важно, потому что в этом Творцом забытом подвале был только он и две перепуганные женщины, одна из которых калека, а вторая явно одной ногой шагнула в звёздный ужас, из которого нет возврата.

Монах обхватил кровоточащее запястье Кассандры, которым она выписывала символы. Оно оказалось холодным и неожиданно тяжёлым. На мгновение Тео охватила паника — а что он вообще собирается делать? Но всё пришло само собой. Он не целитель, не маг земли и камня, но это не так важно — все они черпают энергию от одного источника, а потом преломляют, исходя из личных склонностей. Сейчас требовалось отбросить всё лишнее и воспользоваться самой сутью дара, чтобы наконец прервать связь девушки с камнями и глазом.

Тео сосредоточился. Под удивлённый вздох Джейн вокруг их с Кассандрой рук заструилось мягкое белое свечение, которое окутало их запястья словно лента. Пробормотав слова молитвы, монах положил ладонь на холодные пальцы культистки. Мало-помалу они начали поддаваться и отставать от камней. Зрачок Шепчущего под кожистыми веками бешено метался из стороны в сторону. Очевидно, свечение приводило его если не в ярость, то в состояние крайнего беспокойства.

«Так ему и надо», — злорадно подумал Теобальд и в очередной раз попробовал оторвать руку Кассандры от камня. Он не сразу понял, что ему удалось — настолько холодной показалась монаху её ладонь. Девушка закрыла глаза и глубоко вздохнула. Нераскрытое око Шепчущего в очередной раз дёрнулось и замерло. В повисшей тишине Кассандра медленно осела сначала на правый бок, а потом завалилась на спину, разметав белые полы ночной сорочки.

— Мне нужны бинты и тёплая вода, — скомандовал Теобальд неожиданно вернувшимся тоном офицера, — быстро!

Оторвав от рукава своей рубашки длинную полоску ткани, он перетянул одну руку Кассандры выше пореза, а вторую зажал в своих. Экономка как будто впала в ступор, глядя на замерший Глаз и угасающий свет, исходящий от камней с рунами.

— Почему ничего не вышло? — спросила она. Тео нахмурился, — сегодня подходящая ночь для открытия, и она чувствовала себя хорошо…

— Женщина, бинты, вода, в её спальню, быстро, — рявкнул монах, — если не поторопишься, завтра к ней присоединишься!

И только тут оцепеневшая Джейн, неожиданно высоко всхлипнув, подобрала юбки и понеслась прочь из подвала. Выходит, Кассандра ничего ей не объяснила. Неужели и в самом деле хотела закрыть глаз? Во всём этом следует разобраться утром. А пока что потребуется много сил и времени, чтобы спасти эту неразумную женщину от тех бед, которые она накликала на себя и этот дом.

Тео аккуратно подхватил Кассандру на руки и слегка прижал к себе. С закрытыми глазами и побелевшими губами она была похожа на принцессу из сказки. Не ту, которая жила в глухом лесу с семью гномами, а ту, которая уколола палец веретеном и теперь обречена в вечном сне ждать своего спасителя. Кассандра Галер казалась совсем юной, беззащитной и, даже в таком состоянии, — удивительно решительной. Как будто собиралась заявить всему миру, что не раскаивается в том, что сделала.

Брату Теобальду уже случалось видеть такой взгляд. У молодых героев, которые оставались лежать на полях сражений после атаки.

Нет уж! Он должен проследить, чтобы эта глупая женщина дожила до рассвета, чтобы всё ему объяснить. Тео решительно зашагал из комнаты с Оком в коридор. Нужно отнести её в постель и заняться руками. У неё нет права молча истечь кровью, сначала придётся всё объяснить как минимум Теобальду, которого она сама же и пригласила, и как максимум — святой церкви.

Наверху горел, кажется, весь электрический свет. Наверное, разнервничавшаяся экономка нажимала на каждую чудо-клавишу, которая попадалась ей на глаза. Тем лучше, не придётся спотыкаться об очередной пуфик, столик или пекинеса. Тео шёл быстро, но аккуратно, чтобы его драгоценная ноша случайно не встретилась своей светлой головой с дверным проёмом или перилами. Кассандра пару раз силилась открыть глаза и постоянно что-то невнятно бормотала. Теобальд же молчал и смотрел только на дорогу. Разглядывать леди, которая несколько часов назад казалась ему полной жизни и полнокровного британского обаяния, в таком состоянии, казалось монаху чем-то противоестественным. Такие же эмоции вызывает, например, птица без одного крыла или трёхногая собака. Так не должно быть.