litbaza книги онлайнИсторическая прозаШарль де Голль. Военные мемуары. Том 1. Призыв. 1940-1942 - Шарль де Голль

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 229
Перейти на страницу:

Это убеждение росло вместе со мной в той среде, где я родился. Отец мой, человек хорошо образованный и воспитанный в определенных традициях, был преисполнен веры в высокую миссию Франции. Он впервые познакомил меня с ее историей. Моя мать питала к родине чувство беспредельной любви, которое можно сравнить лишь с ее набожностью. Мои три брата, сестра и я сам — все мы гордились своей страной. Эта гордость, к которой примешивалось чувство тревоги за ее судьбы, была нашей второй натурой.

Ничто так не поражало меня, уроженца Лилля, ребенком попавшего в Париж, как символы нашей славы: собор Парижской Богоматери, окутанный ночным сумраком, Версаль в его вечернем великолепии, залитая солнцем Триумфальная арка, трофейные знамена, колышущиеся под сводами Дворца инвалидов. Ничто не производило на меня столь сильного впечатления, как наши национальные успехи: народный энтузиазм при посещении Франции русским царем, военные парады в Лоншане, чудеса Всемирной выставки, первые полеты наших авиаторов. Когда я был еще ребенком, ничто не причиняло мне больше огорчений, чем проявление нашей слабости и наши заблуждения: отказ от Фашоды[29], дело Дрейфуса[30], социальные конфликты, религиозные распри, о которых с волнением говорили в моем присутствии. Ничто не приводило меня в такое волнение, как рассказы о наших несчастьях в прошлом, когда отец вспоминал о неудачных вылазках в Бурже и Стен[31], где он был ранен, а мать говорила о том отчаянии, которое она пережила в детстве, увидев своих родителей, горько плакавших при известии о капитуляции армии маршала Базена[32].

В юности меня особенно волновало все связанное с судьбами Франции, будь то события ее истории или современной политической жизни. Меня интересовала и вместе с тем возмущала драма, непрерывно разыгрывавшаяся на арене политической борьбы. Я восторгался умом, энтузиазмом и красноречием многих участников этой драмы. В то же время меня удручало, что столько талантов бессмысленно растрачивалось по причине политического хаоса и внутренних распрей, тем более, что в начале XX века стали появляться первые предвестники войны. Должен сказать, что в ранней юности война не внушала мне никакого ужаса, и я превозносил то, чего мне еще не пришлось испытать.

Я был уверен, что Франции суждено пройти через горнило величайших испытаний. Я считал, что смысл жизни состоит в том, чтобы свершить во имя Франции выдающийся подвиг, и что наступит день, когда мне представится такая возможность.

Когда я поступил на военную службу, армия занимала очень большое место в жизни любой европейской страны. Подвергаясь нападкам и оскорблениям, армия спокойно и с тайной надеждой ждала, что настанут дни, когда все будет зависеть от нее. Окончив Сен-Сирское военное училище, я поступил в 33-й пехотный полк в Аррасе, где началась моя офицерская служба. Моим первым полковым командиром был Петен[33], который открыл для меня все значение таланта и искусства военачальника. Впоследствии, когда, подобно соломинке, я был захвачен ураганом войны и пережил все перипетии этой драмы — боевое крещение, тяготы и лишения окопной жизни, атаки, обстрелы, ранения и плен, — я мог убедиться в том, что Франция, лишенная в результате низкой рождаемости, бессодержательных идей и беспечности властей значительной части необходимых для ее обороны средств, все-таки сумела сделать невероятное усилие и своими неисчислимыми жертвами восполнить то, чего ей недоставало, чтобы выйти победительницей из этого испытания.

В самые критические периоды ее истории я видел Францию морально сплотившейся сначала под эгидой Жоффра[34], а затем под руководством Тигра[35].

После я был свидетелем того, как она, обессиленная от потерь и разрушений, потрясенная до основания и выведенная из морального равновесия, вновь пошла неуверенным шагом навстречу своей судьбе, в то время как ее правительство, принимая свой прежний облик и отвергая Клемансо, отказывалось от политики величия и возвращалось к хаосу.

В последующие годы моя карьера прошла ряд различных этапов: командировка в Польшу и участие в Польской кампании, преподавание истории в Сен-Сирском военном училище, а затем в Военной академии, служба в канцелярии маршала Петена, командование 19-м егерским батальоном в Треве, служба в штабах на Рейне и в Леванте. Повсюду я наблюдал восстановление национального престижа Франции в результате ее недавних успехов, но в то же время — чувство неуверенности за будущее Франции, порождаемое непоследовательностью ее руководителей. Между тем военная служба давала огромное удовлетворение моему сердцу и уму. В армии, пребывавшей в состоянии бездействия, я видел силу, предназначенную в ближайшем будущем для великих свершений.

Было ясно, что окончание войны не обеспечило мира. По мере того как Германия восстанавливала свои силы, она возвращалась к своим прежним притязаниям.

В то время как Россия была всецело занята своей внутриполитической ситуацией, Америка держалась в стороне от европейских дел, Англия попустительствовала Берлину, чтобы Париж нуждался в ее помощи, а вновь созданные государства Европы были еще слабы и разрознены, Франции одной приходилось сдерживать Германию. Она действительно старалась это делать, но действовала непоследовательно. Вначале наше правительство под руководством Пуанкаре[36] применяло по отношению к Германии политику принуждения, затем, по инициативе Бриана[37], делало попытки к примирению с ней и, наконец, стало искать спасения в Лиге Наций. Однако германская угроза становилась все более реальной. Гитлер уверенно шел к власти.

1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 229
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?