В дальнем конце комнаты сидела с малышом на руках та самая девушка, что впустила его в приют. На ней было простенькое серое платье с белым воротничком и плотно прилегающая к голове шапочка. Такую форму одежды выбрала некогда для сирот герцогиня Харриет. Одежда выглядела на редкость непритязательно, подчеркивая тот факт, что ее обладатель — объект милосердия.

Пробираясь между кроватями, мистер Фолкерк отметил, что все детишки — без разбора, мальчики это или же девочки, — коротко острижены: это было еще одним требованием для сирот, взятых из милости в «Приют безымянных».

Как только он добрался до Тары, та поднялась со стула и вежливо присела, продолжая прижимать к себе малютку. Только тут у него появилась возможность как следует рассмотреть ее.

Девушка была очень худенькой, чуть ли не прозрачной, что явно указывало на плохое питание. Когда она подняла к нему кроткое личико, косточки скул и подбородка обозначились еще больше. На изможденном лице выделялись глаза — огромные, синие, оттененные густыми ресницами, золотистыми у корней и почти черными у концов. Такие глаза могли бы быть необычайно привлекательными, подумал мистер Фолкерк, если бы не болезненная худоба этой добросердечной нянюшки. Из-за обострившихся скул и впалых щек бедняжка напоминала голодного птенца.

— Нам нужно поговорить, Тара, — дружелюбно проговорил он, подойдя к девушке.

Глаза той стали удивленно-испуганными. Но она обратилась к детишкам, и голос ее прозвучал до странности мягко и музыкально:

— Ну-ка, детки, потише! У нас гость, и он хочет поговорить со мной. Если вы посидите тихонько в своих кроватках, я расскажу вам потом интересную сказку.

Должно быть, сказка была для детей вроде лакомства, поскольку шум и гвалт немедленно прекратились. Ребятишки затихли, рассевшись по кроваткам и матрасам, и уставились на гостя во все глаза. Было ясно, что они только и ждали, когда же начнется сказка, а гость уйдет восвояси. А возможно, новый человек был им интересен. Немногое они видели, живя здесь. Во всяком случае, ему трудно было вообразить, как можно вывести всю эту ораву гулять — вряд ли у них была соответствующая одежда и вряд ли они могли сами управиться с одеванием, а взрослых рук не хватало.

Малыш на руках у Тары начал недовольно похныкивать. Видимо, он засыпал, а приход посетителя растревожил его. Легонько покачав дитя из стороны в сторону, поворачиваясь всем корпусом, Тара сунула ему в рот пальчик, чтобы ребенок молчал.

И только после этого она взглянула на того, кто к ней подошел и сделал такое странное заявление.

— Вы хотели мне что-то сказать, сэр?

— Я собираюсь забрать тебя из приюта, Тара, — без всякого предисловия сообщил мистер Фолкерк о том, что он собирается сделать.

Глаза Тары расширились, и выражение их ничем не отличалось сейчас от выражения глаз ее замурзанных подопечных. Но в глазах Тары мистер Фолкерк прочитал и откровенный страх, если не ужас. Она смотрела на него с тоской и молчала. Потом заговорила. Голос и губы ее дрожали, но она очень старалась сдержаться и не расплакаться в голос.

— Что вы, сэр!.. — Она сделала глубокий вздох, словно чувства вот-вот покинут ее, и она старалась придать себе сил, чтобы этого не случилось. — Я не могу оставить детишек… А вы… — на секунду она замялась, будто взвешивала, уместно ли будет ей задать вопрос такому блистательному господину. И решилась. Это было заметно по тому, как дрогнули ее ресницы, а во взгляде мелькнула надежда, что ее кто-нибудь защитит. — Вы уже… вы… вы говорили с миссис Бэрроуфилд?

— Говорил. — Еще один взмах ресниц. И взгляд синих глаз, неподвижно остановившихся на его лице.

— И она… согласилась? — с недоверием прошептала Тара.

— Видишь ли, у нее не было выбора, — как можно более мягко проговорил мистер Фолкерк. Ему было жалко тщедушное это создание, которому он принес недобрые вести. Хотя вся ее жизнь тут — можно ли говорить о какой-то доброй ее стороне? — Дело в том, что герцог Аркрейгский мне приказал, чтобы я доставил тебя в Шотландию, в его замок.

— В… Шотландию? — Тара покрепче прижала к себе малыша, будто он оставался последней ее надеждой на то, что она избежит отъезда. В ее голосе, когда она заговорила, звучало неподдельное изумление: — Я думала… что это вы хотите… что вы собираетесь… взять меня на работу…

— Нет, это не я хочу взять тебя на работу. Более того, я не знаю, чем именно тебе предстоит заниматься, — признался ей мистер Фолкерк. — Знаю только, что по распоряжению герцога тебе предстоит покинуть сегодня Лондон и отправиться вместе со мной.

Тара беспомощно окинула взглядом спальню, как бы надеясь, что ей удастся забрать с собой и детишек.

— Я оставил миссис Бэрроуфилд достаточно денег, чтобы она могла нанять кого-нибудь вместо тебя, — поспешил успокоить ее мистер Фолкерк, справедливо решив, что она сразу же подумала о малышах, которые останутся без ее неусыпной заботы.

Он вслед за ней бросил взгляд на присмиревших детей. Не надо было и сомневаться: это будет почти невозможно — найти Таре замену. Сама-то миссис Бэрроуфилд, как было понятно, не утомляла себя заботой о самых маленьких. Да и о тех, кто постарше. Ограничивалась поучениями и замечаниями, и хорошо, если не пускала в ход руки. Мистер Фолкерк, будучи холостяком, мало общался с детьми. Но и ему было ясно: если кто здесь и одаривал малышей любовью, сердечностью и вниманием, то только Тара.

Словно прочитав его мысли, она спросила:

— Разве… я могу оставить их, сэр? — Голос ее дрожал, и она ухватилась за спасительную соломинку: — Наверняка здесь есть кто-то, кого бы вы могли взять вместо меня.

— Вот-вот… Миссис Бэрроуфилд заявила поначалу мне то же самое, — усмехнувшись, ответил ей мистер Фолкерк, — однако она так и не нашла для тебя подходящей замены!

Тара судорожно вздохнула.

— Зачем… зачем же именно я нужна его светлости?

Мистер Фолкерк не ответил, и она быстро заговорила, словно боясь, что ее остановят:

— А Белгрейв? У нас тут Белгрейв есть! Ее нашли на этой площади и потому так и назвали. В следующем году ей исполнится одиннадцать. Очень рослая для своего возраста девочка! Она вам не подойдет?

— Боюсь, что нет. — Как жаль ему было огорчать Тару!

— Вы уверены, сэр? — Та не сдавалась. Упорная! — Я научила ее мыть полы. Шьет она пока не очень-то хорошо, но скоро наверняка научится.

— Боюсь, она слишком юна. — Мистер Фолкерк старался говорить серьезно и убедительно, словно их разговор шел на равных.

— Приди вы месяцем раньше, то застали бы тут Мэй. Вот она бы вам точно подошла! Ей двенадцать, но ростом она почти с меня. Мэй — хорошая работница и не привыкла унывать. Никогда не слышала, чтобы она ныла или жаловалась.

— Но Мэй здесь больше нет. К тому же она тоже не подходит по возрасту. — Сказав так, мистер Фолкерк понял, что выбил оставшуюся почву из-под ног Тары. И ему захотелось ее как-то утешить. — Не переживай, Тара, — улыбнулся он ей. — Путешествие в Шотландию наверняка будет для тебя интересным. Тебе понравится, вот увидишь!..