Вот только знаете…

Тогда это все казалось таким далеким и нереальным.

Ну да, плохо, ну да, рушатся чьи-то судьбы, но зачем обычной среднестатистической девушке из Москвы всерьез задумываться о сексуальном рабстве в каких-то Арабских Эмиратах?

Но – вот оно.

И чертовы Эмираты, и чертовы рабство.

Осознание того, куда я попала, приходит довольно быстро, но почему-то не пугает. То ли я слишком уверена в своих силах, то ли не понимаю масштабов опасности, то ли просто глупа… Ставлю на последнее.

Да, так и есть: я – полная идиотка.

И я сама во всем виновата.

Меня совершенно бесцеремонно засовывают в огромный и блестящий на солнце черными лакированными боками внедорожник – такой же богатый и роскошный, как и предыдущий наш вид транспорта. Мой провожатый забирается следом и заставляет меня пристегнуться:

– Мы поедем быстро, а трафик тут бешеный.

– И куда же мы поедем? – спрашиваю я. – А впрочем, это и так ясно: к господину Хуссейну. Его имя я выучила. А вот с вами за несколько часов полета мы так и не познакомились.

– Я прекрасно знаю, как тебя зовут, – буркает мужчина.

– Неужели, – говорю я. – Тем более нечестно, что вы не представились.

– Мое имя тебе не нужно, – отмахивается мой провожатый.

– Нужно, – возражаю я. – Иначе как я буду рассказывать о вас российской комиссии по борьбе с торговлей людьми?

Мужчина смеется:

– Если хочешь знать мое имя, чтобы выболтать его, – могу назвать и заодно сразу отрезать тебе язык.

Я качаю головой:

– Хозяин не одобрит такое необдуманное решение: без языка мне будет чертовски неудобно сосать члены.

– А ты забавная, – фыркает мужчина. – Так и быть, я не буду отрезать твой язык, но ты все равно не забывай время от времени его прикусывать и просто молчать: мужчины любят молчаливых и покорных.

– А женщины любят адекватных и законопослушных, – парирую я.

– Твое мнение тут никому не интересно, – отмахивается мой провожатый, а потом ленивым голосом добавляет: – Ладно, поболтала – и хватит. Заткнись, – и я вдруг четко понимаю: весь наш предыдущий диалог состоялся только потому, что мужчина позволил это. Дело не в том, что это я такая остроумная. Просто ему было прикольно послушать мой лепет. Теперь ему надоело, и если я встряну опять – могу и по физиономии схлопотать.

Это осознание здорово выбивает меня из колеи, но я все равно не собираюсь сдаваться. Остаток дороги я действительно молчу, но при этом мысленно прикидываю, как буду общаться с господином Хусейном. Одно мне ясно заранее: называть его хозяином я точно не стану.

Мы едем недолго. Вскоре автомобиль въезжает в витые ворота зеленой усадьбы, а потом – на подземную парковку огромного особняка, и через несколько секунд останавливается там среди других, не менее шикарных машин. Подозреваю, все это – автопарк господина Хуссейна.

Мой провожатый быстро выталкивает меня из салона:

– Идем знакомиться с папочкой.

– Фу, – отзываюсь я, но делать нечего: я послушно иду за ним.

Мы поднимаемся по лестнице с парковки на первый этаж и оказываемся посреди роскошного интерьера.

Не успеваю я оглядеться как следует, как нам навстречу выходит хозяин дома (но не мой хозяин): низкорослый, откровенно толстый мужчина в чалме и белоснежном балахоне. Он словно распахивает перед нами объятия, а потом говорит на исковерканном английском:

– Добро пожаловать, моя русская красавица!

– Спасибо, друг мой! – господин Хуссейн благодарит моего сопровождающего широкой белоснежной улыбкой, тот в ответ слегка наклоняет голову, явно выражая высшую степень уважения своему хозяину, и затем быстро удаляется. Мы с господином Хуссейном остаемся наедине друг с другом посреди огромной и совершенно роскошной гостиной.

Сердце у меня колотится, как бешеное, но я изо всех сил стараюсь не подавать виду, что мне сейчас чертовски страшно.

Мужчина, все так же держа распахнутыми объятия, медленно приближается ко мне, а я, в свою очередь, так же медленно отступаю назад и в конце концов просто упираюсь лопатками в изумрудную мраморную колонну. Холодная поверхность скользит под моими дрожащими пальцами.

Тогда Хуссейн подходит почти вплотную и все на том же корявом английском спрашивает у меня:

– Ты боишься меня?

– Я тебя ненавижу, – без малейших раздумий заявляю я ему в лицо. – Кто бы ты ни был, сколько бы ни было денег у тебя на счетах, я тебе не принадлежу, ясно?! Человека нельзя купить, человек не вещь… – вот только договорить я не успеваю, потому что в этот момент мужчина залепляет мне звонкую пощечину. Это действие так не сочетается с его благодушной улыбкой, что я и вправду не ожидаю подобного поворота… Но это случается. Я вскрикиваю, инстинктивно хватаясь ладонью за обожженную щеку, и отскакиваю прочь, пытаясь спрятаться за колонной.

– Знаешь, почему я тебя ударил? – спрашивает мужчина совершенно невозмутимо, закладывая руки за спину, сцепляя их на пояснице в замок, а затем медленно обходя колонну, чтобы снова посмотреть мне прямо в глаза. Его собственные глаза – черные-черные, даже зрачков не видно, и это пугает.

– Потому что ты ублюдок, – рыкаю я в ответ.

Страшно ли мне, что он ударит снова? Конечно, страшно.

Собираюсь ли я стать послушной? Нет, ни за что.

– Ответ неверный, – Хуссейн качает головой. – Можешь ненавидеть меня сколько угодно, но при этом ты обязана обращаться ко мне уважительно: хозяин. Только так и никак иначе, ты поняла?

– Я не стану называть тебя так! – отвечаю я гневно.

– Станешь. Я буду пороть тебя каждый день, пока не начнешь.

– Что?! – я захлебываюсь собственными эмоциями. – Я что, похожа на рабыню на плантациях?!

– На плантациях – ни в коем случае, – ублюдок снова качает головой. – Нельзя портить солнцем такую восхитительную жемчужно-белую кожу. Я буду беречь тебя, обещаю. Но ты определенно очень похожа на самую красивую и дорогую шлюху моего элитного публичного дома.

– Что?! – я снова задыхаюсь.

Да, я все знала. Я ждала этого.

Но я все равно совсем не была готова.

И вот теперь…

Понять, что тебя привезли обманом и силой в чужую страну, чтобы тут сделать шлюхой и пустить по рукам, – это больно и страшно.

– Не бойся, – говорит между тем Хуссейн. – Я никому не позволю тебя обидеть. Разве что один раз. Ты должна пройти посвящение.

– Какое еще посвящение?! Я хочу домой, в Россию!

– Это невозможно. Но я обещаю, что после посвящения тебе позволят принять ванну, хорошенько намыться, поесть, попить и выспаться. Перед началом работы в борделе ты должна прийти в себя. Ты должна быть красивой, чтобы мужчины захотели тебя покупать.