Когда я, постанывая, смогла перевернуться, чтобы встретиться с врагом лицом к морде, козленок уже потерял ко мне интерес. Отойдя в сторону, он выдал громкое «Меее», после чего развернулся и скрылся в кустах.

Братья приближались ко мне, пересекая поле.

— Как ты? — стараясь не заржать, спросил Сай, подав руку.

Помощь отвергать я не стала. Не время для гордости, когда болит половина тела.

— Уже чувствуешь прилив счастья? — заговорщицки шепнул Кир, начиная меня отряхивать. Я возмущенно стукнула по рукам, которые потянулись к самой пострадавшей части моего тела.

— Если будешь так старательно кусать свою губу, сдерживая смех, — недовольно заметила я, косясь на Кира, — то у тебя появится новая дырка для пирсинга.

И братья прыснули, больше не в силах сдерживаться. Я даже порядком засомневалась, не действовала ли на них дурман-трава, поскольку смеялись они неприлично долго и слишком уж заразительно. Только вот мне было не весело. Пятая точка чертовски болела после встречи с рожками козленка, а достоинство было потеряно где-то среди дурман-травы, в которую я упала лицом.

— Стойте, — я огляделась вокруг, — а задержанного вы где оставили?

— В машине, — братья сделали попытку перестать смеяться, но получалось у них плохо.

— Он же сбежит! — возмутилась я, тут же направляясь к дому.

— Да куда он денется, — продолжали смеяться братья, следуя за мной, — он в наручниках в запертой машине. Нам еще нужно было тебя найти.

— И образцы взять, — добавил Кир.

— Какие еще образцы? — для порядка продолжала ворчать я, пока мы огибали дом. Уж лучше говорить о деле, чем о моем позоре.

— И правда, — мне послышался укор. Оглянувшись, я увидела, как Сай дает Киру подзатыльник. — Не образцы, а вещественные доказательства. Не позорься перед девушкой.

Мы вернулись к машине. На заднем сиденьи действительно был наш старичок, не предпринимающий каких-либо попыток сбежать. Сай устроился рядом с ним, а Кир сел за руль. Занимая место рядом с водителем, я заерзала, пытаясь принять удобную позу.

— Болит? — сочувственно поинтересовался Сай, снова пытаясь подавить улыбку.

— Поехали уже, — недовольно велела я Киру, боясь даже представить, что ждет мою несчастную попу в ближайшие пару часов.

* * *

К тому времени, как мы добрались до участка, я была зла, а моя пятая точка переживала не самые лучшие времена. Возможно, последствия и не были бы так плачевны, не прыгай я по сельским ухабам в сидячем положении так долго. Из машины я вылезала с осторожностью, морщась от боли и больше всего желая ближайшие часы провести стоя. Братья вывели нашего задержанного и заперли машину.

— Если хочешь, можешь возвращаться в отдел, с оформлением мы и сами справимся, это довольно скучное занятие, — смилостивились они.

— Можно подумать, до этого было весело, — не удержалась я от скептического замечания. Настроение у меня было ниже среднего и тянуло позлословить.

— Местами все-таки было, — хихикнул Сай.

— Ну же, Ася, не кисни, — погрозил мне пальцем Кир, сумев остаться серьезным, — а то больше не возьмем с собой.

Сейчас мне этого и не хотелось. Махнув на братьев рукой, я, передвигаясь с небывалой осторожностью, вошла в здание. Этот день, кажется, не мог стать хуже, но по пути в наш никчемный подвал я умудрилась встретить Аранадора Валантуровича.

— Ну и как вам работается в седьмом отделе? — противно оскалился он.

— Отлично, — соврала я, морщась от ноющей боли.

— Нельзя сказать, что на этой работе можно надорваться задницу, — ухмыляясь, заметил оборотень, — но я подумал, что вам лучше поработать для начала в более спокойном отделе. Влиться в коллектив, освоиться с работой.

Подумал он. Ага! Он даже не представляет, насколько ошибается. Оказывается, в седьмом отделе очень даже можно повредить свою пятую точку, если найти на нее одурманенного козленка.

— Да что вы, — я не собиралась показывать этому гаду, что сломлена, — сегодня я получила непередаваемый опыт.

— Вот и хорошо, — протянул он, явно огорченный, что я не тороплюсь писать заявление об уходе, — тогда можете возвращаться к работе.

— Есть сэр! — преувеличенно бодро ответила я, и поторопилась к лестнице в подвал.

Спускаться оказалось не менее больно, чем сидеть. Я лишь надеялась, что подвал будет пуст и никто не заметит мою странную походку. Одно дело опозориться перед братьями, другое — перед начальником отдела. Шеф Ган вряд ли посмеется, скорее покачает головой и придет к выводу, что такой глупой барышне здесь не место.

Элона внизу не оказалось, а дверь в кабинет начальника была плотно закрыта. Воспользовавшись моментом, я приложила ладони к пострадавшей части тела и стала нашептывать заговор от боли. Стоило сделать это сразу, но кто же знал, что удар козлиных рожек, помноженный на ухабы, может довести до такого. Да и перед братьями все же было немного стыдно. Боль отступила и, не удержавшись, я испустила стон облегчения. Теперь можно и на стуле посидеть.

— Что ты делаешь? — послышался настороженный голос Элона за спиной, и я испуганно подпрыгнула, отдергивая руки от пятой точки.

— Ничего, — поспешно выпалила я, — совершенно ничего.

Он не очень-то мне и поверил, но настаивать не стал, направившись к своему столу. Количество неловкости, которую я испытала сегодня, можно считать личным рекордом. Никогда еще у меня не выдавался настолько паршивый день.

— Как успехи? — затараторила я, надеясь, что Элон забудет о том, что видел. — Нашел зацепки?

— Ничего стоящего, — голос эльфа показался мне безжизненным. Кажется, у него сегодня тоже был не самый удачный день. Забрав у Элона папки, скопившиеся на краю стола, я погрузилась в работу. Пускай эти дела и были безнадежными, но, как и коллеги, я не собиралась оставлять попытки их раскрыть. Аранадор Валантурович ждал, что я опущу руки и уволюсь. Ни тут то было! Я слишком долго шла к своей мечте чтобы так легко все бросить.

Но чем дольше я изучала дела, тем слабее становилась эта уверенность. Мне хотелось быть полезной, а я погрязла в пучине нудной и бессмысленной работы. А что если это не изменится, и я из года в год буду, как и Элон, перечитывать дела, которые невозможно раскрыть, или, что еще хуже, стану как братья играть в карты и подшучивать над коллегой, смирившись с провалом.

Не успела я о них подумать, как братья собственной персоной спустились в подвал. Выглядели они вполне себе неплохо, и, похоже, ничуть не переживали из-за собственной участи. В руках у оборотней были дымящиеся кружки, причем у Кира одна, а у Сая целых две. Подойдя к столу, одну из них он примирительным жестом протянул мне.

— Извини, что мы смеялись над тобой.

Я растроганно взяла чашку и сделала глоток. Чай оказался горьковат, но по телу тут же разлилось приятное тепло.