– Здесь сыр, государь, – сказала первая мышь, – но не очень много, потому что вам снова захочется пить. – После сыра они накормили его овсяным печеньем и свежим мас­лом, а потом дали еще немножко вина.

– Теперь передайте наверх воду, – сказала первая мышь, – я умою лицо короля, оно все в крови.

Тириан почувствовал, как крошечная губка обмывает ли­цо, и это очень его освежило.

– Маленькие друзья, – сказал Тириан, – как я могу отбла­годарить вас за все?

– Нет нужды, нет нужды, – ответили тоненькие голоса. – Что мы еще можем сделать? Мы не хотим другого короля, мы твои подданные. Если против тебя были бы только Обезьян и тархистанцы, мы сражались бы до тех пор, пока нас не изрезали бы на куски, прежде чем позволили связать тебя. О, как бы мы боролись! Но мы не можем идти против Аслана.

– Вы думаете, что это действительно Аслан? – спросил ко­роль.

– О, да, да, – сказал кролик. – Он вышел из Хлева про­шлой ночью. Мы видели его.

– На кого он похож? – спросил король.

– На ужасного, огромного льва, будь уверен, – ответила одна из мышей.

– Вы думаете, что убивший нимф деревьев и сделавший вас рабами царя тархистанцев – действительно Аслан?

– Ах, как это ужасно, – сказала вторая мышь. – Уж лучше бы мы умерли до того, как все это началось. Но нет сомне­ния, все говорят, что таков приказ Аслана. И мы видели его. Мы не думали, что Аслан такой. Мы… мы хотели, что­бы он вернулся в Нарнию.

– Похоже, что на этот раз он вернулся очень сердитый, – сказала первая мышь. – Должно быть, мы, сами того не зная, сделали что-то ужасное. Он должен наказать нас за что-то. Но я думаю, что мы узнаем за что!

– Не верю, что сейчас мы делаем что-то неправильное, – сказал кролик.

– Неважно, пусть даже и так, – добавил один из кротов. – Я бы сделал все то же снова.

Но другой произнес: «Тише!» и «Будьте внимательны!», а затем все они сказали:

– Просим прощения, дорогой король, теперь мы должны вернуться назад. Что хорошего, если нас здесь поймают.

– Оставьте меня, дорогие звери, – сказал Тириан. – Даже ради всей Нарнии я не хочу подвергать кого-нибудь из вас опасности.

– Доброй ночи, доброй ночи, – пропищали зверюшки и потерлись носами о его колени. – Мы вернемся назад – если сможем. – Они засеменили прочь, и лес стал казаться еще более темным, холодным и пустынным, чем до их прихода.

Взошли звезды, и время текло медленно – вы можете представить себе, как медленно – пока последний король Нарнии оставался в узах, одеревеневший и измученный, вынужденный все время стоять прямо. И наконец что-то произошло.

Вдали показался красноватый свет. Он пропал на минуту и появился снова, став куда больше и ярче. Тириан увидел темные тени, движущиеся взад и вперед. Они приносили вязанки хвороста и сбрасывали их. Он знал теперь, что он видит. Это был только что зажженный костер и все кидали в него хворост. Внезапно костер вспыхнул, и Тириан уви­дел, что он зажжен на самой верхушке холма. Он отчетливо увидел Хлев позади костра, весь в красных отблесках огня, и огромную толпу животных и людей между огнем и собой. Маленькая фигурка, сгорбившаяся позади огня, должно быть был Обезьян. Он что-то говорил толпе, но Тириан не слышал, что именно. Затем он подошел к Хлеву и трижды склонился до земли перед дверью. Затем выпрямился и от­крыл дверь. И кто-то на четырех ногах – кто-то двигавший­ся довольно неуклюже – вышел и стал лицом к толпе.

Раздался страшный вой, такой громкий, что Тириан мог услышать отдельные слова:

– Аслан! Аслан! Аслан! – кричали звери. – Говори с нами. Утешь нас. Не сердись на нас больше.

С того места, где он был привязан, Тириан не мог ясно видеть, кто это был: но он видел, что этот кто-то – желтый и с густой шерстью. Он никогда не видел Великого Льва, он вообще не видел львов и не мог быть уверен, что тот, кого он видит, не настоящий Аслан. Он не ожидал, что Аслан выглядит как неуклюжий зверь, который стоит и ничего не говорит. Но кто мог знать наверняка! На минуту ужасная мысль пронзила его мозг. Затем он вспомнил всю чушь о том, что Таш и Аслан – одно и то же, и понял, что это – мошенничество.

Обезьян приблизил голову к голове желтого существа, как будто слушая то, что оно шептало ему. Затем повернул­ся и крикнул что-то толпе. Толпа опять взвыла. Желтое су­щество неуклюже повернулось и пошло – лучше сказать, за­шагало вперевалочку – назад в Хлев, и Обезьян запер за ним дверь. После этого костер, должно быть, был потушен, так как свет внезапно исчез, и Тириан снова остался один в холоде и мраке.

Он думал о других королях, которые жили и умирали в Нарнии в старые времена, и ему казалось, что ни один из них не был так несчастен. Он думал о прадеде своего пра­деда короле Рилиане, который юным принцем был украден Колдуньей и заключен на долгие годы в темную пещеру, лежащую под землями северных великанов. Но все кончи­лось хорошо, ибо внезапно из страны, находящейся за кра­ем мира, появились двое таинственных детей и освободили его. Он вернулся домой в Нарнию и долго и успешно правил. «Это не то, что со мной», – сказал Тириан самому себе. Потом он подумал об отце Рилиана – Каспиане Мореплава­теле, которого пытался убить его злой дядя – король Мираз. Каспиан бежал в леса и жил среди гномов. Но и эта история кончилась хорошо, потому что Каспиану тоже помогли де­ти, только на этот раз их было четверо. Они пришли отку­да-то из другого мира, выиграли великую битву и посадили Каспиана на отцовский трон. «Но это было давным-давно, – сказал Тириан самому себе, – теперь такого не бывает». А затем он вспомнил (ибо он хорошо учил историю, когда был мальчиком), что те же самые дети, что помогли Каспиану, уже были в Нарнии за тысячу лет до него. И тогда они сде­лали самое замечательное дело – победили злую Белую Колдунью, и в Нарнии закончилась многовековая зима. По­сле этого они царствовали (все четверо вместе) в Кэр-Паравеле до тех пор, пока не выросли и не стали великими ко­ролями и прелестными королевами. Их царствование было Золотым веком Нарнии. Аслан приходил тогда множество раз. И в других преданиях говорилось, что он приходил множество раз, вспомнил Тириан. «Аслан – и дети из друго­го мира, – подумал Тириан. – Они всегда приходят, когда происходит что-то ужасное. О, если бы они пришли теперь.»

И он позвал: «Аслан! Аслан! Аслан! Приди и помоги нам».

Но темнота, холод и тишина оставались прежними.

– Пусть я буду убит, – воскликнул король. – Я не прошу ничего для себя, но приди и спаси всю Нарнию!

Еще ничего не произошло с ночью и лесом, но что-то на­чало меняться в самом Тириане. Сам не зная почему, он почувствовал слабую надежду. И сам стал как-то сильнее.

– О, Аслан, Аслан, – прошептал он. – Если ты не придешь сам, по крайней мере пошли мне помощников из другого мира. Или позволь мне позвать их. Пусть мой голос про­никнет в другой мир. – Сам не понимая, почему так делает, он внезапно воскликнул громким голосом: