и 4 бомбардировочных полка. Кабы в каждом корпусе, согласно штатам, находилась бы такая бригада в 156 орудий… Эх, мечты-мечты! Тот же самый маршал Тимошенко все и посокращал. Вот и сейчас, ошарашив всех присутствующих в штабе генералов, через десять минут он вышел на свет божий, поправил фуражечку, и, даже не вспомнив обо мне, рванул в сторону Орши. Главой совещания стал генерал Курочкин, да оно и верно. К тому же, именно он «отменил» приказ на контрудар силами двух мехкорпусов 20-й армии в направлении Бешенковичей. Вернее сказать, изменил планы командующего, приказ ликвидировать прорыв у Бабцов никто не отменял.

– Николай Васильевич, докладывайте обстановку, и выкладывайте ваши соображения, как нам удержать то, что имеем в новых условиях. – сказал командующий начштаба генералу Корнееву.

– Согласно нашим данным, 19-я армия генерала Конева не успевает развернуться на позициях перед Витебском. Противник, как и в июне, при прорыве оборонительных рубежей 22-й армии, стремительно наступает в направлении Витебска. Поступивший приказ комфронта вызван именно нехваткой времени для развертывания. Понимая, что удар в направлении Бешенковичей вызовет потерю двух механизированных корпусов, предлагаю следующее: усилить 1-ю Пролетарскую еще одним танковым полком из состава 57-й танковой дивизии, наличие двух танковых полков автоматически превращает 1-ю мотострелковую в 1-ю танковую дивизию. 175-й мотострелковый полк в течение текущих суток передает свои позиции частям и соединениям 73-й стрелковой дивизии полковника Акимова. Из резерва армии для ускоренной переброски войск выделяется дополнительно 650 автомобилей для перевозки личного состава и имущества 73-й дивизии. 540 автомобилей поступают на вооружение 1-й танковой, для возмещения убыли в них в ее составе. Седьмому мехкорпусу немедленно приступить к подготовке к маршу в район города Витебск. Как определено командующим фронтом, ответственность за организацию противотанковой обороны этого направления возложено на майора Голованова. В этом пакете, майор, документы, подтверждающие ваши полномочия на этом участке фронта. Пятый мехкорпус сосредотачивается в Новолукольмских лесах, в готовности действовать в двух направлениях. Основная роль в проведении операции отводится 1-й танковой дивизии генерала Крейзера. Ваша задача: скрытно, используя Березинские леса, выдвинуться в район города Лепель, и отрезать части 7-й и 17-й танковых дивизий противника от поставок топлива, боеприпасов и пополнений, не позднее шести часов 9-го июля.

Седьмым корпусом командовал, как я уже писал, генерал-майор Виноградов, будущий неплохой начальник тыла 30-й армии и даже, чуть позже, всей Красной армии. То есть, если требовалось что-либо достать или вытрясти, то обращаться следовало к нему, поэтому завод имени Коминтерна, хоть и был, в основном, эвакуирован, но кадры еще находились на местах. Объединив его мощности и Витебской «Сельхозтехники» на базе мобилизованных тракторов «Сталинец» начали сооружать роторные траншеекопатели. Но это дело тонкое, и требующее временных затрат, поэтому экскаваторы заменили местным населением и личным составом немногочисленного гарнизона города. Маршал подбросил немного саперных частей. Основное внимание я уделил правому берегу Двины, где проходили две железные дороги: на Полоцк и Невель, и городку Островно. Основой непосредственной ПТО города стала Юрьева Горка и насыпь обводной железной дороги, соединяющей две ветки в 5 километрах от берега Двины. И опорный пункт «роща «Чертова борода»» прикрывал подход со стороны реки. Сильно я не размахивался, войск и работяг было очень мало, успеть бы сделать то, что задумано. Полоцк обороняла 22-я армия, и получить снабжение оттуда немцы не могли. Однако было неизвестно нахождение 12-й танковой дивизии немцев в составе которой находилось 40 PzKpfw I, 33 PzKpfw II, 109 PzKpfw 38(t), 30 PzKpfw IV, 8 командирских PzKpfw 38(t). Она относилась не к 47-му, а к 57-му мехкорпусу немцев, с которым мы еще не сталкивались. Она вела бои западнее Минска и до Лепеля ей требовалось совершить 216 километровый марш. Но, точных данных никто не имел, вполне могло оказаться, что она уже находится за Березиной. Время на это у нее было.

Крейзер выполнил приказ уже в три утра. Лес подходит к самым окраинам Лепеля. Полковник даже перевыполнил его, захватив сразу после этого Пышно, в 17-ти километрах северо-западнее города, серьезно расстроив логистику немцев. Главное, что смогла сделать 1-я танковая: захвачен аэродром в Лепеле, и два полка 2-й штурмовой эскадры немцев, на дальних Ju-87R, оказались уничтоженными вместе с личным составом. У меня дела много хуже: ни орудий, ни расчетов для них пока не поступило. 21 штуку наковыряли по частям и весям, «пукалки» 45-ть миллиметров. И всё. Часть из них восстановленных и без прицелов. «Гардэ»! Танки седьмого мехкорпуса еще не подошли. Можно конечно, развести руками и сказать: «Не шмогла я, батюшка, не шмогла!», да толку от этого? Как только поступило известие, что Улла взята, так 96 полуторок выскочили на три дороги, которые ведут в город. Они прибыли от инженерных управлений фронтом и армии. Дело в том, что и армия, и фронт обладали артиллерией Большой Мощности. А каждое такое орудие обладает осколочно-фугасным или просто фугасным снарядом. Кроме того, еще в самом начале боев за Борисов, я озадачил комдива минами ЛМГ и ТМД-40. Эти заявки были выполнены, когда реальные бои за Борисов уже закончились. Быстро у нас только кролики и тараканы размножаются. Но они приехали сюда, на этих самых машинах. Каждую из них сопровождало до шести человек личного состава инженерных управлений. Они и составили мою основную ударную силу. Около 400 человек, достаточно опытных минеров, водителей, снайперов и пулеметчиков, разъехались по окрестностям, уделив особое внимание двум шоссе, ведущим из Уллы в Витебск и Городок, отдельно выделив людей для дороги из Бешеновичей в Шумилино. Перед этим они ознакомились с организацией управляемых минных полей для атак колонн противника на марше шести типов. Сапер ведь как ищет мину на шоссе? Думаете с помощью щупа и миноискателя? Фигня! Он ищет ее глазами, и в подозрительное место тыкает щупом. Идет, выполняя движения как дворник у автомобиля: от обочины к центру, от места, где закончил сосед, до конца своего щупа. Это когда мины, установленные противником, имеют нажимной или натяжного действия взрыватель. Все остальные взрыватели и мины таким образом не обнаружить. Ну, описывать способы и методы мы в книге не будем, но ребят с ними познакомили и научили выбирать места, как для постановки, так и для мест управления. А брал Уллу совершенно другой танковый корпус: 39-й, который понес незначительные потери в Литве и Северной Беларуси. И вот его три танковых дивизии прутся брать Витебск, практически неприкрытый войсками. Они только перебрасываются. Немцам всего 65 километров, и они свободно войдут в город, а мне требуется двое суток, чтобы наполнить строящиеся опорные пункты. И вся надежда только на этих ребят и на эту ночь. Другого времени не будет! Максимум, что смогу: взорвать мосты.

И вот ребята, не демаскируя постановку отметками на шоссе, точнее, используя и этот вариант установки, но располагая основной заряд западнее в 300–400 метрах, а «дурочка» ставя на неизвлекаемость, превращают путешествие по такой дороге в маленький ад. Подрывая «камнеметательные устройства», как только грузовики с пехотой попадают в сектор падения камней, ставя пару десятков крупнокалиберных снарядов под откосом шоссе, а их осколки пробивают любую броню любого танка Вермахта, и кучу летающих мин Галицкого, пробивающих насквозь «жестянки» Гитлера и вызывая подрыв боезапаса. К моменту, когда 39-й корпус добрался до Язвины, в трех дивизиях было от силы тридцать танков, а у меня все орудия встали на свои места. И 19-я армия, в составе четырех корпусов, выгрузилась под Витебском. В этот момент нашу дивизию вывели на переформирование, ну и вспомнили и обо мне. Хорошо это или плохо – пока не знаю, так как сменился командир дивизии. Генерал Крейзер получил ранение и был отправлен в тыл. Мне тоже предстояло добираться до Алябино на перекладных и поездах, хотя я тут прижился, немцы до города так и не дошли, поэтому отирался по тылам, отъелся, забронзовел, в прямом и переносном смысле: горсовет решил назвать улицу моим именем, как одного из руководителей обороной города, а погода стояла жаркая, поэтому купался и загорал я регулярно.

Глава 3. Выпускники «фабрики» и остальные

Здесь длинных проводов никто не устраивает, и «отвальные» не в моде, хотя без этого не обошлось. Мой «личный» штаб обороны находился под Юрьевой Горкой, напротив стадиона «Локомотив». Штаб обороны находился в Облисполкоме, его подвалах и бомбоубежищах. Конев свой штаб держал в Лёзно, в городе бывал наездами, один раз был