Он поднял руку, пытаясь ее успокоить.

— Не расстраивайся, Джуэл. Мне жаль, если я тебя обидел. Ты попросила меня помочь, и я здесь именно для этого. Но ты, кажется, уже не хочешь, чтобы я тебе помогал.

— Я хочу, чтобы ты мне помог, не ставя условий. Они долго и пристально смотрели друг на друга.

— И что, я не имею права высказать свое мнение?

— Ты ведь даже не уверен в том, что это твой ребенок.

Он кивнул.

— Это верно. Я был бы дураком, если бы поверил тебе на слово. Мы едва знаем друг друга. Но я согласен помочь. Я хочу, чтобы мы поженились до того, как тебя станут лечить дальше.

— Но это просто безумие.

Он продолжал так, словно она ничего не сказала.

— Я попрошу составить соглашение, которое будет защищать интересы нас обоих. Если окажется, что ты солгала и ребенок не мой, брак будет немедленно расторгнут. Я обеспечу тебя и твою дочь, и мы расстанемся.

Джуэл заметила, как он сказал «твою дочь». Если она солгала.

— А если она — твоя? — мягко спросила она.

— Тогда мы не расторгнем брак. Она покачала головой.

— Нет. Я не хочу выходить за тебя замуж. Ты тоже не можешь этого хотеть.

— Я не стану об этом спорить, Джуэл. Ты выйдешь за меня замуж, и сделаешь это немедленно. Подумай о том, что лучше всего для твоей дочери. Чем дольше мы будем спорить, тем дольше вы с ребенком будете рисковать.

— Ты действительно меня шантажируешь, — сказала она, не в силах этому поверить.

— Думай что хочешь. — Он небрежно пожал плечами.

— Она — твой ребенок, — твердо сказала она. Пирз кивнул.

— Я допускаю, что она может быть моей. Я не предложил бы тебе выйти за меня, если бы думал, что такой возможности не существует.

— И все же ты не хочешь дождаться этих результатов прежде, чем жениться?

— Наше соглашение предусмотрит любую возможность. Как я говорил, если окажется, что ты мне солгала, наш брак немедленно будет расторгнут. Я готов быть щедрым, несмотря на ложь, но это будет на моих условиях. А если окажется, как ты утверждала, что она — моя дочь, то для нас лучше всего пожениться и обеспечить ей родной дом и семью.

— С двумя родителями, которые едва могут выносить друг друга. Он поднял одну бровь.

— Я не зашел бы так далеко. Я бы сказал, что мы неплохо поладили в ту ночь в моем номере.

Она залилась румянцем.

— Вожделение — не замена любви, доверию и обязательствам.

— Что, если они возникнут потом? Она изумленно уставилась на него.

— Дай нам шанс, Джуэл. Кто может сказать, что ждет нас в будущем? Сейчас неразумно рассуждать о вещах, которые, может быть, даже не станут проблемой. Мы должны заняться твоей операцией и, конечно, тестом на установление отцовства.

— Конечно. Глупо с моей стороны обдумывать краеугольные камни брака, когда мы намереваемся пожениться.

— Не нужно быть такой язвительной. Если мы закончили, я предлагаю тебе отдохнуть.

— Я не сказала, что выйду за тебя замуж.

— Нет, пока не сказала. И я жду твоего ответа.

Этот человек приводил ее в ярость. Надменный. Уверенный в том, что всегда добьется своего. Но он ей нужен. Он нужен их дочери.

Джуэл откинулась на подушку, закрыв глаза. Ей хотелось зарыдать. Это было так непохоже на ее мечты о сильном, любящем мужчине. Который не злоупотребит ее доверием. Который будет ее любить безоговорочно. -

— Это будет не так уж плохо, — ласково сказал Пирз. Он снова взял ее за руку.

Она открыла глаза и увидела, что он пристально на нее смотрит.

— Хорошо, Пирз. Я выйду за тебя замуж, — устало сказала она. — Но у меня будут свои условия.

— Я позабочусь о том, чтобы твои интересы представлял адвокат. Он может просмотреть мою часть соглашения и дать тебе соответствующие советы.

— Как насчет того, чтобы я сама выбрала себе адвоката? — любезно предложила она.

К ее удивлению, он расхохотался.

— Не доверяешь мне? Конечно. Выбери своего адвоката, и пусть он пошлет мне счет.

Она задумалась. Он был, несомненно, великодушен. Но почему бы ему и не быть великодушным теперь, когда он победил?

— Тебе нужно что-нибудь еще? Я бы привез. Она с минуту колебалась.

— Еду.

— Еду? Тебя здесь не кормят?

— Очень хорошую еду, — с надеждой сказала она. — Я страдаю от голода.

Он улыбнулся. Черт бы побрал этого мужчину за то, что у него такой привлекательный вид! Ей не хотелось, чтобы ее к нему влекло. Она погладила живот, молча извиняясь перед своей дочерью. Она не жалела об их ночи страсти, но это не означало, что она хотела постоянно об этом вспоминать.

— Я постараюсь привезти тебе очень хорошей еды. А теперь немного отдохни. Я скоро вернусь.

Какой уж тут отдых, когда он приехал и перевернул ее жизнь вверх дном!

Пирз изумил ее тем, что нагнулся и удивительно нежно поцеловал ее в лоб. Она затаила дыхание, получая удовольствие от его прикосновения. Он провел пальцами по ее щеке.

— Я не хочу, чтобы ты о чем-то беспокоилась. Просто отдыхай, выздоравливай и заботься о твоей... нашей дочери.

Вид у него был мрачный. Возможно, он не хотел заводить детей. Но теперь у него есть дочь, и он должен привыкнуть к этой мысли.

Пирз взглянул на нее в последний раз, а потом повернулся и вышел из больничной палаты. Когда за ним закрылась дверь, Джуэл выдохнула.

Замужем.

Она не могла представить себя замужем за таким суровым человеком. Ей доводилось "общаться с суровыми людьми. С неэмоциональными, холодными личностями без сердца, без любви. А теперь ей предстояло вступить в брак, который грозил тем же самым.

Она погладила живот.

— У тебя никогда такого не будет, дорогая. Я уже очень тебя люблю, и ты каждый день будешь в этом убеждаться. Я клянусь. Как бы ни повел себя твой папочка, я буду у тебя всегда.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Я сделал ужасную вещь, — сказал Пирз, когда его брат Крисандр поздоровался с ним по-гречески, неразборчиво бормоча.

Крисандр вздохнул, и Пирз услышал, как он садится в кровати и отбрасывает одеяло.

— Почему мои младшие братья привыкли звонить мне ночью и говорить эти слова?

— Тирон тоже что-нибудь натворил? — изумленно спросил Пирз.

— Да уж, натворил. Он обольстил женщину, которая была под его покровительством, — сухо сказал Крисандр.

— А-а, ты имеешь в виду Беллу. Почему-то мне кажется, что это она его обольстила.