Если бы я тогда знала, что ни один обычный кузнец не в состоянии позволить себе кухарку, не радовалась бы так сильно. Но я не знала и сидела на кухне за столом, с придурковатой улыбкой пересчитывая монеты в мешочке.

Передо мной лежали три маленьких кучки: в одной было пять золотых монеток, во второй двадцать серебряных, а в третьей, судя по цвету, шесть медных. Мне-то казалось, что оплата товаров золотом осталась где-то в древнейших временах на Земле, но нет, посмотрите-ка на это!

Смахнула монеты назад в мешочек и спрятала его в глубоком кармане платья. Я ни за что не возьму из него ни единой монетки на свои нужды, я ведь обещала Создателю и самой себе, что стану другой. А другая я никогда бы не обокрала добродушного кузнеца.

Оставалось придумать, что готовить на ужин и сразу на завтрак, да так, чтобы денег хватило ровно на неделю. Расценки были мне неизвестны, разве что на колбаски, которые я сейчас с удовольствием жевала, не думая больше о том, что мне самой завтра есть.

По дому еще оставалось много работы, но в первую очередь нужно было накормить Тиммиона. Так что я отправилась по магазинам, а точнее – по лавкам. Вновь зашла в мясную, где продавщица встретила меня с удивлением. Купила у нее кусок говядины, которого хватило бы на суп и гуляш – хранить-то мне его негде, холодильника в моем доме не было. В продуктовой лавке впрок набрала круп, муки, специй. Здесь же купила кусочек сыра, двадцать яиц и немного овощей.

Пока брела домой, нагруженная свертками и двумя корзинами, жалела, что не вернулась за картофелем позже, а взяла его сразу.

Тиммиона у дома не было, и я незамеченная пронесла все покупки на кухню. Выделила отдельный шкаф под чужие продукты, а себе оставила другой, поменьше. Растопила печь, которая уже успела потухнуть, и с рвением принялась за готовку.

В приготовлении еды была моя страсть. Так же это было единственным, что я умела делать, и делала это хорошо, с душой. Уже и не помню, когда научилась с закрытыми глазами печь шоколадные булочки или за несколько минут подавать на стол безупречно вкусную пасту с беконом. А пирожки? Мое пирожковое тесто заслуживает одобрения Мишлена! Ладно-ладно, может быть, я и преувеличиваю, но на самом деле кулинария была тем, чем я хотела бы заниматься каждый день своей жизни.

Прошлой жизни, в которой мне так и не удалось этого сделать. На работу поваром без образования не брали в хорошие рестораны, а в плохие я сама не шла. Всегда думала, что они меня недостойны. Сейчас я понимала, что прежней мне нужно было хорошенько настучать по голове, но уже поздно. Остается лишь не вернуться к тому, какой я была еще вчера. Знаю, сделать это будет сложно, но буду стараться. Все же, смерть внесла свои коррективы в мой мозг, чему я могла только удивляться.

Пока размышляла на тему, как стать хорошей, не прикладывая особых усилий, на плите в кастрюле сварился бульон. Вытащила из него мясо, разделила на маленькие кусочки и бросила назад вместе с картофелем. Оставалось добавить горсть макарон, пережаренный лук с морковью и яйцо. Не хватало зелени, но ее я ни в одной лавке не нашла.

Суп был готов довольно скоро. Решив, что раз я только что начала работать на Тиммиона, то значит, что он и на обед ел хлеб с сыром, налила суп в глубокую миску, прикрыла полотенцем и отправилась покорять мужской желудок. Попробовав мою еду, кузнец ни за что меня не уволит!

Так я думала, пока брела до кузницы осторожными шагами.

ГЛАВА 4

Я смотрела только на миску, чтобы ни в коем случае не пролить из нее ни капли, поэтому не заметила мальчугана, бросившегося мне в ноги. Миска полетела на него, мальчишка не успел и ойкнуть от страха, как горячий бульон ошпарил его руку. Ребенок закричал, а я в ужасе принялась вытирать его рукавом платья.

– Откуда ты взялся-то? – чуть не плакала, дрожащей рукой смахивая с мальчишки макаронины и кусочки мяса.

– Мы… иг… играли-и-и! – выл ребенок.

– А теперь у тебя ожог! – я судорожно прижала к себе мальчика, оглядываясь в поисках помощи. Неподалеку стояли еще двое ребятишек, лет шести на вид. Оба смотрели на меня с вытаращенными глазами, будто ожидая взбучки. – Тиммион!

Кузнец уже бежал к нашу сторону.

– Что случилось?

– Кинулся мне под ноги и облился горячим супом! Ему срочно нужна мазь от ожогов.

– У меня такого в достатке, – покачал головой мужчина, забирая у меня ребенка. – Джейми, сколько раз я тебе говорил не бегать возле кузницы? Здесь полно всяких опасных вещей, взять хотя бы вот эту девушку!

– Я не опасная! – ворчала я, топая за мужчиной. – Я шла осторожно, чтобы суп не пролить.

– Я дам вам специальные миски, которые закрываются.

– Спасибо! Можно было и раньше мне их предложить.

Тиммион закатил глаза, но в уголках его губ мелькнула улыбка. Я вздохнула, слушая короткие всхлипы мальчишки, пока мы поднимались по лестнице на жилой этаж кузницы.

– Побудь здесь, – Тиммион усадил ребенка в глубокое кресло, а мне указал на табурет, ютившийся в углу. – А вы – вон там.

Я не стала спорить. Заняла место на табурете и наблюдала за тем, как мужчина ловкими движениями обмазывает руку мальчика зеленой кашицей, явно растительного происхождения, а после перевязывает полоской чистой ткани.

– Завтра уже будешь как новенький, – заключил Тиммион, помогая ребенку встать с кресла. – Не кипятком ошпарился, к счастью, так что заживет быстро.

– Спасибо! – мальчуган поблагодарил кузнеца, а на меня глянул сердито.

Он убежал, а Тиммион обернулся ко мне.

– Надеюсь, в той миске был не весь суп.

– Не весь, – покачала я головой. – Но все же, я приглашаю вас на обед к себе домой. В следующий раз буду использовать ваши миски с крышками.

– Руки