«Динь-динь-динь», — неожиданно раздалось из-под пальто,но эти звуки потонули в шуме транзистора. Колби, отбивая рукой такт музыки, сулыбкой посмотрел на мальчика.

«Давай, Джонни, пой, малыш, только не замолкай», —молил певца Колби. До стойки контроля паспортов оставалось всего десятьчеловек. Вот уже восемь… Песня прекратилась, и следом прозвучало короткоеобъявление на французском. Вновь заиграла музыка. Колби перевел дух. Отпограничников их уже отделяло пять человек… четыре… два…

Мартина протянула паспорт в окошко. Колби вынул из карманасвой и приготовился предъявить его для проверки. Тут музыка смолкла, и издинамика раздалась французская речь. Нервы Колби напряглись, краем уха онуловил, что это была информация о ценах в Галле.

Хлоп! Пограничник поставил штамп в паспорт Мартины и вернулего девушке. Лоуренс протянул свой. Теперь он стоял прямо перед пограничником.

«…Entrecote vingt-deux francs Ie kilo…»[21] —раздалось в динамике.

«Динь… динь…» — послышалось вновь.

— Фу! — воскликнул мальчик и выключил транзистор.

«Динь!»

В неожиданно воцарившейся зловещей тишине это прозвучало,словно удар колокола на башне Биг Бен.

— Подожди-ка! — поспешно повернувшись к мальчику,произнес Колби и, выхватив у того приемник, нажал на кнопку.

Пограничник с явным интересом посмотрел на фотографию впаспорте Колби. Из транзистора вновь понеслись звуки речи.

— Вот, что мне нужно! — воскликнул Лоуренс. «…Haricotsverts un franc dix Ie kilo, aubergine deux francs vingt Ie kilo…»[22].

Колби, прищурив глаза, напряженно прислушался, будто отпередаваемой сводки зависела вся его жизнь.

— От этого многое зависит! — многозначительнопроизнес он.

— От цен на баклажаны? — спросил пограничник.Голос из транзистора продолжал вещать по-французски.

— Видите ли, производство сельскохозяйственнойпродукции — поле моей деятельности, — ответил Колби.

— Странно… в паспорте указано, что вы писатель.

— Совершенно верно. Я готовлю для «Уолл-стрит джорнал»обзоры по европейскому рынку сельхозпродукции.

— Понятно, — пожав плечами, сказал пограничник ивзялся за штамп.

Ну и шутники же эти писатели, подумал, наверное, он.

Колби перевел дух, часовой механизм больше не звонил.

— Rendez la moi![23] — воскликнул мальчики, забрав приемник, выключил его. — Привет! — добавил он, наступивЛоуренсу на ногу.

Хлоп! Пограничник, поставив в паспорте штамп, вернул егоКолби.

И в этот момент сработал будильник: «Д-з-з-з-з-з-з-з-з!»

— Дорогой! — вскрикнула Мартина. — Посмотри,кто нас встречает! Семейство Вестрейс! Гляди, вон они.

Повернувшись в сторону барьера, за которым толпилисьвстречающие, она энергично замахала рукой.

— Где? — повернулся Колби и, также нарочитовосторженно помахав рукой толпе, проревел:

— Билл! Ты, старая вешалка!

— Мардж!.. Эй, Мардж, дорогая!

Наконец паспорт оказался в руках Колби, и они поспешили квыходу, продолжая выкрикивать приветствия.

— Alors… les anglais! — послышалось у них заспиной.

— Americains, madame[24], — поправилфранцуженку пограничник.

Напряжение дало себя знать. Войдя в зал таможенногодосмотра, Колби почувствовал, что его ноги сделались ватными. Он смиренно стоялпозади Мартины, пока та предъявляла таможеннику багаж, уверяя, что в нем нетничего недозволенного, даже подарков.

Затем Мартина подозвала носильщика, и тот забрал у нихчемодан. Им оставалось миновать охранника, стоявшего у выхода из зала.

— Ну, вперед, — широко улыбнувшись, сказалаМартина, и они зашагали к выходу.

Когда до охранника оставалось футов десять, из-под пальтовновь полились мелодичные звуки, вслед за которыми раздалось легкоепотрескивание. Повернуть обратно, не вызвав подозрений, было уже невозможно.Мартина, проходившая мимо охранника, громко закричала:

— Не понимаю, зачем покупать этот дурацкий слуховойаппарат, если не собираешься его носить! Надо же быть таким идиотом! Тыкого-нибудь с аппаратом видишь? Выбросить триста баксов кошке под хвост!

Они вышли из здания аэропорта.

Колби показалось, что от ее громкого крика у него в правомухе и на самом деле лопнула барабанная перепонка. Ну да ладно, главное, их несхватили. Отойдя от выхода подальше и почувствовав себя в безопасности, Колби визнеможении прислонился к стене, трясущимися пальцами вынул сигарету и закурил.Оглянувшись, он увидел смеющуюся Мартину.

— Я у вас в вечном долгу, — сказал Колби.

— Ну что вы. Это было так забавно.

— Возьму такси. Вас подбросить?

— Огромное спасибо, но меня должны встретить.

— Хорошо, а как насчет совместного ужина?

— Жаль, не смогу, — ответила она. — У меняназначена деловая встреча.

— Мартина! Мартина! — послышался чей-то голос.

Они повернули головы. Пробираясь сквозь толпу, к нимнавстречу спешил несколько возбужденный высокий, худощавый мужчина в легкомпальто, полы которого развевались на ветру. Головного убора на нем не было.

— А ваша проблема оказалась совсем пустяковой, —сказала Мартина, забирая у Колби свою шубку. — Желаю удачи.

Она было сделала шаг в сторону встречавшего ее знакомого, ноостановилась.

— Где вы остановитесь в Лондоне? — спросила она.

— В «Грин-парк-отеле», — ответил Колби. Онакивнула, помахала на прощанье рукой и повернулась к подошедшему мужчине. Колбистоял и наблюдал за ними, сожалея в душе, что приходится вот так расставаться.

— Слава Богу, что ты прилетела, — донеслось донего.

Встречавший взял руку Мартины, пожал ее, а затем резковыпустил, словно какой-нибудь ненужный предмет, по ошибке вынесенный изгорящего дома.