облике чародея что-то неуловимо переменилось. Он словно стал собраннее и опаснее, что ли. Как будто все черты породистого лица разом заострились, а в позе появилась скрытая прежде хищность. Такими светлых эльвиэ не принято изображать. Но именно таковы они, когда планируют драться с кем-то насмерть. А еще… я ни разу прежде его таким не видел. Даже, когда этот гад взял меня в плен.

Ийессамбруа выдохнул еще одну струйку дыма.

-Собирался, когда проскользнул в ваш мир, - сообщила Сумеречная Тварь. – Но, пожалуй, пока подожду.

-Значит, теперь ты мне подчиняешься! – не терпящим возражений тоном заявила Дина.

-Да щас прямо! – едко отозвался Ийес.

Мельвир откашлялся. Его тело расслабилось. Проступившая было в нем хищность, исчезла бесследно, словно ее и не было.

-Вообще-то в этом замке все подчиняются мне! – сообщил чародей. – В том числе и Сумеречные Твари, если они хотят, чтобы их накормили!

-Справедливо, - рассудил Ийессамбруа. – У вас тут жареного барашка не завалялось случайно? Можно не жареного, я сам приготовлю.

Так стало понятно, почему помимо размеров для обитания Ийес выбрал именно трапезную залу. И еще, что запас баранины и вообще мяса в замке Мельвиру определенно предстоит пополнить.

Глава 2 Часть1

Глава 2.

Когда кто-то говорит, что дыба это совсем не больно - плюньте ему в лицо. А еще лучше врежьте. Больно это было до дури. Хотя Мельвир, стоило отдать этому садисту должное, навредить, в общем-то, не старался. Так, слегка повернул рычаг, но у меня просто искры из глаз посыпались.

-Ай-я! – взвыл я, уже не пытаясь строить из себя гордого и грозного Владыку Темных земель.

Это я первый месяц гордо молчал у него в подземелье, изображая невесть что. А потом… чародей умеет быть весьма убедительным.

-Ну что тебе надо?! – проорал я, глядя на белесую полоску паутинки под каменным потолком.

На ней раскачивался крошечный паучок. Иногда такие мелочи помогают, чтобы отвлечься от боли. Иногда нет.

-Отвечай на вопросы, - почти с сочувствием предложил Мельвир. – И я прекращу,

С этими словами чародей действительно вернул рычаг в исходную позицию. Ощущение, что с руками и ногами я вот прямо сейчас попрощаюсь, ушло. Вместо него осталась мерзкая ломота в костях и ноющая, ставшая почти что привычной боль. Я прикрыл глаза.

-Спрашивай.

-Где ты вырос? – осведомилось это белокурое чудище.

-В Менрисенне, я же говорил.

-Подробнее, - безжалостно потребовал светлый.

Захотелось сдохнуть. Что ему надо, я уже понял. Вот только никак не возьму в толк, зачем. Для чего раз за разом спрашивать о моей матери? О грязных вонючих улочках, на которых трудно выжить мальчишке и без излишне острых ушей?

-Дом, где мы жили, располагался неподалеку от Черного Рынка, - мрачно произнес я. – Гнусное местечко. По утрам там продавали свежую рыбу, днем все остальное.

-Что? – безжалостно уточнил Мельвир.

Да что б ему!

-Еду, ткани… сласти… Рабов, - открыв глаза, я посмотрел в хмурое лицо чародея.

Он не то, чтобы наслаждался всем этим. Это-то и есть в Мельвире самое загадочное. Я вообще не понимаю, что и почему ему надо. Садистский блеск в глазах светлого давно бы уловил. Тысячу раз такой видел в зеркале. Но нет. Каждый раз смотрит так, словно это его пытают.

-Откуда в Менрисенне рабы? – мрачно спросил Мельвир. – Это же светлый город.

-А ты думаешь, почему тот рынок называется Черным? – мрачно осведомился я. – Там можно купить то, что в других местах найти трудно.

Мельвир поморщился. Как и любому светлому чародею, ему не слишком приятна мысль, что в Светлых землях тоже не все так гладко. Меня-то он победил. Со спины не так уж и трудно было. А вот с Черным Рынком и десять Мельвиров ничего сделать не смогут. Закрой этот, разнеси в щепки и неделю спустя он появится где-то еще. Мельв это знает.

-Рассказывай дальше. Что там происходило? – потребовал чародей, взяв себя в руки.

-Да ничего особенного! – я попытался пожать плечами, но растянуты на дыбе руки этому не способствовали.

Глаза чародея сверлили меня, будто пытаясь увидеть насквозь.

-Для чего ты приходил туда? – прекрасно зная, что я не любитель отвечать на его дурацкие вопросы, Мельвир положил руку на чертов рычаг.

Выразительно. Вот же зараза!

-Воровать, - хмуро отозвался я. – Иногда покупал еду, если мать деньги давала. Но чаще крал.

-Тебя на этом ловили? – без тени жалости спросил чародей.

Я отвернулся.

-Бывало.

-Что случалось потом? В таких случаях?

Иногда лучше дыба. Вот честно.

«Жуткий мужчина с огромным ножом шел прямо на прижавшегося к высоченному забору мальчишку. Доски высокие, скользкие. Вмиг такое не перелезешь, не перепрыгнешь.

-А ты знаешь, что в некоторых землях ворам отрубают руки?»

-Сломанные ребра, - угрюмо отозвался я, гадая, сколько этот гад продержит меня в подземелье на этот раз.

Тогда, с разозлившимся мясником, мне повезло. Удалось ускользнуть. Пнув его как следует по ноге, я пробежал мимо, выбравшись из тупика. Вот только домой ничего не принес. Впрочем, лучше уж вечер, когда живот сводит от голода, чем без руки остаться.

«Бросив взгляд на деревянный помост с закованными в цепи рабами, мальчик замер, встретившись с взглядом темно-синих глаз. Девочка в тонком льняном платье стояла у самого края. Ровесница. Она словно выискивала взглядом кого-то в толпе… Того, кто бы помог ей. Но что мальчик мог тогда сделать?»

-Гвир? – голос светлого выдернул меня из нахлынувших воспоминаний.

-Чего?

Я вдруг понял, что уже не привязан. Мельвир сидел на табуретке рядом с дыбой, задумчиво меряя меня мрачным взглядом светлых глаз.

-Ты можешь идти, - разрешил чародей.

Я набросил на плечи свою валявшуюся рядом с дыбой рубаху. Суставы болели, но если честно, не так уж сильно.