Она откинула свободную прядь назад и увидела перед собой незнакомца. Вначале девушка замерла, потом дико обрадовалась — «Очнулся!», чуть было не кинулась к нему в объятья, но холодный, сдержанный тон и вопрос разом остудили весь поток радости.

— Почему тебе не помогают взрослые, тена? Почему в замке никого нет? Ты живёшь одна?

(тен, тена — обращение к простолюдинам).

И Нина закрылась. Решила тоже держаться с ним холодно и отчуждённо. Не любила она навязываться.

— Мы здесь одни, — опустила Нина любое обращение, так как не знала, как это правильно сделать, — я и собака. Мы нашли вас две недели назад в реке. Вы были без сознания.

Мужчина недоверчиво посмотрел на неё:

— Кто же перенёс меня сюда, девочка?

— Мы с Дином, — Нина махнула рукой в сторону пса.

Тот склонил голову и тихонько гавкнул. «Ну, надо же! Он ему ещё и почтение оказывает!» — вдруг обиделась Нина на всё сразу: и на холодное знакомство, и на небрежный тон в разговоре, и на неожиданное почтение Дина к незнакомцу. Поэтому, не собираясь больше разговаривать, она обошла мужчину и направилась на кухню. Рыба, между прочим, тяжёлая и держать её неудобно. Мужчина молча последовал за ними. «Да, неразговорчивый тип нам попался,» — подумала Нина.

На кухне она приступила к готовке, а незнакомец сел к столу, продолжая наблюдать за ней. Она же в это время подумала, что раз человек очнулся и даже ходит, то и питаться ему надо более основательно. Рыбный бульон на первое и отварная рыба на второе, лепёшка вместо хлеба и чай с листьями жёлто-ягодного кустарника — вполне подойдут, решила Нина.

Так же молча незнакомец наблюдал за тем, как она готовит, как выставляет на стол посуду (чего-чего, а посуды здесь было любой навалом). Ни слова не сказал, когда Нина выставила на стол бульон. Только встал и, подойдя к шкафу, как будто был тут сто раз, достал какую-то специю и щепоткой побрызгал в свою тарелку. И только когда он доел бульон, Нина всё-таки не выдержала и спросила:

— Как вас зовут? И как к вам обращаться?

Он удивлённо взглянул на меня и ответил:

— Тор Лэридей Грамон. Разве ты не видишь, девочка? — и он опустил взгляд на свой перстень.

(тор, тора — обращение к аристократам)

«Разве ты не видишь, девочка, — передразнила она про себя, — как будто я должна разбираться в ваших перстнях и гербах», — но вслух ничего не сказала. Только покачала головой.

А ещё передо ней сразу встал вопрос: а если он сейчас спросит, кто ты и откуда? Сознаваться? Или строить потерю памяти, как это делают многие попаданки из земных книжек? Честно говоря, Нина уже думала над этим вопросом, как только поняла, что попала в другой мир. И сейчас все эти мысли молнией пронеслись в её голове. «Всё-таки буду строить потерю памяти, — решила она, — ничего не помню, ничего не знаю. А там видно будет, может и сознаюсь». И, как в воду глядела.

— А ты, дитя, как здесь оказалась?

— Не помню, тор Грамон, — ответила она. — Мне кажется, я всегда здесь была и со мной был пёс.

Мужчина, который в это время перекладывал себе на тарелку ещё один кусок рыбы, приостановился и с сомнением посмотрел на Дина. Тот аккуратно доедал рыбу из своей чашки и поглядывал на них умными глазками.

— Не знаю, — протянул задумчиво мужчина, — ларсы обычно не выходят к людям. Даже представить не могу, как вы с ним встретились и, тем более, как он позволил считать себя простым псом. У Нины глаза округлились и вопрос слетел с языка прежде, чем она успела закрыть рот:

— А он — не простой пёс?

— А ты ничего не знаешь о ларсах? — в свою очередь удивился тор. — Странно, — ещё раз удивился он и продолжил:

— Ларс — полуразумное животное. Обладающее зачатками ментальной магии. Если взят щенком, то привязывается к хозяину и может разговаривать с ним мысленно, образами. Живут парами вдали от людей. В стаи не сбиваются. Очень дорого стоят. Из них получаются отличные охранники, потому что они видят намерения людей, независимо скрыты они магией или нет, и в случае опасности и угрозы передают хозяину картинку.

Нина укоризненно воззрилась на Дина. «Ничего себе! Какой у меня товарищ! А я ни сном, ни духом. И ведь вёл себя, паразит, как обычный щен. Или она не замечала?»

Дин на её посыл виновато скосил глазки как бы говоря, ну ты же всё равно меня любишь. И без этих знаний. Нина вздохнула и отвернулась от него. Конечно, любит. Простой он там или непростой. Неважно. Он — её друг.

Тор Грамон, между тем, внимательно посмотрел на Нину и повторил вопрос:

— Так, откуда ты, дитя? И как тебя зовут?

— Откуда — не знаю, тор. Зовут меня Нина, и я — не маленькая девочка. Мне двадцать три года!

— О-о! Бедное дитя! В таком возрасте остаться одной…

В голосе мужчины даже прорезалось сочувствие. А у неё суматошно забился вопрос: «А сколько же лет ему? Если я для него — дитя? На вид ему — лет тридцать, не больше».

Пользуясь тем, что тор Грамон немного смягчил свой тон, Нина решилась задать вопрос о том, что её интересовало:

— Скажите, тор, а что это за город? И почему здесь никого нет?

— Почему здесь никого нет, а ты есть, я и сам бы хотел знать, — ответил мужчина. — А город… Город — это легендарная Садха, девочка. Когда-то красивейший и многолюдный город. Столица королевства Греннидор. А ты, Нинимэль, разве не изучала всё это?

— Кто? Нинимэль? (Так её имя ещё не коверкали).

— Да. А разве не так звучит твоё полное имя?

И она сдулась. Сама же не хотела сознаваться. А если сейчас начнёт настаивать на Нине, то это вызовет подозрения. Ладно! Нинимэль, так Нинимэль, какая разница. И она ответила:

— Не помню, тор Грамон. Наверное, так. И я вообще ничего не помню: может и изучала, а может и нет.

Тор ещё раз внимательно взглянул на неё.

— Странная потеря памяти. На тебе не видно магического воздействия. И нет блоков на сознании. Вначале я подумал, что ты — простолюдинка. Но теперь вижу, что ошибся. Во-первых, у тебя есть магия и довольно мощная. А её не бывает у простолюдинов. Во-вторых, внешний вид и поведение выдают в тебе человека, привыкшего к свободе, а не к подчинению. В-третьих, странная одежда на тебе. Она непохожа на ту, что носят наши женщины. Ты — нездешняя. Что ж. Мне стало интересно из какой ты семьи и как сюда попала.

*

С этого дня начался новый этап их жизни. Как-то незаметно тор Грамон взял на себя руководство всеми делами. Первое, что он сделал — это переехал в соседнюю комнату. Она находилась напротив Нининой и дверь в неё вела тоже из гостиной. «Прямо супружеские покои,» — подумала со смешком Нина. В своей спальне тор наводил порядок сам и Нина там даже ни разу не была. Настолько чувствовалось желание тора оградить своё личное пространство. Но и к ним в спальню он больше не заходил. Встречались они, как соседи, в гостиной, на нейтральной территории. Дин же остался с Ниной, и она расценивала это, как хороший знак. После рассказа тора о ларсах, Нина боялась, что Дин может оставить её.