— Привет, — я прошептала в ответ, так и не открыв глаза.

Мне этого и не нужно было. Знакомый запах окутал меня со всех сторон. А спиной я чувствовала жар его крепкого тела. Против воли на губах появилась улыбка. Оказывается, я смогла соскучиться по незнакомому мне человеку. Вот так просто. Не прошло и суток с момента нашего знакомства, а тёплых и положительных чувств парень вызвал больше, чем Саша за полтора года. Не просто тёплых чувств, а обжигающих, горячих, страстных и раннее мне незнакомых. По этой причине таких волнующих и вкусных.

— По всем канонам Я должен был тебя найти, — парень вжался в меня так, что между нами не осталось свободного пространства.

Ни одного лишнего сантиметра. Это было так странно и так волнующе. Близость парня будоражила что-то неизведанное. Запретное. И до дрожи сладкое.

Я спиной чувствовала стальной пресс, а лопаткой частое сердцебиение.

Зная, что я скоро выйду замуж, я даже не смотрела в сторону парней. Не обращала внимания, потому что знала, что это табу. Осознавала, что Саша может устроить неприятности приглянувшемуся парню, а назначенную на конец сентября свадьбу могут провести раньше. Потому что Саша Зарецкий был страшно ревнив. И контролировал каждый шаг.

Но с Глебом мои стоп-краны и барьеры не работали. Чувства к нему шли из сердца и не подчинялись командам мозга.

Я не открывала глаза. Я прислушивалась к своему телу. К каждой клеточке. В грудной клетке, там, что принято называть душой, всё сладко ёкало и сжималось, что-то разливалось теплом, обволакивало. А в самом низу живота всё сворачивалось и сладко тянуло. Я даже переступила с ноги на ногу, осознав, что возжелала парня. Настолько сильно, что даже побоялась, что кто-то заметит, слишком облегающими были шортики. Слишком сильным было желание.

— Ты снова в моих руках, Золушка, — шёпот Глеба приятными вибрациями пробежался по телу, вызывая уже знакомые, особые мурашки.

— Выходит, что так, — на губы наползла улыбка.

Почему-то рядом с этим парнем постоянно хотелось улыбаться.

— Решила мне туфельку принести? — Глеб мягко развернул меня к себе лицом, заглянул в глаза, которые я нехотя открыла.

— Нет, — я хоть и оробела под тёмным взглядом, но немного пришла в себя. Вспомнила, зачем я здесь. — Я приехала стекло в машине поменять.

—Вот как… — парень кривовато ухмыльнулся. — Как женишок? Свои пылкие чувства высказал тебе?

Рука Глеба скользнула по спине вверх, легла на заднюю часть шеи, чуть сжала, вызывая слабость во всём теле. Лёгкое и сладкое головокружение. Глупое, глупое тело. Совсем перестало слушаться меня.

— Не имеет значения, — я ответила тихо, но твёрдо.

— Так нравятся грубые парни? — рука парня сместилась на переднюю часть шеи, сжала, перекрывая доступ к кислороду.

Я испуганно распахнула глаза. Широко-широко. И уставилась в невероятно злое лицо Глеба, склонившегося надо мной. Пальцы сжимались сильно, но боли не причиняли.

— А если и нравятся, то что? — я спросила хриплым шёпотом, сиплым и полузадушенным. — Тебе какая разница? Ты мне кто?

— Я не смогу быть постоянно рядом, Золушка, — Глеб ещё ниже склонился, тут же опаляя дыханием губы и подбородок.

— А я и не прошу, Глеб, — я вскинула руку и впилась пальцами в запястье парня, пытаясь оттолкнуть.

Не потому что близость его не нравилась или пугала. Напротив. Меня пугало то, что моё тело предавало меня.

— Глеб, — девушка, которая меня встречала, вежливо кашлянула, — всё в порядке?

— Снежка, — парень тряхнул головой, будто приходя в себя, и резко отступил от меня, — всё нормально.

— Глеб, — девушка скользнула между мной и парнем, положила руки на грудь, обтянутую чёрной футболкой и потеснила от меня прочь.

Я с каким-то изумлением почувствовала, как в грудной клетке кольнуло. Сильно. Больно. Сжала зубы и заиграла желваками.

Глупая я, зачем отталкивать стала? Почему напор парня так напугал?

— Глеб, иди, займись работой, — я услышала тихий и успокаивающий голос девушки.

— Снежана, не лезь, — Глеб рычал.

Девушка подняла руки и положила ладони на щёки парня, привстала на носочки и что-то торопливо зашептала. Почему-то смотреть на это не было ни сил, ни желания. Развернулась и быстрым шагом покинула мастерскую. Вышла на улицу и застыла у лавочки, сжимая и разжимая кулаки. Тяжело и надсадно дыша. Почему мне так неприятно видеть, как малознакомого парня касается другая девушка?

Как это всё глупо! Неразумно!

— Снова торопилась сбежать, Золушка? Да так, что машину забыла?

Глеб подошёл ко мне совершенно бесшумно, накинул на плечи ветровку. Только сейчас поняла, что на улице прохладно, а я вся покрылась мурашками.

— Спасибо, — буркнула, кинув на сосредоточенного парня косой взгляд.

— Возвращайся в мастерскую, сейчас начнётся гроза. Снежана заварила чай.

— Кто она тебе? — вопрос сорвался с губ гораздо быстрее, чем я успела его обдумать.

Я с головой выдала свою ревность.

— Если я не имею права лезть в твою жизнь, Золушка, то и ты в мою не лезь, — Глеб пальцами подцепил мой подбородок и приподнял лицо, чтобы заглянуть в глаза. — Иди в мастерскую.

Меня в очередной раз поразила его способность так быстро переключаться с весельчака на грубияна. На жёсткого, даже жестокого парня. Не было смешинок в глаза, уголки губ больше не изгибались в улыбке. Напротив. Взгляд замораживал, больно колол.

Я медленно отвернулась и пошла внутрь помещения. Парень последовал за мной, я слышала его тяжёлые шаги. И даже казалось, что чувствую его взгляд на своём затылке. Не выдержала и обернулась, чтобы наткнуться на пронзительный взгляд карих глаз. Мне показалось, что мне за шиворот вылили что-то горячее. На меня никто и никогда так не смотрел. Пристально и как-то жадно.

Я отвлеклась на Глеба, поэтому не смотрела под ноги и не заметила препятствия. Споткнулась о высокий порог на входе в мастерскую и чуть не растянулась на полу. Глеб поймал меня за руку, которой я взмахнула, пытаясь установить равновесие. Дёрнул на себя, впечатал спиной в свою грудную клетку.

— Ой, — я громко вскрикнула, потому что пальцы парня надавили на синяк, оставленный рукой Саши, — больно, больно.

Запричитал жалобно, кусая нижнюю губу.

— Прости, не хотел причинить боль, — парень очень осторожно провёл пальцами по моему запястью, обводя след на коже. — Вот же урод конченый. Мало я