И собрался было уходить.

– Мальчики, прекратите истерику, – сказала Лара. – Человек задыхается, а вы тут отношения выясняете. Имейте совесть!

Кое-как им, вместе с паникующим марокканцем, удалось привести Галину в чувство.

После этого случая Галине ещё несколько раз было плохо. И всё время вызывали Мухаммеда.

– Послушай, Лара, скажи этой Галине, чтобы она ко мне не приставала. А то пока вы с марокканцем отворачиваетесь и не видите, она тянется ко мне, обнимает, целует. Я её останавливаю, но она всё равно продолжает. Мне не нужны неприятности с её мужем. Скажи ей, как русская русской.

– Я её за руку не ловила, как я ей скажу? Вы с марокканцем красавчики, вот женщины к вам и липнут. Если я начну её обвинять, она так и скажет: «Твой Мухаммед красавчик, мечта женщин, вот ты и боишься, что Мухаммеда кто-нибудь уведёт. Зачем мне твой Мухаммед, если у меня самой муж-красавчик, и помоложе?» (Похоже, он был моложе самой Галины.)

– И как мне быть? – спросил Мухаммед. – Она всё время делает вид, что ей плохо, и всё время требует помощи, хотя ей совсем не та помощь нужна.

– Не знаю. Иди переспи с ней, она успокоится. Галина Овен по гороскопу, ей чисто для галочки, типа «ещё одного охмурила», как Скарлетт в «Унесённых ветром», помнишь?

Задумался.

– Эй, эй, солнышко, ты что задумался?

– Понимаешь, я, конечно, могу с ней переспать, но ведь ей понравится, тогда от неё вообще не избавишься.

– Вы! Вы, Скорпионы! Вы просто неподражаемы в своей самоуверенности! – фыркала от возмущения и смеха Лара.

– А что, не так, что ли? – улыбался он, как кот, объевшийся сметаны. Не так?

– Так, Мухаммед, всё так.

Женщины Абу Даби

К Мухаммеду липла не только Галина. Многие женщины Абу Даби пытались найти в нём утешение. И с этим тоже как-то нужно было жить. Всё время приходили какие-то женщины и спрашивали Мухаммеда.

– Здравствуйте, чем могу вам помочь?

– Ах нет, нам нужен Мухаммед.

– Это ничего, что я его жена, или мне подвинуться?

От Мухаммеда исходили какие-то флюиды надёжности, и женщин это притягивало. Он обладал редкой особенностью, даром, талантом успокаивать, утешать женщин. Даже самых несчастных и отчаявшихся. Некоторых особенно настойчивых он приводил домой и знакомил с женой. Женщины-иностранки, познакомившись с Парой, говорили: «Мухаммед, у тебя необыкновенная жена. Береги её. Береги её, Мухаммед». И только русские, свои, соотечественницы, напирали как танк. Нагло, цинично. Всем хотелось заполучить такого «Мухаммеда» – красивого, сильного, умного. Надёжного.

Некоторые женщины пытались познакомиться с Мухаммедом для того, чтобы выведать у него «ту чудодейственную диету, на которой он держит жену». Они тоже хотели быть стройненькими, а избыточный вес всегда был бичом Эмиратов. «Да ни на какой диете я её не держу». – «Нет-нет, ты врач, мы знаем, поэтому-то и жена у тебя такая стройненькая. Тут точно какая-то тайная диета. Поделись, пожалуйста, тебе жалко, что ли?»

Он часто жаловался ей на чрезмерное внимание женщин. «Мухаммед, ты же видишь, как нам, женщинам, здесь трудно. Особенно красивым женщинам. Нас просто обложили со всех сторон. Женщина без мужчины всегда чувствует себя в опасности. Всегда. Если ты обладаешь даром успокоить женщину, придать ей уверенности, забыть собственные страхи, то не нужно зарывать свой талант. Главное – не преступать черту».

Было, конечно, не без эксцессов. Так, например, к Мухаммеду настойчиво приставала жена лендлорда, немолодая филиппинка. И он жаловался:

– Ибрагим (её муж) всё время на работе, он работает в армии. А она зовёт меня на чай. Я ей говорю: «Зачем же я на чай пойду, если Ибрагима нет дома?» А она мне: «Так в этом-то вся и суть». Понимаешь, мы им денег должны, я не всё выплатил за аренду.

– Ну так переспи с ней, – злилась Лара.

– Ты что? Ты её видела? У неё лицо как солдатский сапог!

Эта филиппинка действительно была противной. Это она всё время приходила и спрашивала, где Мухаммед. Бесцеремонно, не стесняясь. «Ну здесь и нравы!» – поражалась Лара.

Однажды пришла какая-то Лена и сказала, что она любовница её мужа. «Даже так?» – подумала Лара. Лена села на арабские подушки в углу и предложила подождать Мухаммеда, чтобы «расставить все точки над Ϊ». Лара смотрела на неё с сожалением. «И вот с такой ситуацией приходится иметь дело, – думала она. – Лена, если бы ты действительно была любовницей моего мужа, ты бы сюда не пришла. Ты пришла сюда с одной целью – внести между нами раскол. Но ты не учла многих факторов. Я слишком хорошо знаю своего мужа. Ему нравятся женщины яркие, стильные и красивые. Холёные, ухоженные. А ты сидишь серой мышкой в углу и утверждаешь, что ты любовница моего мужа? Лена, сначала приведи в порядок свои гнилые зубы и жидкие волосы, чтобы, если уже врать, на правду было похоже».

Пришёл Мухаммед. Увидел Лену, испугался.

– Чай будешь? – спросила Лара, накрывая на стол.

Они сели пить чай, не обращая внимания на Лену. Ей ничего не оставалось, как уйти с видом побитой собаки.

– Ну и что это было? – спросила Лара, когда Лена ушла. Мухаммед был подавлен.

– Я думал, ты со мной разговаривать не будешь. Думал, что она тебе, как русская русской, сейчас такое наговорит.

– Мухаммед, я знаю тебя уже два года, а эту женщину вижу в первый раз. Мне очень жаль, что ты мне настолько не доверяешь.

Лена была чья-то «общая» подружка, которую «заказывали общие друзья» Мухаммеда. Друзья друзей. Она уже давно положила на него глаз и всячески пыталась завести с ним роман. Но у неё ничего не получалось. Тогда она, «в порыве гнева», решила отомстить таким образом. Слухи эти потом подтвердились через другие источники, в том числе и самой Леной.

– Но как она узнала наш адрес? – удивлялся он.

– Хорошие у тебя друзья, Мухаммед.

Иногда Мухаммед садился на подушки и глубоко задумывался.

– У меня до тебя было столько женщин! А после тебя ни одной. Ты меня приворожила! Ты навела на меня магию! (В то время у арабских мужчин была паранойя по поводу афро-йеменской магии.)

– Очень мне надо наводить на тебя магию. Ты кто? Князь? Или шейх? – отвечала Лара.

Иногда он приходил домой поздно вечером, и начиналось:

– Я сегодня был в гостях у друзей, у них были такие марокка-ночки! Они так танцевали передо мной, так танцевали, так хотели, чтобы я остался с ними на ночь…

– Ну так что ж ты не остался? Надо было остаться. Что ж ты ко мне-то пришёл, от марокканочек?

– Неужели ты меня совсем не ревнуешь? – спрашивал Мухаммед. – Совсем-совсем, ни чуточки?

– Ага, давай, беги к своим марокканкам, ливанкам, вот хоть сейчас.