Так почему же он размышляет о помощи Зое, как когда-то должен был помочь Селии? Почему воспоминание о давней вине так его тяготит и мешает мыслить здраво?

Ему нельзя оставаться, решительно сказал он сам себе, стиснул зубы и постарался забыть о вине перед сестрой. Незачем сейчас об этом вспоминать. У Селии все хорошо. Она больше в нем не нуждается. И вообще это два совершенно разных случая. Кроме того, последствия его донкихотства могут быть весьма печальными, и непонятно, почему он об этом забыл.

Хотя не преувеличивает ли он опасность?

Зоя его не узнала, внезапно догадался он. И, судя по всему, никто не узнал. Он что, совсем параноик? Если ему мерещится, что все повсюду за ним охотятся. И мнится, что все вокруг его знают. Просто глупо! И как долго будет его тяготить эта история с Жасмин? Не пора ли о ней забыть?

– Дан!

Возглас Зои оторвал его от самокопания и потуг мыслить логически.

– А?

Она слегка толкнула его в грудь:

– Отпусти меня.

– Через минуту.

– Что? – Ее глаза расширились и наполнились тревогой, как и его собственные. – Нет. Сейчас же.

– Почему.

– Почему? Потому что мы так договорились, а если ты меня не отпустишь немедленно, будет слишком поздно.

Уже было слишком поздно. По крайней мере, для него. Потому что он думал только о том, чтобы помочь ей. Что должен помочь.

– А что, если я изменил свое мнение?

– Ты не можешь, – ужаснулась она.

– Почему же не могу? На меня все это произвело гораздо более сильное впечатление, чем нужно для одного поцелуя.

– Возможно, но сейчас другая ситуация.

– В чем же другая?

– Я тоже изменила свое мнение. Ты был совершенно прав. Я зашла слишком далеко. А теперь сыта по горло и дальше продолжать не намерена. – Она оглянулась. – О боже, они за нами наблюдают. Ты же не хочешь, чтобы мы стали мишенью для этой ужасной Саманты Ньюарк?

Дан почувствовал, как ее передернуло, и последние сомнения в правильности его действий рассеялись.

– Это она тебе когда-то палки в колеса ставила?

Зоя пришла в замешательство:

– Что? О… Ну да, но кого это сейчас волнует? Если мы сию же минуту не уйдем, как ты мудро предлагал, дело может сильно осложниться.

Он скрипнул зубами:

– Решать сложные задачи мне не впервой.

– Что? – В ее голосе зазвучали панические нотки. – Нет. Это безумие.

– Ты сама эту кашу заварила, – счел нужным заметить он.

– И сама хочу со всем покончить.

– Так и покончи. Раз и навсегда.

– Стараюсь, – процедила она сквозь зубы.

– А дух приключенчества?

– Нет ни капельки.

– Верится с трудом. Не ты ли совсем недавно выдумала себе бойфренда прямо из воздуха?

– А не пора ли тебе немного сбавить тон? – В ее приглушенном голосе зазвучала ярость.

– Да и поцелуй был еще тот.

– Забудь про поцелуй, – прошипела она.

– Не в силах забыть.

– Надо.

Он привлек ее к себе и заглянул ей в глаза:

– Ты знаешь, что нам надо сделать это. Тебе надо сделать.

– Ради всего святого – почему?

– Мою сестру травили, и закончилось все, только когда она решила постоять за себя. Тебе тоже надо с этим разобраться, так что мы можем продолжить.

– У меня самой есть немножко мозгов, мистер начинающий психолог, и я взрослый человек.

– Неужели? – Он скептически вскинул бровь.

– На самом деле. И я занимаюсь этим вопросом.

– Я могу тебе помочь.

– Через секунду они начнут на нас пялиться.

– Не начнут. Я поднаторел в рекламных штучках.

Она на секунду пришла в замешательство:

– Что тебя заставило заниматься всякой всячиной?

– Это искусство манипулировать восприятием, чтобы люди верили всему на слово, правда это или нет. И я в этих делах дока.

– Ты становишься все циничнее.

– Это способствует моей креативности.

– Для меня звучит неубедительно, – мрачно изрекла Зоя. – И ты совсем меня не слушаешь.

– Не слушаю? Благодаря тебе я открываю в себе неведомые прежде таланты.

Она схватила его за рубаху и с яростью на него посмотрела:

– Почему ты так уперся?

– Как-то не хочется позволить тебе уйти прямо сейчас.

Несмотря на сумбур в голове, в этом-то он был уверен точно. Ему хотелось еще таких поцелуев. Больше хотелось от нее.

– Давай поговорим снаружи. Или пойдем в другой бар, ресторан, куда угодно еще.

– Мне не нравятся люди, которые устраивают травлю.

– И мне тоже, но это мои проблемы, и…

– Зоя! – окликнул ее кто-то.

– О боже! – Скрипучий женский голос вызвал у нее дрожь. – Говорила тебе, что скоро будет поздно. – Она уронила голову ему на грудь. – Приближается катастрофа, – прошептала она ему в рубашку. – Полная катастрофа.

Несмотря на огорчение Зои в связи с неудавшимся бегством и ее убеждение, что из-за Дана все рухнуло, события не приняли столь неприятный оборот, какого она опасалась. Она сильно перепугалась, когда ее окружили бывшие одноклассницы. В этот момент ей не оставалось ничего другого, как высвободиться из объятий Дана и предстать перед Самантой и ее товарками в предчувствии неминуемой катастрофы.

На самом же деле все получалось намного лучше, и ей даже захотелось поблагодарить его за то, что помог из всего этого выпутаться.

После знакомства и первого бокала вина Дан на удивление легко вошел в роль бойфренда, уверенно вел беседу и демонстрировал такое знание всего, начиная с великосветского Лондона до ночной жизни в Италии, что ей даже показалось, будто он все это выдумывает.

Чокаясь с ним бокалами, она не без удовольствия вынуждена была признать, что он правда классный парень. Ее обдало жаром, когда они еще раз поцеловались и их тела соприкоснулись, но дело не только в этом. А в чем-то внутри его, в чем-то очень мощном, очаровательном и магнетическом, и Дан, которого она видела немного раньше, казался ей теперь простым обманом зрения.

Если бы не смятение после их поцелуя и не странное головокружение, она бы просто любовалась им и узнавала его все лучше, потому что, судя по первым минутам общения с ее одноклассницами, Дан Форрестер произвел на них сильное впечатление.

– А что, Дан, – слышался голос Гарриет, урожденной Уильямс, а ныне Денхам-Девис, одной из закадычных подружек Саманты, – Зоя сказала нам, что ты добился огромных успехов?