Василий много. Здесь Кир нашел двуручную пилу, а после, покопавшись в ящике, — слегка заржавленный напильник на деревянной ручке. Системник подсказал: нужна еще разводка — нехитрый инструмент, которым отгибают зубья в стороны, чтобы пила легко ходила в дереве. Разводку он нашел и выбрался во двор, где сел на табуретку, которую принес из дома, и занялся работой. Пил раньше не точил, но процесс легко освоил — он все же инженер. Зажав пилу между колен, он шоркал по металлу напильником, в два-три движения придавая зубьям остроту. Светило солнце, по двору бродили куры, которые вначале потолкались рядом, но, поняв, что еды им не отвалят, разбрелись по сторонам. Клевали травку, копались у забора, а Кир точил пилу. Покончив с этим, отложил напильник и взял разводку. Очень скоро пила была готова для работы, и Кир отнес ее в сарай. Окинул его взглядом и обнаружил в углу велосипед. Они имелись в Обитаемых мирах — использовались для катания на свежем в воздухе и на спортивных состязаниях. Кир вытащил велосипед во двор и осмотрел. Обод переднего колеса был похож на цифру «8» — скорей всего, что им куда-то врезались. Приподняв велосипед, Кир покрутил педали. Так, скрип в узле и тормоз не работает. Скорей всего из-за него седок и угодил на велосипеде в яму…

Найдя в сарае нужный инструмент, Кир занялся ремонтом. Сняв колесо с восьмеркой, перетянул в нем спицы — одни закручивая, а другие ослабляя. Восьмерка выправилась — пускай не идеально, но ездить можно. С колесом он провозился до полудня. Сходил, поел так полюбившейся ему картошки с кислым молоком, прогнал из огорода кур — они, использовав момент, подрылись под забором и уже бродили между грядок. Взяв хворостину, Кир вернул пернатых во двор и заложил проделанный проход доской, после чего вновь занялся велосипедом. Работал с удовольствием — любил возиться с механизмами, тем более что этот примитивный и починить его труда не составляло. Разобрав каретку, он вычистил ее от старой смазки, добавил свежей, заменил подшипники (они нашлись в сарае) и разобрался с тормозом. Отрегулировал седло и подкачал колеса. Выкатив велосипед на улицу, он не спеша поехал вдоль домов. Педали вращались без усилий, каретка не скрипела, а тормоз схватывал мгновенно. Доехав до опушки, Кир развернулся и покатил обратно.

У дома посреди деревни он увидел несколько мальчишек разных возрастов — от самых маленьких до подростков. Они стояли у забора, во все глаза глядя на приближавшегося на велосипеде Кира.

— Глядзи, глухи катается! — воскликнул вдруг один из старших. — Семеновны сынок. Вчера приехав, бабушка сказала. Яна в окно его заметила.

— Ён, правда, что глухи? — спросил его второй.

— Да як тетеря, — заверил первый. — Ты можешь крикнуть, што захочешь, он не услышит.

Второй воспринял это, как руководство к действию, и завопил:

— Глухи казел! Тетеря!

Мальчишки засмеялись. Кир к тому времени уже проехал мимо — кричали ему в спину, но отреагировал мгновенно. Он рос в детдоме и прекрасно знал, что стоит только раз спустить такое, потом прохода не дадут — задразнят. Он развернулся и помчался на обидчиков.

Мальчишки порскнули по сторонам. Один перескочил через забор, второй последовал его примеру, но зацепился за штакетину рубашкой, повиснув на заборе как сопля. Кир слез с велосипеда, прислонил его к забору и снял огольца со штакетины, поставив на ноги перед собой.

— Не бейте! Я не буду больше, — заверещал его обидчик.

Кир показал ему кулак и шлепнул пальцами по губам — не больно, только для острастки. После чего сел на седло велосипеда и покатил к себе.

К вечеру вернулась мать. Кир в это время совершенствовал забор, чтобы его не подрывали куры. Найдя обрезки досок, вкапывал их в землю под оградой. Зайдя во двор, мать тут же подошла к нему.

— Ты что это устроил, Костик? Ивановна сказала, што внука ее бил.

«Не бил, а шлепнул по губам, — ответил Кир на языке немых. — Дразнился. Кричал, что я глухой козел».

— Вот сучка! — разозлилась мать. — Сама дурная, и внук яе такой же. Ну, я ёй!.. Казали, ты на велосипеде ездив. Што, пачынил?

Кивнув, Кир указал на велосипед, стоявший у сарая. Мать подошла к нему и, взгромоздившись на седло, проехала до дома и обратно.

— Як добра едзе! — сообщила, улыбаясь. — Седло мне только опусти, а то сядеть не добра ёмка.[5] Паеду завтра на работу. А то исци пять километров долга, стамляюся.[6]

Кир взял ключи в сарае и быстро подогнал седло до нужной высоты.

— Яки ты спрытны[7], — оценила мать. — Совсем как батька. Не знала, што умеешь.

«Я техник, — показал руками Кир. — Меня учили».

— И слава богу, — мать перекрестилась. — Пайдзем вячераць[8]…

За ужином она вернулась к происшествию с мальчишками.

— НавЕзли внуков к бабкам, — сказала с осуждением. — Не знаюць, чым заняться и гойсаюць па улице. Дык лучше б в ягоды сходили! Чарники — столько! И сами бы паели и государству б сдали. Па восемьдесят копеек за килограмм дают заготовители. Зарабили б на конфеты.

Кир удивился. Оказывается, что здесь не только можно бесплатно собирать дары лесов, но еще и продавать их государству. В Республике такое невозможно. Леса там частные, а в редких государственных следят, чтоб ничего не брали.

«А можно мне сходить в чернику?» — спросил у матери.

— Сходи, — она кивнула. — Малой ты добра брал грибы и ягоды. Я завтра соберу тебя для леса.

Сказала — сделала. Утром мать облачила сына в сапоги, надела кепку и подвязала спереди ведерко на веревке. Еще одно большое, эмалированное, с крышкой, вложила в покрывало, завернула и, завязав его концы узлом, закинула на спину сыну так, чтоб узел оказался на груди. Кир догадался, что сначала он набирает ягоды в ведерко, висевшее на животе, когда оно наполнится, пересыпает их в большое и продолжает дальше. Он сомневался, что ему удастся собрать черники много, но попробовать хотелось — в той жизни ягод он не собирал.

— Идзи к болоту, — подсказала мать. — Возле деревни все повыбрали, а там чарники много. Возьми с собою палку. Там змеи ёсть, поэтому туда хадзиць — баяцца. Вороши перед собой чарничник, яны и уползуць. Змея баицца чалавека и не укусиць, если не наступишь.

И Кир отправился. Память донора сказала, где это