от команды, запросы от руководства. На обед не было времени, а кофе давно остыл в чашке.

Этот день пролетел, как одно мгновение. Стеша только заметила, что за окном стемнело, в то время когда Лев уже вернулся домой и заглянул в её кабинет:

— Ты вообще планируешь закругляться? Я ужин приготовил.

— Сейчас… Ещё немного…

Но «немного» растянулось на пару часов. Когда она наконец вышла из рабочего пространства, Лев уже спал, оставив на столе записку: «Не сдохни от работы. Люблю».

На следующий день всё повторилось. Рано утром — новый созвон. Потом отчёты, обсуждения, проблемы. Казалось, что задачи множатся быстрее, чем она успевает их решить. Соцсети остались забытыми; даже телефон она брала в руки только по рабочим вопросам.

Лишь на третий день, уже глубокой ночью, когда всё было сделано, а срочные вопросы решены, Стефания наконец откинулась на спинку кресла. Глаза жгло от усталости. Она впервые за двое суток позволила себе просто замереть и выдохнуть. Тишина в квартире казалась непривычной. Лев давно спал, но она знала — завтра утром он снова будет ждать её для пробежки, потому что завтра — долгожданный выходной.

Глава 7

День наедине с собой

Утро Мирона началось не с будильника и не с текста сценария — его разбудила тишина. Тягучая, звенящая тишина пустой квартиры. День выдался свободным от съемок, редкое явление в его насыщенном графике. Он поднялся с кровати, потянувшись, и прошел к окну. Огромные панорамные стекла открывали вид на серое, растревоженное утро Москвы. Вдали текла нескончаемая лента машин, город жил своей жизнью, но ему казалось, что он здесь, на высоте, вне этого ритма.

Планов на день не было. Мирон понимал, что любая прогулка по улицам или визит в любимое кафе обернется десятками любопытных взглядов, просьбами о селфи и вопросами, на которые он устал отвечать. Быть узнаваемым — это как жить в клетке, где свобода ограничена стенами из чужого внимания.

Он прошел в просторную гостиную, где царил минимализм и прохлада. Высокие потолки, кожаный диван, стильный камин, который он почти никогда не зажигал. Огромный телевизор на стене, больше напоминающий окно в другой мир. Всё это казалось бездушным и чужим, несмотря на годы, проведенные здесь.

Он устроился на диване, пролистывая новости на телефоне, затем машинально открыл Instagram. Его взгляд скользил по ленте — привычные лица коллег, рекламы, фан-аккаунты, публикующие его старые фото. Но внезапно что-то заставило его замереть. В сторис появилась знакомая фигура — Стеша.

На экране она бежала по парку, легкая, смеющаяся, рядом с мужчиной. Муж или парень, как понял Мирон, судя по тому, как она обняла его в конце видео. «Семейная пробежка», — гласила подпись. Что-то внутри сжалось, словно невидимый кулак сомкнулся на его сердце. Он ощутил, как по телу разливается горячая волна — не ярость, нет. Это было что-то другое. Ревность. Сильная, едкая, неожиданная.

— Что за чушь… — прошептал он, откидываясь на спинку дивана и закрывая глаза. Он сам не понимал, почему эта девушка — почти незнакомая, с которой у него был всего один обмен сообщениями — вдруг так сильно на него повлияла. Он знал её едва ли несколько дней, но каждое её слово, каждая улыбка на фото или видео цепляли его глубже, чем он готов был признать.

«С чего вдруг?» — думал он, вновь открывая её сторис и раз за разом пересматривая короткий ролик. Лев выглядел уверенным, сильным. Мужчина рядом с ней — её мужчина. Эта мысль обжигала, как раскалённое железо. Мирон ощущал себя глупо и уязвимо. Он привык быть объектом желания, привык к тому, что женщины мечтали быть рядом с ним. Но сейчас он сидел в пустой квартире и завидовал какому-то парню, которого даже не знал.

— Чёрт… — выдохнул он, сжимая телефон в руке. Ему хотелось написать ей что-то язвительное, но он сдержался. Вместо этого он пролистал её профиль ещё раз. Рассматривал фотографии, вглядывался в каждую деталь. Улыбка на бегу, огонь в глазах. Она была настоящей, живой. Такой, каких он не встречал уже много лет.

Почувствовав, как сердце начинает биться быстрее, Мирон встал и прошелся по комнате. Он пытался взять себя в руки. Но мысли возвращались к Стеше. К её голосу, к остроте ума, к тому, как она держала дистанцию, даже в переписке. Эта холодная отстранённость заводила его больше, чем любые откровенные слова. Она не была фанаткой, не смотрела на него снизу вверх. И это сводило его с ума.

Он подошёл к окну, глядя на бескрайние просторы города. Ему нужно было что-то сделать, чтобы выбить её из головы. Но каждый раз, когда он пытался отвлечься, её образ всплывал перед глазами. Пространство огромных апартаментов вдруг стало казаться тесным.

Мирон провел рукой по лицу и глубоко вдохнул. Мысли о Стеше не давали покоя, словно застряли в голове занозой. Он знал, что должен выбросить её из мыслей — заняться чем-то полезным, отвлечься. Но чем больше он старался, тем сильнее она захватывала его сознание. Это раздражало, но и странно нравилось. Она была для него вызовом — впервые за долгое время.

Решив не сидеть без дела, Мирон направился в спортзал, который занимал целое помещение в его квартире. Он переоделся и включил музыку на полную громкость, стараясь заглушить шум собственных мыслей.

Тренировка была интенсивной. Мирон загонял себя до изнеможения — отжимания, подтягивания, жимы штанги. Каждое упражнение было словно наказанием. Его тело блестело от пота, мышцы наливались болью, но внутри всё ещё тлела неудовлетворённость. В паузах он смотрел на своё отражение в зеркале, и глаза, полные пустоты, смотрели обратно.

— Достала, — пробормотал он, усмехаясь. Сам на себя злился — на то, что позволил девушке, которая даже не знает его по-настоящему, так глубоко проникнуть в его голову.

После тренировки Мирон включил беговую дорожку. Он бежал быстро, ритмично, глядя в окно на город, но видел перед собой лишь её образ. Вспоминал детали переписки, её отстранённые ответы, которые будили в нём азарт. Когда он закончил, весь измученный, не мог удержаться — схватил телефон и снова открыл её профиль.

В сторис больше ничего нового не было, но он пересмотрел видео с пробежки ещё раз. Лев — такой простой, обычный парень. «Чем он лучше меня?» — мысль обожгла его, и Мирон сам удивился этой ревности. Он всегда держал дистанцию, никогда не позволял чувствам брать верх. Но сейчас всё было иначе.

Он сел на пол прямо в спортзале,