Аарон отстаёт всего на шаг. Дирк уверен, тот не доволен его молчанием. Раньше бы он вцепился ему в плечо, развернул к себе и потребовал ответа. Не исключено, что при помощи кулаков. Но им давно не шестнадцать, и свои проблемы они больше так не решают. Даже если иногда очень хочется, приходится, сжав зубы, терпеть друг друга. У них всё равно больше никого нет.

— Какого?.. — Гордон чуть ли не за ворот рубашки затаскивает Дирка внутрь, при этом не сводя взбешенного взгляда с Аарона. — Вы меня в гроб вгоните!

Шеф явно собирается добавить ещё пару-тройку красочных проклятий, но осекается под тяжёлым взглядом Дирка. Он же отводит глаза в сторону — Гордон последний, кому Дирк хочет показывать, насколько взвинчен. К шефу у него отношение неоднозначное, но чего не отнять — уважения. В чём-то Гордон заменил им с Аароном их погибших отцов. И Дирк не позволяет себе забывать об этом даже в те моменты, когда кровь кипит от желания выплеснуть накопившуюся злость.

— Мы опоздали из-за пробки, — примирительным тоном поясняет Аарон в надежде, что сработает.

— Ладно, проехали! — Гордон рывком отодвигает стул и, развернув, садится. — У нас проблемы, мать вашу, серьёзные проблемы. Скоро нагрянут шишки из ФБР и будут совать нос во все дыры. А им только дай повод, чтобы мордой ткнуть нас в вонючую кучу собственного дерьма. — Дирк усмехается. Шеф не скупится на выражения, когда дело касается того, что он ненавидит. А федералов Гордон ненавидит всей душой. — Парни, нам сейчас нельзя ошибаться. Я не смогу вас больше прикрывать. Пора взрослеть. Наверняка, надо мной пол участка смеётся, считая, что я размяк как коровья лепёшка под дождём.

«Нет, не смеются», — усмехается про себя Дирк. Они с Аароном уже давно поставили на место тех, кто говорил, что Гордон вечно подтирает им задницы. В конце концов это было только их с шефом дело. Они с Аароном порой перегибали палку, но всегда в интересах дела. Потому и Гордон был готов их прикрывать. И вряд ли бы что-то изменилось, если бы не вмешательство федералов. Дирк это понимает.

— Вам придётся начать работать по правилам, по уставу. Никаких собственных расследований, работы под прикрытием без одобрения. Больше никаких уничтоженных отчётов, и чтоб без жалоб на вас. Вы будете работать на тех же правах, что и все остальные.

— Раскрываемость… — Дирк пытается вставить собственные мысли на этот счёт, не для того, чтобы отговорить его, но чтобы напомнить, ради чего они с Аароном порой переходят границы дозволенного.

Шеф лишь отмахивается от него.

— Зачем они вообще к нам нагрянули?

Аарон наклоняется к столу, по привычке начиная собирать бумаги в одну стопку. Между ними обнаруживается каталог картин. Дирк с удивлением косится в его сторону.

Гордон, также заметив необычную для полицейского участка вещь, произносит:

— Именно из-за этого они и едут. Кто-то похищает у частных коллекционеров дорогие картины. В других участках уже все стоят на ушах.

— Но к нам это как относится? — спрашивает Дирк, уже понимая, что услышит в ответ.

— Сегодня утром украли картину из дома мисс Лохан. И это наша территория.

Ранее

— У той самой… Лохан?

Гордон кивает.

— Во дела! — Дирк, бросив куртку на свободный стул, проходится из стороны в сторону. — А что у неё за мазня была?

— Эй, ты вообще-то о произведении искусства говоришь! — встревает Аарон.

— Да какая разница! Картина, мазня — всё одно!

— Эта «мазня» стоит несколько миллионов. — Гордон, массируя виски, поднимается с места. — Можете быть уверены, ФБР залезет даже к нам в задницу, если понадобится. К тому же мисс Лохан наверняка обратится за помощью к частному детективу, что тоже добавит головной боли. В общем, нужно сделать всё, чтобы она сотрудничала с нами. Вам нужно допросить её ещё раз. Ночью она мало что сказала, была не в себе.

Задумавшись, Аарон машинально кивает на слова шефа. Открыв каталог, перелистывает страницы с закладками, рассматривая картины. Не все из них баснословно дорогие. Интересно, почему грабителей привлёк именно их город? В том же Нью-Йорке или Лос-Анджелесе выбор мест, где можно было бы поживиться, больше. Да и залечь на дно там проще. Сбыт вероятно тоже.

— Может, они продают их на чёрном рынке. Уже проверяли? — Аарон обращается к Гордону.

— Проверяли, но пока картины нигде не всплывали. Или мы не знаем, где искать.

— Пока не знаем, — усмехается Дирк.

Аарон еле заметно морщится от самоуверенности, проскальзывающей в голосе напарника. Не то чтобы он сомневался в их с Дирком способностях, но всегда считал, что нельзя недооценивать противника.

— Ладно, поехали к этой Лохан? Потолкуем. — Дирк подхватывает куртку.

— Действовать по протоколу, поняли? — строго напоминает Гордон. Оба кивают. — Обо всём сообщите мне, как закончите допрос. Потом приедете и напишите отчёт. Сразу.

Дирк собирается что-то сказать на этот счёт, но Аарон хватает его за плечо, оттаскивая к двери.

— Адрес узнайте у Мигеля, — бросает им в спину шеф.

Стоит оказаться за дверью, как Аарон оказывается припечатанным к стене взбешённым Дирком.

— Какого хрена? Я не твой пёс, чтобы ты таскал меня за шкирку!

— Нет, не пёс, — Аарон вскидывает руки в примирительном жесте, — но, согласись, визит к Лохан поинтереснее будет, чем очередная перепалка с шефом.

Дирк скалится в ответ, мгновенно остывая, и Аарон выдыхает. Взвинченное состояние друга не становится неожиданностью. Ещё бы! Нэнси вернулась. И Аарон не удивится, если Дирк на ком-нибудь сорвётся. Вот только время для его закидонов совсем неподходящее. Как и шеф, Аарон недолюбливает федералов, и ему совсем не хочется ударить перед ними в грязь лицом. Возвращение Нэнси заставляет волноваться, но Аарон старается держать эмоции в узде. Понимает, бывают ситуации, когда всё личное должно уйти на второй план.

И всё же, пока они идут к Мигелю, мысли крутятся вокруг Нэнси. Зачем она вернулась? Этот вопрос не даёт покоя. Она неплохо устроилась в Сан-Франциско. Отучилась в колледже, нашла перспективную работу. На протяжении пяти лет они с Нэнси иногда обменивались новостями, пусть это и вызывало в Аароне чувство вины. Ведь он, как и Дирк, поклялся, что навсегда забудет о ней. Но мог не отвечать ей, когда изредка присылала ему письма по электронке. И ни в одном из них даже намёка не было, что она собирается не просто вернуться, а сделает это настолько демонстративно. И сразу начнёт цеплять Дирка. Аарон заметил огонёк азарта в глубине её зелёных глаз, в омуте которых однажды чуть не утонул с головой. И он ему не понравился. Но одновременно разогнал кровь в сосудах. От одного вида её дерзко вздёрнутого подбородка и улыбки на губах Аарон почувствовал, как прошлое возвращается. Прошлое, в котором он позволял себе сходить с ума от женщины.