слышал, что парню стоит со своей девушкой быть заботливым и обходительным. А ты мне, значит, драться предлагаешь? — несмотря на слова, в её тёмных глазах светился интерес. — Это от нас не убежит, — она подмигнула, махнула на прощание и ушла.

* * *

Так и продолжались привычные дни. Тренировки, на которые частенько захаживала моя девушка, освоение печатей, которые я уже применял куда лучше, даже мог запитать попрыгунчик стихией ветра, нудные лекции, на которых не говорили ничего того, чего я бы не знал, ну и, конечно, тренировки с третьекурсниками, которых, кстати, тоже не обделили печеньками.

Я шёл по коридору в свою комнату после изматывающей тренировки, предвкушающе подбрасывая пакетик с печеньем, по моей просьбе цитрусовым, когда на меня налетела Нилл. Она схватила меня за руки и что-то быстро пролепетала. Правда, я не понял ни слова. Такое поведение для этой скромницы? Должно быть, что-то случилось.

Присмотрелся к девушке, глаза у неё были опухшими. Моё сердце сжалось в предчувствии недоброй вести. Я успокоил себя: рано паниковать, девушки порой ревут из-за полнейшей нелепицы. Может быть, она просто не нашла своего парня в нашей комнате…

— Успокойся. Сейчас я тебя не понимаю. Скажи медленно и чётко. Что случилось?

— Мак! — она проговорила его имя и запнулась. Слёзы ручьями побежали из глаз. Опять. Я так и не узнаю ничего, если она только реветь и будет.

Взяв за плечи, я резко встряхнул её. Ну же, приди в себя!

— Что случилось?! — я повысил голос в надежде, что это поможет.

— Он. В лазарете… — она говорила медленно и тихо, но главное, я уловил смысл.

— Идём, — я взял Нилл за запястье и потянул за собой.

Если Мак уже у лекарей, то с ним всё в порядке. Как я и думал, водница просто беспочвенно паникует. Целители со своей магией даже практически мёртвого на ноги поставят.

На крайний случай попрошу Корна об услуге.

С тех пор как мы с Илиарией нашли общий язык, а наши отношения превратились в почти дружеские, мы часто бывали в лазарете. Девушка оказалась весьма смышлёной в травах, поэтому мы потеснили Агер и частенько перебирали там гербарии. Впрочем, целительница была совсем не против, потому что даже она узнала много нового. А вот сразиться Илиария так и не захотела. Жаль, по тому, как она порой филигранно использовала магию, я видел в ней большой потенциал. Вот только именно сегодня я задержался на тренировке!

Мы с Нилл дошли до лекарского крыла. Теперь я понял, почему Нилл пошла бродить по Академии вместо того, чтобы сидеть рядом с любимым. Нас не впустили. Прошло полчаса, а мы так ничего и не узнали о состоянии Мака. Я попытался расспросить у девушки, что же произошло, но она ничего не знала.

Я сидел на стуле и стучал ногой. Меня напрягало ожидание. Возможно, что Нилл расстроена не на пустом месте. Позвать Корна? Но его не пропустят в лекарское крыло. Ведь он скрывает, что обладает магией земли. А Малеса так не вовремя заболела!

Наконец, дверь открылась и к нам вышла незнакомая девушка-лекарь. У неё было усталое бледное лицо и растрёпанные желтоватые волосы, завязанные в хвост серой лентой. Форма её местами была покрыта поблёкшими бурыми пятнами.

— Что с Маком? — я уже устал ждать. Да и пятна на форме девушки не настраивали на позитивный лад. — Почему нам ничего не говорят?

— Он… — девушка сделала глубокий вдох, посмотрела мне прямо в глаза. — Он в коме. Мы не можем ему помочь. Нам жаль.

— Что значит в коме? — потерянно спросила Нилл, глядя на лекаря остекленевшими глазами, голубые радужки почти исчезли на фоне огромных чёрных блюдец зрачков.

Меня мучил другой вопрос. Почему ему не могут помочь, демоны их побери? Если он жив, значит и помочь они ему обязаны!

Я забросал девушку вопросами: что с ним произошло? Как он оказался в таком состоянии? Почему вы не помогаете? И всё-таки перешёл на крик:

— Вы же целители! Это ваша работа!

Дверь ещё раз открылась, и вышла Агер, бледная, как сама смерть. Она встала рядом с первой лекаршей и указала ей за дверь, и та скользнула обратно, оставив нас втроём.

— Рин, не кричи. Мы сделали всё, что могли, — она держала в руках мокрую тряпку и вытирала ей руки.

— Да что с ним случилось? — спросил я.

Агер резкими движениями оттирала с пальцев несуществующую грязь:

— Его отравили. Яд нам незнаком. Мы не могли рисковать с введением неверного антидота, а потом стало поздно — яд уже распространился в крови. Он повредил все системы организма. Нам лишь удаётся поддерживать его живым. — Агер скомкала тряпку и запихнула её в карман. — Ран практически нет: несколько мелких порезов, возможно, с тренировок, и всё.

2.3

— Но вы же сможете его вылечить? — Нилл вцепилась в руки Агер. — Прошу вас!

Лекарь отвела взгляд в сторону.

— Вероятность крайне мала, — она сбросила руки водницы и отстранённо добавила. — Мы поддержим его тело в функционирующем состоянии до того, как за ним прибудут родители.

Что? Она только что сказала, что Мак мёртв? Вернее, что он овощ, которого убьют, когда родители прибудут за его телом?

Моё сердце билось сильно и ровно. Я спокоен?

Нет, мои эмоции таковыми было не назвать. Потрясение, надежда, грусть, отчаяние — все они слились воедино и превратились в ужасающее по силе желание спасти Мака.

Агер собралась уйти.

— Стой! Где его нашли? — кто-то в ответе за такое состояние Мака. Я отыщу его!

— На одной из арен, номер тридцать шесть.

— Мы можем его увидеть? — дрожащим голосом спросила Нилл. На неё было больно смотреть. Она едва стояла на ногах, продолжая рыдать.

— Приходите завтра, — светлая дверь с нарисованным растением захлопнулась перед нами.

— Кайрин? — Илиария осторожно подошла ко мне со спины и положила руки на плечи. Я вообще не замечал её до этого момента. — Я слышала… Ты в порядке?

— Эм… — я рассеянно мазнул