ушей ту часть, в которой Тео предлагал оставить формальности. – Всё бросили. От вас не было вестей больше года. И тут вдруг звоните, предлагаете поужинать в самом дорогом ресторане округа.

Тео пожимает плечами.

– Я много путешествовал. – С «Цыплёнком Парминьяна» покончено, Тео принимается за десерт, который запивает мелкими глотками кофе. – Много думал.

Майкл лишь выжидающе смотрит в ответ. А парень кое-чему научился за прошедшее время.

– Ладно. Дело касается того боя, но, прежде всего, хочу сказать, что не держу на тебя зла. Ты поступил так, как поступили бы девять из десяти парней твоего возраста. А оставшийся десятый – трус и неудачник.

Майкл смущённо улыбается.

– Прошлое в прошлом?

Тео протягивает руку. Майкл крепко её жмёт. Но, прежде чем отпустить хватку, Тео забрасывает приманку.

– И всё же хочу задать один вопрос.

Парень ёрзает, чувствуя подвох.

– Конечно, сэр, то есть Тео, спрашивайте что угодно.

– Хорошо. – Тео лукаво улыбается в свою новую бороду.

– В тот раз ты не давал мне поблажки?

Майкл молчит несколько секунд, затем решительно качает головой.

– Нет, сэр. Я выложился на все сто.

Тео отпускает руку бывшего ученика.

– Тогда можно тебя кое о чём попросить.

– Сэр? – Майкл, кажется, чувствует, что угодил в ловушку, но не понимает, как из неё выбраться.

– Это касается моей фирмы, офиса, тренировочного зала и прочей бюрократической ерунды.

Майкл прочищает горло.

– Конечно, сэр. Всё это ваше. Я выплачу причитающиеся проценты за тот год, что использовал их. И освобожу помещения в ближайшее время.

Тео трудно сдержать очередную улыбку.

– Ты меня неправильно понял. Хочу переписать это барахло на твоё имя. С адвокатской карьерой я завязал. В мире полно других радостей, и именно им я собираюсь предаваться в оставшиеся мне годы. – Сказать, что Майкл удивлён, значит сказать, что Нью-Эйдж большой город. – Разумеется, я попрошу небольшую плату… скажем, десять процентов в течение первых пяти лет звучит достаточно честно.

– Спасибо, сэр… – Голос Майкла хриплый от волнения. – Но всё это стоит гораздо дороже! Минимум пятнадцать процентов.

Тео машет рукой.

– Майкл, если будешь сопротивляться, то десять превратятся в семь. А не поможет – оформлю дарственную.

Сияющей улыбкой парня можно рекламировать стоматологическую клинику. Мужчины жмут друг другу руки в третий раз.

– Десять процентов и одна небольшая услуга.

***

Старый тренировочный зал почти не изменился, но всё же перемены есть. Майкл обновил тренажёр по стрельбе. Исчезли голо-плакаты с героями дуэлей прошлого столетия. В остальном всё, как и было в прежние времена.

Тео стягивает с себя джинсы и свитер, в которых ужинал в ресторане, и надевает свою старую компрессионную тренировочную форму. Надо же! По-прежнему впору. Застегнуть жакет в одиночку сложно, но и с этой задачей он справляется.

Майкл уже готов к поединку. Нетерпеливо расхаживает за пределами круга. Значит, этот вопрос не давал покоя и ему. Тем лучше. Теперь можно быть уверенным, что он не станет отдавать победу дядюшке Тео из жалости.

Тео берёт рапиру, проверяет развесовку, делает пару взмахов и медленно направляется к центру круга. Майкл идёт навстречу.

– Четыре касания? – они уже обговорили правила, но, как истинный юрист, он всё уточняет.

Тео кивает.

– Без имплантов.

Тео снова кивает, пряча улыбку в усах. Ему не нужны импланты. По телу разливается знакомое покалывание. Раж. Адвокатская карьера в прошлом, но, Боже, как же ему этого не хватало!

Майкл отдаёт честь и принимает стойку.

– Сэр?

Тео вопросительно приподнимает бровь.

– Сейчас я вам задам!

Примечания

1

жребий брошен