– Хорошо, что мы попали не в зиму, хотя здесь уже осень, – уралец встал с помощью жены и направился к месту сражения, осмотреть следы засады, напавшей на них.

Осмотр ничего не дал, способностей Белова не хватило для обнаружения каких-либо следов пребывания конного отряда в логу. Более того, судя по сусличьим норам, густо усеявшим склон, всадники здесь не появлялись лет пять, не меньше.

– Ты точно забросила нас в будущее, а не в прошлое? – задумчиво посмотрел на жену уралец.

– В прошлое я не умею прыгать, – обняла мужа улыбающаяся Хорг. – Мы спаслись, родной мой, мы спаслись. Значит, богиня была права, мы будем жить долго, у нас будут дети.

– Принеси воды, – Белов лёг на живот, обессиленный напряжением последних пяти минут, – есть хочу безумно.

Рано утром следующего дня по выпавшей росе супруги двинулись в путь. Опасаясь за спину мужа, Хорг навьючила на себя весь немудрёный груз из карабина, пары револьверов, вещевого мешка с походными мелочами. Белов смирился с этим, стараясь ускорить заживление полученных ран. Судя по описанию жены и собственным ощущениям, уральцу очередной раз повезло, все четыре стрелы были с простыми костяными наконечниками и ранения оказались непроникающими. Две стрелы скользнули по рёбрам, вызвали сильное кровотечение, но раны были неопасными. Третья стрела попала в ягодичную мышцу, причинив неудобства для сидения, не более того. Последняя стрела скользнула по правой лопатке и прошла под ключицей, сильно расцарапав задетые кости. Эта рана оказалась самой опасной, едва не задела верхушку лёгкого. Она и причиняла основное беспокойство уральцу при движении, несмотря на повязку, прижавшую правую руку к груди.

Двигались беглецы на север, стремясь покинуть опасный район, сражаться с кем-либо мужчина не собирался. Несмотря на его феноменальные способности, проигранное сражение убавило самоуверенности у Белова. Мужчина на горьком опыте убедился, что шаманы и волхвы научились блокировать ментальное излучение своих воинов и смогут подобраться к нему незаметно на любое расстояние. А в близком сражении никакой карабин и револьверы уральцу не помогут, враги легко захватят его в плен, как поступили волхвы с ушкуйниками, либо застрелят из луков, как пытались сделать шаманы с кочевниками. Поэтому путники решили избегать любых контактов с аборигенами, пока не доберутся до уральских владений, а там действовать по обстановке. За день удалось пройти примерно тридцать вёрст, остановились задолго до темноты, обнаружив небольшую ложбинку с озерцом. По меркам уральцев, это была скорее лужа, но многочисленные следы диких животных, копытных и хищников подтверждали стойкость и долговременность этой лужи, ставшую постоянным водопоем. Напившись и поужинав, они устроились вдалеке от водопоя, чтобы не мешать косулям и сайгакам, потянувшимся к воде в сгущавшихся сумерках.

Раны у уральца затягивались быстро, однако на душе было тревожно. Сурочьи норы на месте сражения ясно показали, что Хорг прыгнула в будущее не на месяцы, а на годы. Где сейчас оказался уралец с женой, в каком веке? Что случилось с Уральским царством, существует ли оно? Не ожидает ли Белова зрелище разрушенных крепостей и одичавших потомков? А может, они вообще оказались в ином мире, где никакого Уральского царства не существовало? Нет, мир должен быть именно тем, где проживали хурги, решил Белов, размышляя логически. Но остальные вопросы ежеминутно приходили в голову, не давая чётких ответов. Даже мелькнула жалкая мыслишка, что всё кончилось и что он вернулся в своё время. Однако несколько часов наблюдения за ночным небом не выявили ни одного спутника или самолёта. И прослушивание всех радиодиапазонов по рации не дало результатов, оказывается, намертво сели батареи. Для прослушивания радиопередач в режиме детекторного приёмника не было возможности раскинуть большую антенну, увы.

Пришлось двигаться к родным краям, тщательно скрываясь от любых кочевников. Лишь там, ближе к Уралу он надеялся получить ответы на мучившие его вопросы. На север супруги шли ещё два дня, после чего Белов рискнул свернуть на запад, посчитав, что удалились от Алтайских гор достаточно. Судя по высохшей траве и заметному похолоданию, дело шло к сентябрю, если не октябрю, надо спешить. Затею с плотом, на котором можно сплавиться по Иртышу до уральских крепостей, повторить вряд ли удастся. Несмотря на то, что организм его окреп, за день удавалось пройти до сорока вёрст, при таких темпах до Иртыша идти да идти. По прикидкам уральца, оставшиеся до великой сибирской реки три-четыре сотни вёрст они преодолеют за месяц, как раз к началу ледостава. Ошибся он ненамного, на второй день, как беглецы свернули на запад, выпал снег и сильно похолодало.

– Всё, – взглянув на небо, занесённое хлопьями падающего снега, решил невольный путешественник во времени, – устраиваемся надолго. Будем утепляться.

Пока жена устраивала лагерь, готовила пищу и точила имеющиеся ножи, уралец отправился на охоту к ближайшему стаду сайгаков. Прежде чем животные догадались скрыться, он подстрелил из карабина с глушителем четырёх антилоп и начал переносить их к устроенной полуземлянке. Жена, истинная дочь скотовода, не забыла, как выделывать шкуры, сразу принялась за дело. Белов, немного отдохнув от переноса тяжестей, – раны пока давали себя знать, – занялся копчением мяса впрок. Задержаться пришлось на неделю, до прекращения снегопада. К этому времени из полутора дюжин шкур сайгаков хурга изготовила по две пары запасных сапог, куртки и порты, даже небольшую палатку. Белов накоптил полтонны мяса, сварганил неказистые, но надёжные нарты, вмещавшие всю провизию и немногочисленное имущество. Охотиться в метель ему понравилось, способности определять местонахождение животных и людей не исчезли, это давало неоспоримые преимущества беглецам, пока о них не знают шаманы, по крайней мере.

Дальнейшее продвижение на запад сильно замедлилось, упряжка нарт не проходила, по оценке бывалого сыщика, больше тридцати вёрст за день. Да и то, в лучшие дни, когда ветер дул в спину, что вскоре прекратилось. Работать ездовым мужчиной Белову ещё не приходилось, но он быстро втянулся в тяжёлый труд, понимая необходимость движения на запад. Северный ветер принёс ясную солнечную погоду с морозом, далеко за двадцать градусов. После того, как Хорг едва не отморозила лицо и руки, решили переждать холода в укромной лощине рядом с небольшой рощей. Поутру, немного полечив обмороженную кожу жены на щеках, он заметил явные признаки заболевания у Хорг. Её заметно знобило, лихорадило, хотя девушка держалась стойко, даже пыталась улыбаться. Белов пришёл к выводу, что задержаться придётся на неделю, не меньше. Надо восполнять запасы продуктов, да и просто разведать обстановку. Успокоив Хорг, он отправился на разведку, в южную сторону, где ощущал присутствие стада каких-то крупных травоядных животных.

С трудом разглядев против слепящего солнца, что за скотина пасётся на бесснежном, продуваемом всеми ветрами холме, сыщик расплылся в невольной улыбке. Пучки подсушённой ветрами и солнцем травы поедали два десятка шерстистых носорогов. Уралец невольно выпрямился во весь рост и пошёл к стаду подслеповатых тяжеловесов, он не забыл границу в сотню метров, за пределами которой носороги никого не трогают. Но, видимо, зимой дозволенная граница оказалась шире летней, пара животных двинулась к человеку с подозрительными намерениями. Оглянувшись, уралец не захотел бежать до ближайшего укрытия, рискнул применить свои способности общения с животными. Мысленно потянулся к двум ближайшим носорогам и погладил их по спинам, похлопал по загривкам, почесал их морды, проявляя всю возможную любовь и дружелюбие.