litbaza книги онлайнСовременная прозаНаши расставания - Давид Фонкинос

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 34
Перейти на страницу:

— Да, это я, — ответил я.

Идиотский ответ, согласен. А что еще я мог сказать? Алиса, со своей стороны, бдительно следила, чтобы в разговоре не возникло пауз. И, ведомая обонянием, ухватилась за первую попавшуюся тему:

— О, ты приготовила кролика? Вот здорово, Фриц обожает кролика! Ну, Фриц, правда же, ты обожаешь кролика? Ты сам мне вчера говорил, ты что, забыл, надо же, какое совпадение, ну вот прямо вчера он мне говорил, до чего же, говорит, я обожаю кролика, я так давно не ел кролика, ну же, Фриц, скажи сам, скажи, что ты обожаешь кролика!

Наконец Алисин монолог по поводу кролика иссяк. Мы с ее сестрой смотрели на нее, немало озадаченные таким пылом. Тем более что ее словоизвержение сопровождалось незаметным, но чувствительным подпихиванием меня в бок.

— Да-да, это правда, я обожаю кролика… Кролик — это очень вкусно… И вообще, кролики такие милые…

— Милые? — не поняла Элеонора.

— Ну да, я хочу сказать, не все, конечно… Бывают довольно злобные кролики… Так что правильно их того… э-э… ну, зарезать и съесть… А я очень люблю есть… э-э… кролика…

— Да, точно, он обожает кролика! — восторженно подхватила Алиса.

Ее мать смотрела на нас как на парочку психов. Потом уставилась на меня, и в ее взгляде я прочитал следующее: «Может быть, ты и в самом деле парень ничего. Может быть, ты будешь землю носом рыть, чтобы нам понравиться. Но если ты думаешь, что мы позволим своей дочери связаться с таким ничтожеством, как ты, то лучше и не мечтай!»

Мне хотелось в тот же миг умереть, но не тут-то было. По плану мне еще предстояла агония — знакомство с отцом.

Лиза лезла из кожи вон, пытаясь разрядить атмосферу, за что я был ей искренне благодарен. Сама она отлично управлялась с родителями, вынудив их принять ее образ жизни. Такое не редкость в семьях, где растут двое детей: то, чего не спускают одному, легко разрешают второму. В отличие от Лизы, Алису держали в строгости. Как младшая дочь, она обязана была любой ценой оправдать родительские ожидания: вести себя благопристойно, выйти замуж за приличного человека и родить безупречно белых детей. Если не она, то кто подхватит факел унылой французской добропорядочности?

Отец сидел на диване с газетой в руках, судя по всему погруженный в мечты о росте своих акций на бирже и послеобеденной сигаре. Весь его вид говорил о том, что он существует в мире, созданном по мерке его самодовольства. Он притворился, что не заметил, как мы вошли в комнату, заставив нас переминаться с ноги на ногу — чтобы успели глубже осознать собственную безнадежную посредственность, вымаливая ответное «здравствуйте».

— Папа! Это я. Мы с Фрицем.

— Н-да?.. — рассеянно бросил он, чем привел Лизу в негодование.

— Папа! Ты что, нарочно?..

— Что? Ах, это вы… Ну, здравствуйте, здравствуйте…

Он не встал с дивана, но слегка двинул вперед корпусом в слабой попытке показать мне, что я все-таки не совсем пустое место.

— Здравствуйте, э-э…

— Фриц.

— …Фриц. Вас что, правда зовут Фриц?

— Да. Видите ли, моей отец… Он очень любил один роман, ну и…

— Он уже познакомился с твоей матерью? — спросил он Алису. Не больно-то вежливо: во-первых, он меня перебил, а во-вторых, обращался не ко мне, а к своей дочери.

— Да, мы заходили на кухню. Фриц очень любит кролика…

Ее слова разбились о стену моего угрюмого молчания. Хватит с меня! Что она ко мне привязалась с этим кроликом? Чихал я на кроликов! На свете есть много вещей, которые я люблю. Ну, например. Монтеверди, Антониони, Кандинского (хм, любопытно, все фамилии оканчиваются или на «и», или на «ий», но не время было сейчас выстраивать по этому поводу какую-либо теорию).

Ромюальд Пикар (1951–1987), французский мореплаватель. Первым совершил кругосветное путешествие, пересекая океаны строго по диагонали. Впоследствии предпринял одиночное плавание через Тихий океан, но пропал со связи уже через два дня. Несколько месяцев спустя его тело было найдено на пустынном островке. На каменной скале он выцарапал слова: «Мне очень одиноко».

Аперитив подали в гостиной. Я из вежливости жевал арахис — вместо сигареты. Лиза старалась, как могла, заполняя тягостные паузы в беседе, но у нее без конца звонил телефон. Из коридора до нас доносились обрывки ее разговоров.

— Нет, все-таки это безумие! — воскликнул отец. — Одна дочь пишет диссертацию о беглых нацистах, а вторая собирается преподавать немецкий язык! Скажи, Элеонора, ну разве это не безумие?

— Чистое безумие.

— Заметь, кстати, это может пригодиться. В случае нового нападения. Я бы, пожалуй, не возражал… А то развели, понимаешь, бардак. Вот пусть наведут порядок!

— …

— А многоженство!

— Это его последний пунктик, — шепнула жена.

— А что, глядишь, и правда разрешат у нас многоженство. Вот вы, Фриц, что вы об этом думаете?

— О чем? О многоженстве?

— Он еще спрашивает! Нет, ну и дружок у тебя! Если я задаю вопрос о многоженстве, то любому ясно, что меня не интересует ваше мнение о том, какая сегодня погода!

— Пойдемте за стол, — прервала спор Элеонора.

Стол был накрыт — загляденье. Не стол, а музей на скатерти. У меня тем временем начались желудочные колики. «Не волнуйся, — шепнула мне Алиса. — Он тебя просто проверяет. Мне кажется, ты ему понравился…» Странная манера выказывать симпатию.

Дальше он, естественно, завел разговор об утрате ценностей.

— Все летит в тартарары. Посмотрите на семью. Сплошные разводы! Пока смерть не разлучит вас! Ха-ха! Сегодня смерть — просто мелкая неприятность…

— А как ты думаешь, они очень счастливы, те, кто продолжает жить вместе только потому, что разводиться неприлично?

— Ну, знаешь, Лиза, тебе вообще ничего нельзя сказать!

— Почему же? Говори что хочешь. Просто надоело слушать один и тот же старый припев: «Раньше было лучше».

— Что ты себе позволяешь, дочь моя?! — внезапно осерчал папаша. Любое несогласие явно вызывало у него аллергию.

— Ты с дочерью целый год не виделся! — наконец возмутилась Элеонора. — Хватит к ней цепляться.

— Ну ладно, ладно… Но все равно никто меня не переубедит: ничего святого у людей не осталось. А кто виноват? В первую очередь — иммигранты. Не удивлюсь, если завтра рядом с моим домом откроют мечеть…

Мы молча слушали, как он разоряется, а я понятия не имел, как должен реагировать. Мне еще не приходилось попадать в подобный переплет. Неужели во имя любви я должен послушно кивать, слушая весь этот бред? Если бы еще Алиса хоть украдкой мне улыбнулась! Но она с восхищенным видом внимала отцу. Даже ее мать горестно вздыхала, и, хотя на кухне она здорово меня разозлила, я вдруг испытал к ней нечто вроде сочувствия.

1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 34
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?