К счастью, я попал в BUD/S не сразу. Мне еще предстояли другие тренировки, а нехватка инструкторов в BUD/S на какое-то время избавила меня (да и многих других) от издевательств с их стороны.

В соответствии с флотским регламентом я должен был выбрать специализацию (военно-учетную специальность, ВУС), по которой мне пришлось бы служить, если бы не смог пройти отбор в SEAL. Я выбрал разведку — я наивно полагал, что это будет что-то вроде приключений Джеймса Бонда. Можете немного посмеяться.

Но именно во время этого тренинга я стал относиться серьезнее к тому, что я делаю. Я провел три месяца, изучая основы флотской разведки, и, что более важно, приводя себя в нужную физическую кондицию. Случилось так, что я встретил на базе несколько настоящих «морских котиков», и они вдохновили меня взяться за дело по-настоящему. Я должен был ходить в тренажерный зал и методично развивать главные группы мышц: ноги, грудь, трицепсы, бицепсы и т. д. Я также начал бегать три раза в неделю, от четырех до восьми миль в день, при этом до двух миль преодолевая прыжками.

Бегать я не люблю, но так моим мыслям было задано правильное направление: добивайся цели, несмотря ни на что.

А еще я научился в базовом тренировочном лагере ВМС плавать, или, по крайней мере, научился плавать лучше, чем умел раньше.

Я из той части Техаса, что далеко от воды. Среди прочего, мне следовало научиться хорошо плавать на боку, — это критически важный навык для SEAL.

Когда обучение в разведшколе было окончено, я уже набрал приличную форму, хотя все еще недостаточную для BUD/S. Хотя в тот момент мне так не казалось, но мне очень повезло, что в учебном центре ССО ВМС не хватало инструкторов, в связи с чем среди кандидатов образовалась очередь. Флот решил откомандировать меня в помощь специалистам по кадрам SEAL на несколько недель, пока это место оставалось вакантным.

Я проводил там половину рабочего дня, либо с восьми до двенадцати, либо с двенадцати до четырех. Когда я не работал, я тренировался с другими кандидатами в SEAL. Мы занимались физподготовкой — тем, что старые добрые учителя физкультуры называют «калистеникой»[12]— по два часа в день. Вам знакомы эти упражнения: подтягивания, отжимания, приседания.

С отягощениями мы не занимались. Идея была не в том, чтобы накачаться, подобно культуристу; требовалось приобрести силу, сохранив максимум гибкости.

По вторникам и четвергам мы плавали на выносливость. Иными словами, плавали до тех пор, пока не начинали тонуть.

По пятницам был кросс: десять или двенадцать миль. Ничего себе, но в BUD/S ты ожидаешь, по меньшей мере, полумарафона.

Где-то в это время мои родители решили поговорить со мной. Я постарался подготовить их к тому, что будет впереди. Они мало что знали о SEAL; да и к лучшему.

Кто-то говорил, что упоминания обо мне должны быть стерты из официальных документов. Когда я сказал об этом родителям, они слегка изменились в лице.

Я спросил у них, как они к этому относятся. Не то чтобы у них был выбор, но все же.

«Нормально», — ответил отец. Мать промолчала. Они оба были более чем обеспокоены, но старались не подавать виду, и ни в коем случае не сказать чего-нибудь такого, что могло бы повлиять на мою решимость идти по выбранному пути.

Наконец, после примерно шести месяцев ожидания, работы и еще небольшого ожидания, я получил назначение: прибыть для прохождения курса BUD/S.

Я вылезаю из задней двери такси, распрямляюсь и разглаживаю складки на форме. Выгрузив багаж, я делаю глубокий вздох, направляюсь на шканцы[13], к зданию, где я должен доложить о своем прибытии. Мне двадцать четыре года, и я нахожусь в одном шаге от осуществления моей мечты.

И в одном шаге от всех неприятностей, связанных с ее осуществлением.

Было темно, но не особенно поздно, где-то между пятью и шестью вечера. Внутренне я был готов к тому, что мне придется отпрыгнуть, как только я подойду к двери. Ты слышишь все эти слухи о BUD/S, и о том, как это круто, но всей правды ты никогда не знаешь. Ожидание трудностей хуже самих трудностей.

Я увидел парня, сидящего за столом. Я прошел к нему и представился. Он зарегистрировал меня, определил меня в кубрик, и дал бланки, которые следовало заполнить.

Все это время я думал: «Это все не слишком сложно».

И: «На меня могут напасть в любую секунду».

Естественно, мне было трудно уснуть. Я не мог отделаться от мысли, что инструкторы ворвутся ко мне и начнут лупить мою задницу. Я был возбужден, и одновременно слегка встревожен.

До самого утра меня никто так и не побеспокоил. И только тогда до меня дошло, что я еще не приступил к курсу BUD/S: я был на предварительном этапе, который называют «Индок» — от слова Indoctrinaire, то есть «Введение». Индок должен подготовить тебя к BUD/S. Это как бы BUD/S с тренировочными колесами[14], если можно себе представить SEAL с колесами…

Индок продолжается месяц. В это время на тебя немного орут, но ничего даже близко не похоже на BUD/S. Мы проводили много времени, изучая основы того, что от нас могло потребоваться, например, преодоление полосы препятствий. Идея заключалась в том, чтобы к моменту, когда начнутся серьезные дела, у нас был нужный запас глубины. Мы много времени проводили, помогая в мелочах, в то время как другие группы проходили настоящие тренировки.

Это было отличный период. Мне нравились тренировки, наливавшие силой мое тело и оттачивавшие навыки. В то же самое время я видел, как обращаются с кандидатами, проходящими BUD/S, и думал: «Вот дьявол, мне следует быть серьезнее и больше работать над собой».

А затем, прежде чем я осознал это, началась Первая фаза. Теперь тренировки стали реальностью, и моя задница стала получать настоящие пинки. Регулярно и весьма чувствительные.

Вот мы и добрались до эпизода, с которого началась эта глава, когда во время отжиманий мне в лицо ударила струя ледяной воды из брандспойта. Я уже много месяцев занимался физическими упражнениями, но все же эти были намного труднее. Приятное заключалось в том, что, хотя я более-менее представлял, что должно произойти, я не отдавал себе отчета в том, насколько все это будет тяжело. Пока не испытаешь что-то на практике, ты просто не можешь об этом судить.