Норманн подхватил мечи и встал напротив Хутинга. Пора завершать начатое дело. Правитель долго молчал, глядя на свои сапоги, затем поднял голову, ожег норга гневным взглядом и собрался что-то сказать. Вероятнее всего приказал бы убить наглого пришельца, да в последний момент увидел стоящую у ворот кавалерию. Зрачки от удивления расширились, а готовые к выстрелу лучники на стене окончательно прояснили сложившееся положение.

– Твоя крепость! – Он зло сплюнул на утоптанный снег. – Надо было сразу убить без всяких церемоний.

– Вытри плевок с моей земли!

– Что?!

– Вытри плевок, иначе заставлю вылизать весь двор!

В этот момент мимо круга в сторону ворот потопала толпа уходящих воинов во главе с Лундом. Они дружески прощались с оцепеневшими от неожиданности бывшими соратниками, выкрикивали имена, зазывая уйти прямо сейчас. Наступил момент прозрения. Шведы правильно оценили угрозу со стороны неведомо как оказавшихся на стене лучников, а десяток всадников у ворот мог оказаться не одной сотней. Что там за стеной? Это никому не видно. Настроение вмиг переменилось, придется уходить с обжитого места, и виноват в этом только их недальновидный ярл.

– Норг! Вспори этому дурню брюхо и вымой его кровью двор! – послышался из толпы гневный выкрик.

– Руби ему голову, норг! Руби! Я не хочу пачкать об этого поганца свой топор!

Угрозы и оскорбления в адрес теперь уже бывшего ярла сыпались со всех сторон, предрекая неминуемую расправу в самом ближайшем будущем.

– Что же, норг, ты сам захотел сразиться со мной! – зло усмехнулся Хутинг. – Теперь пеняй на себя!

А вот это уже интересно! Он не воин, это ясно, иначе бы сам принял вызов, а не прятался за спинами своих ближников. В то же время угроза высказана спокойно, с уверенностью в своем превосходстве. Что он мог затеять? Норманн читал о хитрых мечах с потайной кнопкой на рукояти. Подобное оружие со скрытыми пружинками стреляет тонкими дротиками или раскрывается веером с множеством лезвий. Нет, последнее маловероятно, это требует особого навыка, который необходимо ежедневно шлифовать.

– Перейдите ближе к крыльцу и стойте за спиной ярла. – Норманн счел необходимым предупредить валькирий.

– Тебе помочь? – уточнила Флейен.

– Нет, мне не нравится его уверенность.

– Блефует, он трус! – фыркнула Бригген.

– Трусы как раз и опасны, они всегда готовы к подлому поступку.

Девушки на стали уточнять и послушно перешли к указанному месту, причем Флейен перетащила трофейный двуручный меч и оперлась на него как на посох. В этот момент из дома вышел Хутинг, в одной руке булава, в другой щит. В общем-то ничего необычного, разве что надел колонтарь[3], но это уже не тинг, имеет право.

– Готовься к смерти, норг, я наплюю на твой труп и вымою сапоги твоей кровью!

Норманн не стал отвечать, он искал подвох в руках и одежде ярла. Обычная булава, а шипы слишком большие для скрытых пружин, не выстрелить, и короткая пружина не даст нужного усилия. Колонтарь? Нет, обычная кольчуга с наплечниками и двумя пластинами на груди и животе. Щит! Правильно, металлический полированный щит с четырьмя рядами выступающих острых шипов. Вот она где ловушка! Норманн с облегчением выдохнул, улыбнулся и вышел в круг – он придумал ответный ход.

– Давай, норг, прибей паршивца, и мы уйдем. Надо до темноты успеть добраться до ближайшей деревни, – послышался спокойный голос одного из воинов.

Опустив булаву и выставив перед собой щит, Хутинг двинулся на врага, а Норманн показал проход баскетболиста к кольцу с разворотом спиной к противнику. Чисто психологический прием – главарь захочет пустить стрелы в грудь, значит, замешкается, и булава не готова к удару. Шаг, поворот, затем второй шаг. Ярл понял свою ошибку, звонкими молоточками защелкали пружинки, среди зрителей раздались сначала недоуменные, затем злобные крики. Поворот, и меч снес Хутингу голову. Шведы выхватили топоры и разъяренной толпой начали кромсать бездыханное тело.

– В своих стрелять!

– Рубите гада на куски!

– Разбросаем мясо за стеной!

– Да! Скормим эту сволочь собакам!

Сотрясаясь от нервной дрожи, Норманн направился теперь уже в свой дом. Отходняк, после серьезного боя всегда трясет, это нормально, так и должно быть, но столь сильно в первый раз. Впрочем, до этого максимальным риском был сломанный нос или разорванное ухо. А сейчас на кону стояла его жизнь!

Валькирии услужливо набросили на плечи шубу и открыли входную дверь. Нерль подхватил под руку и помог сесть в широкое кресло.

– Трясет? – И не дожидаясь ответа, крикнул: – Быстро приготовить баню! Вишь, князь продрог.

– Какой князь? Я не замерз! Откуда ты взялся?

– Когда я впервой от смерти ушел, меня так колотило, что меч из рук выпадал.

– Баня зачем?

– Первое дело! Кровь разгонит, из парной новым человеком выйдешь. Иначе до завтра квелым просидишь.

– Почему князям меня назвал?

– Ты сколько земли на меч взял? Нынче под твоей рукой полное удельное княжество!

– Кому это надо?

– Как кому? – опешил Нерль. – Нам, твоим слугам! Ты о нас заботишься, мы тебе служим.

О чем спорить? Нерль прав. Норманн оттяпал солидный кусок карельской земли и при любом раскладе передаст ее своим дворянам. А вот что делать дальше? Это не вопрос форпоста против проникновения шведских беженцев, проблема на самом деле намного серьезнее. Появление государства с единой властью и законами в первую очередь привлечет внимание сильных мира сего, то бишь Ганзу и Готландский союз. Но в первую очередь новоявленным правителем заинтересуется Новгород. Со своими будет легче, экспансия купцов с Волхова достаточно вялая, их интересуют только деньги, что в дальнейшем и позволило Москве победить в конкурентной борьбе. Зато Любек и Висбю сначала пришлют войско, после чего начнут разговаривать с сидящим на цепи правителем. Следовательно, из плюсов членство в Ганзе с поддержкой правителей, как минус – неизбежная война со шведами.

– Придется брать Выборг и Ругодив[4], – со вздохом сказал Норманн.

– Не спешишь, княже?

– Да нет, просто мысли вслух. Снова придется в Любек отправляться.

– Тебе-то зачем? Шушун тебе торговлю наладил, надежных приказчиков подыскал, шкиперов больше, чем кораблей.

– Кстати, о шкиперах. Ты как здесь оказался? Я в дверь, а ты меня под руку.

– Мы следом за тобой в крепость прошли, – сказал Нерль.