Я расстроилась. Мне стало ее жалко. Соня, видимо, не собиралась оставлять работу в нашем агентстве. Как часто мы ввязываемся в рискованные, но выгодные аферы под предлогом, что в любой момент сможем выйти из игры, а потом оказывается, что это надолго. Теперь временная подработка стала ее жизнью.

Как оказалось, я не такая уж скромница по природе своей. Не могу даже вспомнить сейчас, при каких обстоятельствах Соня впервые упомянула в разговоре со мной о Ночных Красавицах. Кажется, в то время она еще не работала в агентстве. Соня пока колебалась. Она наводила справки о том, какого рода услуги предоставляются клиентам, встревоженная слухами и выдумками, отчасти навеянными книжками и фильмами на эту тему, такими, как «Дневная красавица» Бунюэля, «Дни и ночи Чины Блю» Кена Рассела, а также недавней и самой мрачной его картиной «Дорогая учеба», основанной на реальных событиях.

Кто ей рассказал об этом агентстве? Кто ее заметил и пригласил там поработать? Кто сыграл роль посредника? Для меня это осталось загадкой.

– «Ночные Красавицы», «Дневная красавица»… Я с тобой согласна, они довольно примитивны в своих фантазиях, – критически, как обычно, рассуждала Соня. – Хотя, если подумать, их изобретательность никому не нужна.

Мы как раз подходили к солидному зданию, расположенному на одной из улиц квартала Марэ, известного своими увеселительными заведениями. Ничто не указывало на специфический характер предлагаемых агентством услуг, даже скромная вывеска над домофоном. Что именно здесь предлагают: подушки, например, или услуги юных танцовщиц – с первого взгляда понять было невозможно:

Ночные бабочки, 5-й этаж, напротив лифта.

– Мне кажется, это мило, – я попробовала пошутить. – Даже поэтично.

– Ты уверена, что хочешь туда пойти?

– Ну да, всего лишь первое знакомство. Я просто хочу прояснить обстановку.

– Ну ладно… Только давай договоримся: ты потом никогда не будешь упрекать меня в том, что я заставила тебя делать вещи, которые тебе не нравятся.

Я закатила глаза к небу и прибегла к театральным приемам, как нас учили во время тренингов на радио и телевидении на последнем курсе отделения журналистики. Еще каких-то пять-шесть месяцев, и я, с дипломом журналиста в кармане, брошусь на приступ самых известных, самых престижных в стране СМИ. Подобно юному Растиньяку, я буду готова на что угодно, лишь бы прославиться.

– Послушай, все нормально. Мне двадцать два года, и я уже большая девочка.

Кабинка лифта была такой узенькой, что, несмотря на наши небольшие габариты, мы еле втиснулись, и, задержав дыхание, прижавшись спиной к стене, поднялись на нужный этаж. Едва мы перешагнули порог заведения, как попали в атмосферу изысканной роскоши.

– Входите, входите, – нам открыла пятидесятилетняя блондинка, стройная, с чопорными манерами. Она была совсем не похожа на хозяйку борделя, чего я, по правде говоря, немного опасалась. Браслеты на запястьях и кольца на длинных пальцах умело скрывали старческие морщины и пигментные пятна. Она протянула мне руку.

– Здравствуйте, меня зовут Ребекка Сибони, я – директор агентства «Ночные Красавицы», – представилась женщина низким хриплым голосом заядлой курильщицы.

Ощущая шлейф слегка пьянящего аромата духов, мы последовали за ней в ее скромную, но со вкусом обставленную конторку.

– Анабель немного… нервничает, – кивнула Соня в мою сторону, перехватив мой испепеляющий взгляд. – Ей было бы спокойнее, если бы вы объяснили, что на самом деле требуете от девушек, которые подписывают контракт.

Я вздрогнула от такой неожиданной просьбы и стала неуклюже, по-детски оправдываться:

– Вовсе нет! Я прекрасно все поняла!

В потертых джинсах с собственноручно пришитыми заплатками, в поношенных туфельках, с гривой давно не стриженных волос, я и так была похожа на гадкого утенка. Сонины слова поставили меня в глупое положение, не надо было ей об этом говорить. Ребекка посмотрела на меня, внимательнейшим образом изучив каждый сантиметр моей фигуры, и произнесла длинный монолог, давно, видимо, заученный наизусть:

– Послушайте, девушки! Я не знаю, что вам о нас наговорили, но, по большей части, это – вранье. Общественное мнение напрасно порицает нашу деятельность, и мы, к сожалению, страдаем от сплетен и лживых домыслов. На самом деле, то, что мы предлагаем клиентам, вполне невинно и, я хочу это подчеркнуть, абсолютно легально: наши клиенты – люди состоятельные, но неженатые, они не могут себе позволить присутствовать без дамы на светских мероприятиях, которые обязаны посещать в силу своего положения в обществе. Ваша задача, в том случае, разумеется, если вы примете решение присоединиться к нам, надеть свое самое красивое платье, по возможности мило улыбаться весь вечер, при этом не обязательно делать вид, что у вас свело челюсть, уметь поддержать непринужденный разговор, если у вас поинтересуются, например, мнением о последнем фильме Вуди Аллена. Ничего особенного от вас не потребуется, и, уверяю, все это не бог весть как сложно.

«Ну, что я тебе говорила?» – Соня выразительно развела руками.

Ведь это она, моя подруга, в подробностях рассказала мне об одном недавнем испытательном свидании, организованном для нее агентством. Свидании, аморальном с точки зрения общественной морали. Из-за этого эпизода, кстати, я поначалу хотела отказаться от предложения Ребекки Сибони. «Что за дурацкая идея, бред какой-то», – думала я.

– Ну, и как… все прошло?

– Как, как! Очень просто, как в кино, дорогуша. Свидание было назначено в номере Рафаэля в 15.00. Я получила указание прийти в точно назначенный час. Шторы были к тому времени задернуты, ставни наглухо закрыты. Думаю, он сам заранее дал указание прислуге. Затем я должна была выключить свет и дожидаться его на постели совсем голая.

– А потом?

– Потом он пришел. Я так думаю, спустя минут десять.

– Ты не заметила, как он вошел?

– Нет, заметила. Он вошел из вестибюля, там было светло, но я едва различила его силуэт, когда он открыл дверь.

– Тебе было… страшно?

– Что ты, напротив! – воскликнула она. – Поначалу мне было холодно лежать нагишом без движения. Но потом он подошел, разделся, лег рядом со мной и обнял меня, чтобы согреть.

– Вы тут же занялись любовью?

– Нет, не сразу. Поначалу мы просто лежали какое-то время, прижавшись друг к другу, а потом он начал меня ласкать.

– Он что-нибудь тебе говорил?

– Ни слова. Зато руки у него были очень мягкими. Уверяю тебя, никто раньше не ласкал меня так нежно. Я даже взмокла.

– А ты не пыталась увидеть его лицо?

– Я гладила его по лицу, и мне не показалось, что он красавец. Но, честное слово, будь он самим дьяволом во плоти, я бы все равно согласилась лечь к нему в объятия, уж больно нежен он был.