Один юный пророк сказал, что ощущение было такое, что на город спустилась муза.

* * *

Правда об образовании Rocket Baby Dolls – тайна, покрытая мраком, погребенная в «братской могиле» сгинувших тинмутских групп.

Первой, согласно мифу, который никто из участников не может ни подтвердить, ни опровергнуть, была школьная группа из Тинмутского колледжа, The Magic Roundabout. Это весьма таинственный коллектив; с уверенностью мы можем сказать только то, что Доминик играл там на ударных, но неизвестно, выступили ли они хоть раз вживую, да и вообще были ли в принципе «группой». Мы только знаем, что Мэтт Беллами постепенно играл на гитаре все лучше и лучше – он отрастил ногти и стал брать уроки фламенко, на которых схватывал все на лету раньше, чем учитель успевал говорить. Мэтт с легкостью осваивал все самое сложное, но при этом совсем не уделял внимание обычным предметам. В итоге если нужна была виртуозная техника, он первенствовал, а когда речь заходила об элементарщине – наоборот, плелся в конце. Еще он очень хорошо умел запоминать песни на слух. В подростковом возрасте он сновал между разными школьными группами, в основном в качестве клавишника, но ни в одной так и не задержался.

Музыка, похоже, спасла его от беспросветного наркоманского будущего: он перестал напиваться на набережной и вместо этого ходил репетировать домой к друзьям. Мэтт даже занялся организацией концертов: арендовал помещения в промзоне «Бродмидоу» за 3–4 фунта в час и устраивал концерты группы, в которой играл на этой неделе, и еще нескольких местных коллективов. Эти вечера стали эпицентром Тинмутской музыкальной сцены, на них ходили все уважавшие себя местные музыканты. Одна из групп, игравшая вместе с группой Мэтта, называлась Carnage Mayhem; она была самой популярной и профессиональной из всех школьных групп Тинмутского общественного колледжа того времени. Временами они арендовали досуговый центр и устраивали вечера, на которых собирались самые модные тинмутские ребята, курили косячки и обсуждали сцену. Carnage Mayhem вдохновляли Мэтта учиться лучше играть на гитаре в надежде, что ему когда-нибудь предложат присоединиться к хорошей группе. А еще там играл на барабанах Доминик Ховард.

Мэттью Беллами и Доминик Ховард познакомились в «Логове» – так называли полянку в центре Тинмута, на которой собирались различные городские «племена», недоверчиво разглядывая друг друга. Мэтт тусовался со спортсменами, Дом – с модными ребятами. Но Мэтту стало неловко со своей кликой, так что, одетый в спортивный костюм, он подошел к Дому, представился и попросил научить его получше играть на гитаре. В тот день шел легкий дождик, без всяких громов и молний, но в истории рок-музыки было мало столь же судьбоносных встреч.

Мэтт и Дом на самом деле ходили в одну и ту же начальную школу, но не знали друг друга, несмотря на общих друзей. Теперь же, в пятнадцать лет, они наконец-то познакомились, хотя поначалу казались непримиримыми противоположностями. Дом был длинноволосым джаз-рокером, родители которого считали игру на барабанах простым хобби, которое ни к чему не приведет: в детстве его интерес к музыке ограничивался извлечением странных звуков из синтезатора сестры, когда ему было лет пять, а еще он любил стучать по всему подряд. Одно из его первых воспоминаний – то, как он поймал рыбу и стал бить ее о землю до тех пор, пока у нее не вылетел глаз, чего он на самом деле немало стыдится. Мэтт же – широкоплечий парень в спортивном костюме, с короткой прической и угрожающим рычащим голосом, который, правда, оказался еще и пианистом-вундеркиндом. Казалось бы, что их могло объединять? Ответ прост: они оба неместные и любят одну и ту же музыку – мелодик-хардкор. Когда Доминик сумел затащить Мэтта, которому давал уроки «крутости», на прослушивание в Carnage Mayhem в 1992 году, между ними сразу что-то «щелкнуло». Поиграв вместе, они обнаружили друг в друге изобретательность и склонность к экспериментам, и Дом убедил остальных музыкантов Carnage Mayhem взять Мэтта гитаристом.

Когда Мэтт во время одного из своих визитов в Эксетер рассказал отцу, что теперь играет в группе, Джордж Беллами дал ему мудрый совет, основанный на заработанном тяжким трудом опыте. «Наслаждайся этим, пока молод, – сказал он, – и потрахайся хорошенько». В то время Мэтт учился у отца, как работать в музыкальном бизнесе. В молодости он не любил известную папину мелодию Telstar, но со временем она стала ему нравится и, возможно, именно эта вещь помогла раскрыть его собственный композиторский талант.

Со временем стало ясно, каким эпохальным событием стал приход Мэтта, но тогда после этого Carnage Mayhem настал конец. Мэтт и Дом настаивали, что нужно играть получасовые сеты странных панковых риффов а-ля Primus и кавер-версии на инди-трэш-поп группы вроде Ned’s Atomic Dustbin. Собственно, первый «настоящий» концерт, на котором побывал Мэтт (и потащил с собой Дома), – как раз выступление этой группы в Эксетере. Мэтт вспоминал, что весь вечер скакал в партере, а Дом напился и уснул, еще когда играла разогревающая команда Kinky Machine. Еще он побывал на концерте The Senseless Things; обе группы работали в жанре «фрэггл», как и Mega City Four и The Levellers. У всех перечисленных коллективов были небрежные панковские гитарные партии, причем сами музыканты признавались, что издают неприятные звуки. Еще одним отличием этих групп был внешний вид их участников – головы подающих надежды артистов украшали просаленные дреды, больше похожие на волосы кукол из сериала «Скала Фрэгглов», а звуки, которые они издавали, были – в чем они и сами с радостью признавались, – не очень-то приятными. Так что вскоре после прихода Мэтта в группу ребята решили, что название тоже должно быть соответствующим. Carnage Mayhem в конце концов сочли недостаточно экстремальным; какое-то время группа называлась Youngblood, но от этого имени тоже быстро отказались. К концу 1992 года они выбрали для себя название, совсем не лучившееся солнечным светом: Carnage Mayhem превратились в Gothic Plague (название на самом деле предложила сестра Дома).

Первое документально подтвержденное выступление Gothic Plague состоялось 21 декабря 1992 года в тинмутском «Мидоу-Центре»; «Вход – один фунт. Ведите себя хорошо!!!» – гласил написанный от руки флаер. Они играли первыми, в списке групп также значились Bagpuss Shot Kennedy, Avqvod Zoo и Fixed Penalty – в последнем коллективе на барабанах играл долговязый, волосатый парень по имени Кристофер Уолстенхолм.

Gothic Plague были группой, не соответствующей своему времени. Название напоминало о гот-металлических группах семидесятых. Они развивали в себе виртуозность, подобную молодому Рахманинову. Брит-поп стал популярным в Великобритании сразу после выхода альбома Suede – Modern Life Is Rubbish Blur, который выражал тоску целого поколения. На смену ему пришел Pulp, чьим прорывным хитом стала песня Babies. Тем временем наши герои играют концерты на боксерском ринге в спортзале Тинмутского общественного колледжа, зажигают со всем свойственным панкам драйвом джаз-хардкорный группы 1980-х, восторгаются Nirvana, Sonic Youth и фрэгглом, но при этом совсем интересуются альтернативой, которая уже гремит на весь Лондон. Мэтт говорил, что группа даже не слушала никаких бритпоп-альбомов – настолько далекой она чувствовала себя от лондоноцентричной сцены. Собственно, в следующие полтора года Мэтт и Дом избавились, или, точнее, распугали своими экспериментальными панковскими импровизациями всех музыкантов, которые пытались с ними играть. Через группу прошла куча басистов и гитаристов, но в конце концов Мэтт и Дом к пятнадцати годам стали уже не просто лучшими друзьями, но и грозным гитарно-барабанным дуэтом, проклятием для всех басистов и певцов, которые решались с ними поработать.