Однако надо было убираться с линии огня, и делать это следовало как можно быстрее. Еле дождавшись, пока явно недоумевающие преследователи разбредутся кто куда, Варфоломей начал снижаться. Не нравилась ему пробоина, тащиться через полпланеты в сторону рассвета, да еще и на малой скорости, не хотелось. Под ним был океан, практически пустой, если не считать нескольких, судя по всему необитаемых, островов да двух десятков меток рыболовецких траулеров. А вот северо-восточнее имелось побережье, где на границе воды и суши мерцало ночное зарево довольно крупного города. Верховье. Курортная зона… университет… порт… и космопорт тоже… может быть, удастся быстренько подлататься… Стоп, при чем тут твои проблемы, мужик?

Огни города, которым, похоже, занялся сброшенный десант, стремительно гасли. Жителям уж точно было не до помощи потерпевшему, самим бы уцелеть. И тут снова (как всегда не вовремя) заговорило упрямство. Черт с ней, с помощью, дотянет он до своих, закатских, и так, ничего с ним не случится. Но там, внизу, люди. А у него — корабль. И трюмы на три четверти пусты. Да, на Флаге — его соотечественники, и в первую голову надо бы помочь им, но… Но выходцы с Заката с младенчества живут на поле боя и постоять за себя умеют, а местные… решено.

Запросив через бортовой компьютер максимальное приближение, он вгляделся в карту и решил сесть на большой круглой площади, плавно перетекающей в набережную, и, уже приземляясь, включил систему поиска живых объектов. Включил — и был разочарован. В том здании, в сторону которого выходила пассажирская аппарель, живых почти не осталось. Мертвые, судя по показаниям анализатора, имелись — возле входа. А вот живые… Живых было только двое. На шестом этаже.

Примерно через полтора часа, занятых приятной беседой, Дима упал. Вот только что сидел на стуле, балагурил, предлагал пойти прогуляться по набережной и вдруг стек на пол, словно из его тела вынули все кости до единой. Поднявшуюся суматоху Агата ликвидировала моментально: несколько слов, пара взглядов, повелительный жест, и вот уже охрана подхватила постояльца и потащила в номер. Сама она двинулась следом, а за ней на сервировочном столике повезли остатки пиршества и розы.

В спальне — шестьсот третий был двухкомнатным люксом — Агата окинула унылым взглядом распростертое на кровати тело, вздохнула, и принялась расстегивать оставшиеся пуговицы на рубашке. До брючного ремня она добраться не успела: кожа под рубашкой обожгла ее пальцы. Что за… Она распахнула полы и ахнула. Шрам, часть которого она заметила еще в баре, тянулся наискось от ключицы до бедра и выглядел куда хуже, чем ей показалось вначале. Под левой мышкой имелся прозрачный пластиковый флакон со стандартной госпитальной наклейкой, от которого в рукав (должно быть, к вене) уходила трубка капельницы. Флакон был пуст.

Агата наклонилась, вгляделась в надпись на наклейке, коротко выругалась и быстро набрала номер отельного врача. Петрович ответил не сразу. И то сказать — время-то уже не детское. Наконец на экране возникла помятая физиономия, и заспанный голос недовольно пробурчал:

— Ну, чего тебе, Собеседница?

— Петрович, давай быстро в шестьсот третий. Мухой, ласточкой! Плохо дело.

— И кого ж ты на этот раз табуреткой приголубила? — желчно усмехнулся врач, вспоминая давнюю уже историю.

— Никого я не голубила. Бери полный набор, мой клиент, судя по всему, из реанимации смылся, ну, или где-то рядом.

Петрович, разом посерьезневший, кивнул и отключился. Мухой не мухой, но появился он действительно быстро, скупо улыбнулся открывшей дверь Агате и прямиком прошествовал в спальню, откуда тотчас же донеслось невнятное бормотание.

— Так-с, что мы тут имеем?.. Ай-яй-яй! Как неосторожно… Агата, солнышко, зажги-ка весь свет, мальчику все равно, а мне работать…

Усмехнувшись — для старика-доктора все, кто был моложе семидесяти, числились мальчиками и девочками, — Агата выполнила приказ и пристроилась в уголке, внимательно наблюдая за действиями врача. Определенную подготовку она прошла в рамках курса обучения у «Спутников», но профессионалом отнюдь не являлась и всегда была готова перенимать опыт.

Впрочем, ничего особенно интересного не происходило. Сначала Петрович быстро прослушал дыхание, измерил температуру и пульс и неодобрительно скривился. Потом, подслеповато моргая, изучил пресловутую наклейку, извлек из принесенного с собой чемоданчика полдюжины ампул и бутылочек, выбрал их содержимое в несуразных размеров шприц и прямо через стенку флакона ввел внутрь получившийся коктейль. После чего откланялся, оставив Агате подробнейшие инструкции по поводу того, как действовать, ежели вдруг чего, и еще пару заранее наполненных шприцев.

Агата заперла дверь, вывесив на ручку табличку «Не беспокоить», погасила свет в спальне и оставила в гостиной только маленькое бра над журнальным столиком. Сняла с Димы ботинки, ослабила-таки брючный ремень и накрыла тихонько посапывающего мужчину пледом. После чего вернулась в гостиную, сбросила туфельки и забралась с ногами в огромное кресло, справедливо рассудив, что клиенту она в ближайшее время не понадобится, а шампанское между тем греется… не пропадать же добру!

Сколько прошло времени, она не знала. Таймер для следующего укола был настроен, чего ж еще? Минуты текли, сливаясь в часы, доносившееся из спальни дыхание было ровным и спокойным, и Агата совсем уже было расслабилась. Лениво подумала, что надо бы взять плед и для себя тоже, даже спустила ноги на пол. Но в этот момент ее внимание привлекла яркая вспышка за окном, потом еще одна и еще… Взвыла и тут же замолчала, захлебнувшись, тревожная сирена.

Агата вскочила, погасила бра, бросилась к окну и изумленно уставилась на фантастическое зрелище. В черном ночном небе полыхал рассыпающий снопы искр костер. И эти искры — десятки, если не сотни искр — падали вниз. Картина была знакомой, хотя последний раз она что-то подобное видела лет пятнадцать назад в экстренном выпуске новостей. Высадка пиратского десанта, вот что это такое… только в тех давнишних новостях искр было куда меньше. Да и курортный центр налетчиков не интересовал, то ли дело расположенный на одном из островов завод по производству броневых плит для кораблей…

В коридоре возникла паническая суета, быстро сменившаяся тишиной покинутого здания. Агата не спешила. Во-первых, захотят достать — достанут где угодно. Во-вторых, в зоне ее ответственности был раненый, бросить которого Дарья Филатова не считала возможным. Да и смысл вылезать? Вон, уже кто-то носится над океаном на маленьких корабликах непривычных очертаний. И постреливает, да. Она торопливо выставила все возможные щиты, закрываясь от бьющих со всех сторон вспышек ужаса и боли, и зябко поежилась. Точно, надо переждать. Пусть все малость поутихнет.

Какое-то время девушка простояла у окна, наблюдая за происходящим. Плохо дело. Надо что-то предпринимать, но что? Прокравшись в спальню, она убедилась, что Дима спит, и быстро осмотрела его багаж. Искомое нашлось на дне небольшой сумки, но увы — пистолет был персонифицирован, из него она не могла даже застрелиться. А от гравированной пластинки на рукоятке пользы было уж совсем немного. Разве что получить представление о личности владельца. Выйдя в гостиную, она в свете странно покосившегося прожектора, призванного освещать подъезд к отелю, разобрала: «Лучше быть в Империи капралом, чем царем — в стране-марионетке».[3]