чертовски эротичное одеяние.

Но неожиданно замерла, услышав звонок в дверь.

Нинка? Что-то она быстро!

Накинула на плечи легкий шелковый халатик и поспешила открыть подруге, радостно улыбаясь и приговаривая:

— Ох, как же я тебя ждала!

Но, увидев того, кто стоит за порогом, я тут же осеклась и выпала в нерастворимый осадок.

Увольнять пришел?

Перевела взгляд на его руки и нахмурилась.

Не думаю…

Таня

— Здрасьте, — выдыхаю я и судорожно стягиваю полы халатика на груди. Чувствую себя жутко неудобно, потому что я, считайте, в неглиже, а он как всегда в идеально сидящем на нем костюме и белоснежной рубашке.

— Привет, Тань, — мой босс наклоняет голову сильно на бок и исподлобья начинает сканировать меня своим стальным взглядом.

— А вы как… тут?

— Что? Что я делаю на твоем пороге? — усмехается.

Способна только кивнуть в ответ и еще плотнее стягиваю под шеей чертов халат, заодно скрещивая ноги.

— Да ты знаешь, просто мимо проезжал и решил заехать, с любовником твоим познакомиться.

— М-м-м, — тяну и сглатываю, — поэтому и вино прихватили?

— Оу, — поднимает тот бутылку и придирчиво разглядывает этикетку, — ну, а как иначе?

— Цветы тоже моему любовнику дарить собираетесь? — прищурилась я.

— Нет, это уже тебе. В гости к даме и с пустыми руками? Ну ты за кого меня принимаешь, Тань? — и медленно растягивает губы в соблазнительной улыбке. Хан это умеет. Хан в таком — мастер.

Когда-то я за эту улыбку отдала бы все, что у меня есть…

— Я вас в гости не приглашала, — облизываю губы и призываю себя сохранять спокойствие, но меня, тем не менее, начинает не хило так потряхивать.

И внутри грудной клетки беспокойно и истошно забабахало сердце.

— Это ты очень зря, Тань, — и вдруг сделал шаг ближе, но я тут же схватилась за ручку и угрожающе прикрыла дверь.

— Не приглашала! — по слогам и чуть громче повторила я.

— Так пригласи, делов-то, — Хан чуть развел руки в стороны, мол, я болтаю какую-то словесную диарею.

— Не хочу.

— А я хочу.

— Да? — ошалела я от такой наглости.

— Очень. За месяц чуть не тронулся, Тань, — и максимально откровенно облизал меня взглядом.

— Перестаньте молоть чушь!

— На тебе то самое белье, так? — облокотился он рукой о косяк и еще ближе подался в мою сторону, пока я в шоке пыталась переварить происходящее.

— Не вашего ума дело! — выпалила и тут же захлопнула перед его носом дверь, в ужасе округляя глаза от собственной выходки.

М-да. Слабоумие и отвага как они есть.

Молодец, Танька! Садись — пять!

Стук в дверь, и приглушенный мужской голос врезается в мои истерзанные мозги.

— Тань, ну что за детский сад?

— Ясельная группа! — саркастически цежу я и стискиваю кулаки. — Зато теперь понятно, почему вам нужно по несколько раз повторять очевидные вещи, Марк Германович.

— И какие же?

— Вам тут не рады!

Резкий и хлесткий удар в дверь, и тут же слышатся удаляющиеся шаги по лестничным пролетам. Всего несколько минут, и все стихло.

Как будто бы Марка Хана никогда тут и не было. Иллюзия? Но какая горькая, правда?

Привалилась облегченно к двери и сползла по ней вниз, а потом закрыла горящее лицо ладонями и в цвет выругалась. Забористо. Трехэтажно.

Ну, это надо же? Приперся ко мне! С вином! Хочет он, видите ли! Аж целый месяц терпел бедняга малохольный! И как не двинуть копыта от такого счастья, ну правда же?

А-а-а!!! Бесит!

Но через пару мгновений очередной звонок в дверь оглушает мои перепонки. Никак не угомонится несчастный!

— Да какого черта тебе надо? — ору я и вскакиваю на ноги.

— Ну, Тань, ты ж сама меня позвала, — слышу я недоуменный голос подруги.

— Ой, — проворачиваю замок и распахиваю дверь, а потом недоверчиво кошусь на то, с чем она ко мне пожаловала.

— Тань, ты чего? — подозрительно косится на меня Ковалева.

— Ты где это взяла? — киваю я на букет и бутылку вина, которые еще совсем недавно держал в руках Хан.

— Ой, подруга! — растягивает гласные Нинка и закатывает в апофеозе глаза.

— Ковалева! — рычу я.

— Я сейчас такого мужика на твоем крыльце встретила, Тань! Ну просто умереть — не встать! Стопроцентный Бог! Глаза — во, губы — ах, тело — полный улет. Я такому даже на первом свидании дала бы, каюсь!

— Да что ты говоришь? — прищурилась я.

— Да, Сажина. Но! Были и минусы.

— И какие же? — ошалело спросила я, сама не зная почему.

— Матерился как сапожник.

— М-м…

— А потом улыбнулся мне как сущий ангел во плоти и вручил вот это, — подруга протянула мне букет и бутылку итальянского Пьер Совиньон.

— Дура ты, Нинка, — приняла я ношу из ее рук и двинула к кухонной зоне, чтобы уже водрузить пресловутые алые розы в трехлитровую банку.

Вазы у меня отродясь не было.

— Это еще почему? — следовала по моим пятам Ковалева.

— Потому что это был Хан, — пожала я плечами.

— Что? — заорала подруга, но я ждала подобной реакции и потому даже не вздрогнула.

— Я говорю, что это был…

— Да слышала я! — фыркнула подруга и закатила глаза. — А знаешь, нифига он не красивый, Танька. Я резко передумала.

— Да?

— Да! Губы слишком пухлые, и глаза у него слишком… э-э-э…слишком серые.

— Слишком серые? — прыснула я и рассмеялась.

— Да! Мышиные! Вот!

— Ну все ясно, — хохотала я между словами.

— Как белый день! Вино выпьем, а цветы давай выбросим от греха подальше, нечего от всяких мышиных королей веники подбирать. Погоди! А он к тебе приходил со всем этим, да?

— Угу, — поковыряла я несуществующую трещинку на столешнице.

— Он что, совсем совесть потерял?

— Угу, — снова кивнула.

— А ты что, дала ему повод потерять эту совесть, Танька? — недовольно уперла руки в бока Нинка.

— Блин!

Простонала я, понимая, что попала на рассказ как никогда…

Глава 4. О том, как кое-кто ошалел…

Таня

— Не хочешь мне рассказывать, да? — обиженно протянула Нина и стрельнула в меня глазами исподлобья. С упреком, будто бы я упала в ее глазах ниже плинтуса.

Да чего уж говорить? Я и в своих глазах давно пробила дно.

— Нин, да как такое расскажешь?

— Очень просто. Открываешь рот и начинаешь болтать все с самого начала.

— Все с самого начала ты знаешь, — повернулась я и сложила руки на груди.

— Да, знаю, Тань. Типа как твой Хан тебя терпеть не может, рычит на тебя, словно дикое животное, и, вообще, пытается сожрать со всеми потрохами. Так?

О, да! Так!

И тут же низ живота неожиданно и сильно скрутило