Через полтора часа Элия удовлетворенно вздохнула.

— Спасибо! Вы замечательный учитель, лорд Эдмон! Так хорошо все объясняете. — Девушка мило улыбнулась. Принцесса усвоила еще в детском возрасте, что для продуктивной работы мужчины нуждаются в небольшом поощрении — комплиментах — и любят их не меньше женщин, хотя и стараются это скрыть. Часто пары ласковых слов бывает достаточно, чтобы заставить их сделать то, что нужно тебе.

Лорд Эдмон постарался скрыть довольную улыбку и мягко ответил:

— Для вас — все что угодно, принцесса.

— Благодарю.

Элия еще раз мило улыбнулась. Ей льстил такой энтузиазм. Несмотря на свой незначительный титул, Эдмон пользовался в Лоуленде заслуженным уважением, ибо имел репутацию одного из лучших и опытнейших магов королевства, кроме того, он был достаточно симпатичным мужчиной. Серьезных авансов, поощрявших легкие ухаживания Эдмона, принцесса делать не намеревалась, но против сиюминутного флирта не возражала. Тем более что на качестве преподавания это не сказывалось, комплименты комплиментами, но учителем Эдмон был опытным, требовательно-строгим и очень въедливым. Конфликтных ситуаций между педагогом и ученицей не возникало только потому, что хотели они одного и того же: чтобы Элия как можно лучше освоила магические искусства.

— Теперь, ваше высочество, перейдем к практической части занятия. Пожалуйста, поработайте с этим предметом. — Учитель указал на маленький круглый столик для магических принадлежностей, стоящий в углу. — Для начала примените оживляющую магию третьей степени, ваше высочество. Если все пройдет удачно, на втором этапе дорастим заклинание до седьмой степени.

Элия сосредоточилась и словами и жестами начала плести заклинание, которое должно было вложить в неодушевленный предмет примитивные инстинкты типа самосохранения и придать ему способность двигаться и выполнять простейшие приказы хозяина. Творя заклинание, девушка на секунду представила себе, как столик, словно домашний котенок, доверчиво трется об ее ноги, и едва не рассмеялась, но смогла сосредоточиться и продолжить работу. Учитель не вмешивался, предоставив Элии возможность закончить чары самостоятельно.

Обычно любые магические действия — составление, изобретение и плетение заклинаний в любой из сфер, изготовление амулетов, вызов различных сущностей — давались Элии легко. Она словно не училась, а жила магией и питалась ею. Самое трудное для мага дело — сочинение новых заклятий — было скорее занимательной игрой, чем упорным трудом. Часто принцессе казалось, что она не учит новое, а лишь вспоминает слегка подзабытое. Возможно, как предполагал учитель, сказывалась подсознательная память инкарнаций, проявляющаяся у богов куда сильнее, чем у других существ. Кроме того, Элия просто любила магию за предоставляемую возможность творить нечто новое, используя собственную силу и законы этого великого искусства.

Вот и сейчас работа была ей в радость. Наконец завершающий жест был сделан, истаял в воцарившейся тишине отголосок последнего слова, столик окутало серебристо-голубое магическое сияние, отсвет личной силы юной богини. Элия полюбовалась дымкой и в очередной раз решила, что цвет ее магии куда красивей, чем, к примеру, у лорда Эдмона. Сила учителя имела буроватый оттенок с проблеском малахита, а вот отсвет божественной силы брата Рика, искрящейся алым и ярко-зеленым, девушке нравился.

Серебристо-голубой туман, видимый только богам и магам, быстро развеялся. Столик дрогнул, зашевелился. Робко перебирая резными ножками, он сделал шаг, другой и несмело направился к девушке. А затем вдруг принялся преданно тереться об ее ноги.

Элия удовлетворенно улыбнулась: «Сработало!»

— Ваше высочество, это магия не третьего порядка, а седьмого, — озадаченно сообщил учитель, оглядывая оживленный предмет магическим зрением.

— Но я использовала слова и жесты третьего порядка!

— Да, — подтвердил Эдмон, пристально следивший за работой ученицы, — но, по всей видимости, дополнительным стимулом для перехода заклинания на более высокий уровень послужило ваше неосознанное желание, ставшее адекватной заменой недостающим магическим компонентам. Даже не высказанное вслух, желание бога иногда может сбыться, мы об этом говорили, изучая следствия Закона Желания.

— Разве это плохо? — удивилась Элия.

— В данном случае, разумеется, нет. Но впредь при составлении заклинаний с варьируемой степенью интенсивности вам, возможно, придется пользоваться блокировкой эмоций, если вы хотите достичь строго определенного результата. На сегодня занятие можно закончить, наращивать заклинание уже нет необходимости. Вы отлично поработали. На следующем уроке, если вашему высочеству будет угодно, мы можем остановиться на составлении чар для оживления вещи-убийцы более подробно.

— Моему высочеству угодно, спасибо, лорд Эдмон. До завтра! — Зачем ей может понадобиться вещь-убийца, Элия пока не знала, но не сомневалась, что такая информация когда-нибудь пригодится. Жаль только, что испытания сразу провести будет не на ком, кровными врагами принцесса по юности лет обзавестись не успела, а переводить на эти цели жизни рабов посчитала вульгарным.

Девушка послала учителю воздушный поцелуй и выпорхнула за дверь, свистнув столику, который старательно засеменил следом за ней, подобно преданному песику.

Элия удовлетворенно подумала, что теперь-то она отыграется на Нрэне. Чары, которые были составлены и применены однажды, при последующем воспроизведении не вызывали особенных трудностей. Например, если первое заклинание оживления юная колдунья плела целых семь минут, тщательно следя за дикцией, паузами и интонированием слов в предложениях, то теперь ей нужно было бы просто воспроизвести в памяти слова заклинания, повторив руками первый и последний жесты. Чем опытнее был чародей, тем меньше времени занимало колдовство. Великие тратили на произнесение сложнейших заклятий всего несколько секунд, а сочиняли их за минуты. Именно поэтому в магии так важны не только знание, дисциплина памяти и мышления, но и долгая практика. При столкновении магов с равной силой и талантом все решал опыт. Отлично понимая это, юная принцесса старалась практиковаться как можно чаще, в тщетной надежде нагнать старших братьев и кузенов, освоивших магию гораздо раньше сестры.

Лорд Эдмон проводил свою ученицу долгим взглядом и нежно подумал: «Ты будешь величайшей колдуньей миров, моя принцесса, самая лучшая, самая талантливая ученица! Интересно, в чем проявится твой основной дар и божественная суть? Мне кажется, я уже догадываюсь…» На циничном лице Эдмона появилась мечтательная романтичная улыбка. Будь у мужчины сейчас под рукой зеркало, он бы весьма удивился, заметив столь чуждую его натуре мимическую гримасу.

В эти мгновения вопрос о «божественной сути» Элии для Источника Лоуленда был уже решен.

Источник, с виду походящий на большой пульсирующий в странном ритме столб энергии, находящийся в прекрасном гроте, скрытом в глубине великих Садов Лоуленда, размышлял о том, что дочь Лимбера впервые проявила сегодня свою истинную сущность — великую способность внушать любовь. Редкий, удивительный дар! Хотя, к сожалению, ее первой жертвой стал другой, не менее важный субъект, лучший из воителей, когда-либо бывших в распоряжении Сил. Но, может, и к лучшему, что эти двое оказались связаны между собой дополнительными нитями помимо уз родства. А небольшие элементы неожиданности всегда привлекали Источник, это расцвечивало новыми красками узор жизни.