— Можете вы мне толком рассказать, что и как?

Даша вкратце все ему объяснила.

— Значит, остается подождать две недели? Но все жепустяки, Лялька! А через две недели позвонишь мужу этой тетки, и все дела! Эх,был бы папа тут, я бы у него спросил…

— Кирка, не смей! — закричала Ляля.

— Да ты что, папу не знаешь? Он — могила! Ему чтохочешь можно сказать, он маме не выдаст… Даш, а как ты считаешь…

— Погоди, — перебила его Ляля, — но ведьесли… пока продал квартиру, значит, он уехал? За границу, например, или вдругой город?

— Ерунда! — воскликнул Кирилл. — Мало липочему человек мог продать квартиру! Например, он женился, а у его женышикарная квартира, но денег нет. А теперь у них и квартира, и денежки!

— Ну, вообще-то в таких случаях квартиру обычно сдают.Хотя и продать тоже могут. Кирилл прав, — поддержала его Даша.

— Или же он эту квартиру продал, а себе купил поменьше,опять же у него и квартира будет, и денежки!

— Тоже вариант! — кивнула Даша. — Вообще-тотут все может быть…

— А может быть так, что муж, который в Аргентине,ничего про папу не знает?

Даша с Кириллом переглянулась.

— Это вряд ли, — сказала Даша. — Но все-такиможет и не знать…

— Но тогда, значит, все пропало?

— Ничего не пропало, придумаем что-нибудь! Вот вернетсямой папа…

— Но твой папа может совсем ничего не знать о том, гдеон сейчас.

— Но папа может знать, стоит ли его вообщеразыскивать! — решительно заявил Кирилл. — И вообще, Лялька, это всеуже смахивает на сериал! Ты почти четырнадцать лет прожила без него, проживешьеще две недели, да и вообще…

Тут из подъезда вышла старуха и с недовольным видомнаправилась к скамейке.

— Ну-ка, молодежь, подвиньтесь! — потребовала она,хотя места было более чем достаточно.

Даша подвинулась и толкнула Кирилла локтем в бок. Он ужезнал, что бабки на лавочках — ценнейший источник информации.

— Садитесь, садитесь, — сказала она. — Этопросто здорово, что вы пришли. Вы в этом подъезде живете?

— Ну, в этом, и что дальше?

— Да мы вот одного человека разыскиваем… Нам его адресв справочной дали, мы пришли, и оказалось, что он тут уже не живет, продалквартиру. Может, вы случайно знаете? — проникновенно сказала Даша.

— Кто таков?

— Владислав Русланович Кострючко!

— Кострючко? Первый раз слышу! А из какой квартиры?

— Из семьдесят шестой!

— Руслан… как его?

— Владислав Русланович!

— Это у него боксер был?

— Какой боксер? — не поняла Даша.

— Пес!

— Не знаю, может быть…

— Ну, если тот, с боксером, то я и знать его не желаю!Такой хам! Хотя нет, боксер не в семьдесят шестой, а в семьдесят девятой… Да,точно… А вы зачем его разыскиваете?

— Ой, это очень долгая история, нас просилиродственники из Воронежа его найти, мы и сами его никогда в глаза невидели! — объяснил Кирилл.

— Ничем не могу вам помочь, — развела рукамистаруха. — О, вон Марья Филипповна идет, может, она в курсе?

К ним подошла пожилая женщина в теплой кофте, несмотря нажару. Кирилл вскочил, уступая ей место.

— Марья Филипповна, вон тут ребятишки одного мужика изнашего подъезда разыскивают, а я его что-то не помню, может, ты поможешь?

Марья Филипповна уселась, основательно потеснив девочек, оназанимала на скамейке куда больше места, чем Кирилл.

— Это кого же вы ищите?

— Кострючко! Владислава Руслановича. Он в семьдесятшестой квартире жил.

— Владислав Русланович? Как же, как же, помню такого.Обходительный мужчина, вежливый, всегда дверь придержит, вперед пропустить… Какже, как же!

— Ой, а вы не знаете, куда он переехал? — снадеждой спросила Ляля.

— А он переехал? То-то я гляжу, не видать его давно!

И эта ниточка тоже оборвалась.

Они понуро брели к остановке троллейбуса.

— Ничего, Лялька, не расстраивайся! Найдется твойКострючко. Слыхала, вежливый, обходительный мужчина. Это уже хорошо, что нехамло какое-нибудь! — пытался утешить кузину Кирилл.

— А меня вот что удивляет, — задумчиво проговорилаДаша, — когда человек переезжает, он все-таки оставляет на прежнейквартире хотя бы свой новый телефон. Ведь далеко не все знакомые знают, что онпереехал, и что ж им, с собаками его искать?

— Что ты хочешь этим сказать? — насторожиласьЛяля.

— Сама еще не знаю, только это странно… Мы вотпереехали недавно, до того квартира долго пустовала, так и то нам довольночасто звонят и спрашивают прежних жильцов. И мы тоже им свой телефон дали…

— Ты права, Лавря, скорее всего этот Кострючко слинялна ПМЖ!

— Куда?

— Ну, за границу на постоянное место жительства, —объяснил Ляле Кирилл.

— Значит, я никогда его не найду? — со слезамипролепетала Ляля.

— Только без слез! У меня появилась идея! —воскликнул Кирилл.

Девочки выжидательно уставились на него.

— Вы сказали, что среди документов была фотография, яне ошибся?

— Нет!

— В таком случае надо эту фотографию увеличить ипоходить по дому!

— По какому дому? — опешила Ляля.

— В котором мы сейчас были. Понимаете, его по фамилиимогут и не знать, а в лицо — запросто.

— И что? — скептически хмыкнула Даша. —Во-первых, это очень старая фотография, а во-вторых, те кто не знают егофамилии, те скорее всего и адреса не знают!

— Да, Лавря, логика у тебя железная, — сникХованский.

— А не может быть так, — нерешительно началаЛяля, — что он все-таки оставил свой телефон мужу той тетки, а муж забылей сказать?

— Думаю, именно так и было, — кивнула Даша. —Тетка мне показалась немного отмороженной…

— Значит, есть надежда? — ожила Ляля.

— Надежда всегда есть, — улыбнулась Даша.

— Послушайте, но если она такая отмороженная, как выговорите, то, может, надо позвонить ей по телефону? — предложил Кирилл.

— Зачем? — не поняла Даша.

— Вы у нее что спрашивали? Где Кострючко?

— Да.

— А она ни про какого Кострючко знать не знает! А потелефону у нее может условный рефлекс сработать. Телефон ей оставили! А адрес —нет!