Изменения, которые сделали корпоративных финансистов чем-то вроде бесславных рядовых администраторов, происходили одновременно с первоначальным развитием корпоративных финансов, примерно в середине XIX века, и достигли кульминации примерно в начале XX, хотя только тогда результат проявился окончательно. Когда корпоративная организация и последовательный контроль производства начали приносить свои плоды, перед управленцами было два возможных пути: а) сохранить выгодные цены с помощью ограничения производства, б) сохранить прибыли, увеличивая выпуск продукции и снижая тем самым ее себестоимость. В некоторой степени использовались оба способа, но в целом первый вариант выглядел более привлекательным, он предполагал меньше рисков и требовал меньше познаний в технологиях производства. По крайней мере в течение полувека предпочтение и на самом деле отдавалось первому способу. Для этого были серьезные основания. Процессы производства становились все более масштабными, дифференцированными, сложными и все менее понятными для непрофессионалов – а корпоративные финансисты неизбежно были непрофессионалами по причинам, обозначенным выше. В то же время, благодаря росту населения и расширению индустриальной системы, объем продукции и чистый доход продолжали расти вопреки любым выдумкам со стороны финансового управления. Корпоративные финансисты как класс обнаружили, что их активы растут в цене, если придерживаться простой стратегии: «Сиди тихо». Эта стратегия понятна любому непрофессионалу. Все индустриальные инновации и вся активная экономия в отрасли не только предполагают понимание технологических деталей индустриальных процессов. Для любого человека, кроме обладающих глубокими познаниями технических экспертов, подобного рода телодвижения могут оказаться рискованными. Поэтому бизнесмены, которые занимались производством, будучи дилетантами в вопросах управления, смирились с растущей неэффективностью, поскольку они ничего не теряли. Результатом стал постоянный рост трат и нерациональное использование оборудования, ресурсов и человеческой силы во всей индустриальной системе.

Со временем, то есть в последние несколько лет, общее отставание и противоречия в работе механической промышленности под бизнес-управлением достигли таких масштабов, что их не может не заметить даже среднего ума непрофессионал, если только ознакомится с фактами. Но именно эксперты в промышленности, а не бизнесмены, начали критиковать это неумелое деловое руководство и пренебрежение потребностями производства. И до настоящего времени их советы и предупреждения бизнесмены оставляли без внимания, считая, что все и так хорошо – то есть хорошо в рамках недальновидной бизнес-политики, ориентированной на личную выгоду, пусть даже в ущерб материальным потребностям общества. Но в то же время происходили две вещи, которые нарушали устоявшийся порядок: промышленные эксперты, инженеры, химики, минерологи, различные технические специалисты занимали все более ответственные позиции в индустриальной системе, поднимались по карьерной лестнице и множились, поскольку система не могла бы работать без них. С другой стороны, финансовые круги, на поддержку которых полагались корпоративные финансисты, постепенно приходили к пониманию, что корпоративные финансы управлялись бы лучше всеобъемлющей бюрократической системой и что два столпа, на которых стоят крупные бизнес-предприятия, – это промышленные эксперты и большие финансовые концерны, контролирующие необходимые денежные средства; тогда как корпоративные финансисты всего лишь выполняют сомнительную роль прослойки между ними.

Один из величайших персонажей[10] в сфере финансов частных предприятий США обратил внимание на эту ситуацию в конце 90-х годов XIX века и начал использовать ее в собственных целях и в интересах своих партнеров по бизнесу. Именно тогда наступила новая эра в американских корпоративных финансах. Ее принято называть Эрой прогрессивизма[11], но этот термин недостаточно точен. Правильнее считать ее Эрой инвестиционного банкира, и стадия зрелости и стабильности наступила в ней только в прошлой четверти нашего века.

Характерные черты и основные цели этого усовершенствованного метода в финансировании корпораций лучше всего будет продемонстрировать на примере деятельности и достижений его первооткрывателя, великого американского первопроходца. Иллюстрацией может послужить американский бизнес 90-х годов, который страдал из-за устаревших технологий и оборудования, ветхих помещений, из-за неразумного управления равнодушных представителей корпораций и особенно из-за использования саботажа и неустойчивой, бессистемной конкуренции между многочисленными сталелитейными концернами. По всей видимости, именно последняя проблема привлекла внимание великого пионера. Нельзя сказать, что он имел хоть какое-то представление о технологических потребностях и трудностях сталелитейной отрасли. Но как человеку, обладавшему трезвым взглядом и разбиравшемуся в финансах, ему было ясно, что более всесторонняя и, следовательно, более влиятельная организация и контроль сталелитейного бизнеса могут легко устранить большую часть конкуренции, дестабилизирующей цены. Очевидной целью нового масштабного объединения в сталелитейном бизнесе было поддерживание выгодных цен при разумном ограничении производства. Вторым и менее заметным результатом стало более экономичное управление производством, связанное с избавлением от некоторого количества корпоративных финансистов и введением промышленных экспертов. Более долгосрочной, хотя и неафишируемой целью тех же изменений на каждом из многих предприятий в объединении, созданном великим первопроходцем и его конкурентами, был бонус для этих предпринимателей в виде увеличенной капитализации бизнеса. Но с точки зрения общества в целом, самым заметным результатом всего этого стала стабилизация цен на разумно высоком уровне, который гарантировал разумный доход от увеличенной капитализации.

Вскоре этот метод был усовершенствован и стандартизирован, и по сию пору никакие масштабные действия в сфере корпоративных финансов невозможны без совета и согласия крупных капиталистов, которые выступают в роли инвестиционных банкиров, ни одно крупное предприятие не может избежать контроля инвестиционных банкиров над крупными сделками, и ни одно крупное корпоративное предприятие не может работать ни на каких условиях кроме тех, которые приносят ощутимый доход инвестиционным банкирам, чья поддержка необходима предприятию для успеха.

Представители финансовых кругов, названные здесь инвестиционными банкирами, обычно составляют более или менее явные синдикаты финансовых фирм, и нужно добавить, что те же самые финансовые концерны, как правило, если не всегда, заинтересованы или задействованы в коммерческой банковской деятельности обычного рода. Так что те же самые респектабельные полусиндицированные разветвленные банковские сети, контролирующие кредитование и финансовую деятельность в стране, готовы взять на себя управление корпоративными финансами по единому плану и справедливо разделить доходы между собой и своими клиентами. Конечно, чем более всеобъемлюща эта организация, тем легче ей будет управлять промышленностью страны как единым целым и предотвращать любые рискованные инновации и эксперименты, а также лимитировать объем продукции таким образом, чтобы получить наибольший чистый доход для себя и их клиентов.