Эгоист. Веский эпитет, которым мы награждаем тех, кто ставит выше всего собственные интересы. Тех, кто знает и уважает свои нужды. Эгоистами мы зовем людей, делающих то, на что у нас никогда не хватит смелости:

обнаруживать свою истинную суть и делать то, чего хочется больше всего.

Погоня за тем, чего мы очень хотим, редко приветствуется аплодисментами. Такое стремление не всегда уважается и поддерживается. Все потому, что это бег за неизведанным. Инакомыслие. Загадка. Скрытые возможности рискуют никогда не реализоваться. И мы закрываемся, затыкаем пробкой фонтан мечты, прячем под крышку собственную истину. Мы поддаемся ложным представлениям о том, кем нам суждено быть.

Горький опыт научил: я не могу подделать свою жизнь. Годы нарушений пищевого поведения, никчемных достижений и лишенных энтузиазма обещаний быть той, кем видели меня другие, показали: невозможно притворяться человеком, который не имеет ничего общего с тем, кем я мечтаю быть. Нельзя изо дня в день делать то, чего совсем не хочется, не испытывая раздражения, тревоги и тоски. Не обойдется без ощущения, что ты теряешь контроль и сходишь с ума. Просто когда я делаю это – пытаюсь играть в чужую жизнь, – то буквально убиваю себя. Медленно, но верно.

Как раз на пике противостояния жизни под чужой маской и поисков себя я случайно познакомилась с человеком по имени Амит Гупта.

Под случайным знакомством я подразумеваю вот что. Во время первой поездки в Нью-Йорк, распивая вино и ведя полные откровений беседы, я почувствовала внезапный прилив вдохновения. Под всеобщие возгласы одобрения схватила маркер и написала стихотворение на стене ванной комнаты моего нового друга Майкла: я призналась в любви Нью-Йорку. Майкл, воодушевленный тем, что теперь одно из помещений его квартиры украшало полновесное «произведение искусства», сделал фото и выложил в Сеть.

«Почему эта девушка так против Сан-Франциско?» – оставил комментарий Амит. «Она не против Сан-Франциско, – ответил Майкл. – Она за Нью-Йорк. Взял бы и показал ей достоинства Сан-Франциско».

И вот неделей позже, когда я вернулась в Сан-Франциско, первым делом встретилась с Амитом – человеком, который, как я предполагала, станет, подобно другим, убеждать меня не расставаться со своей благополучной жизнью.

«Так почему Нью-Йорк?» – спросил он. И дальше появилось оно – ощущение Любопытства. Мои неутолимая жажда, непреодолимая тяга, врожденная пытливость сконцентрировались в сочетании слов и предложений, которые точно потоком хлынули из самого сердца. Амит слушал внимательно, посмеиваясь и кивая, а затем сказал то, чего я никак от него не ожидала:

– Уезжай. Завтра или послезавтра. Уезжай.

Я была потрясена. Причем настолько, что те секунды впечатались в мою память. Когда он произнес эти слова, я поняла две вещи: во-первых, рядом наконец появился человек, одобряющий мое стремление, и, во-вторых, все причины, по которым я боялась уехать, стали очевиднее, чем когда бы то ни было.

– Но… у меня тут машина и квартира, – сказала я.

– Продай.

– Но у меня тут работа.

– Уволься.

– Но у меня из накоплений только тысяча долларов.

– Еще лучше.

Отговорок не осталось. Поскольку любопытство насчет открывающихся возможностей было сильнее беспокойства о безответственности этого решения, я забронировала авиабилет. Написала заявление об увольнении. Выставила на продажу машину и мебель. Освободила себя, набравшись храбрости отделиться от той, кем мне следовало быть.

Писательница Эль Луна говорит, что «надо – это то, как другим хотелось бы, чтобы мы прожили свою жизнь». Слово «надо» живет в мире, который делится на правильное и неправильное, хорошее и плохое. Оно говорит: «Есть только один вариант: делай так – или пеняй на себя». И тут появляется «можно», которое говорит: «Да, можно сделать так. А можно еще и эдак. Что выберешь?»

Полагаю, внутри каждого сидит заноза, которая подсказывает, что мы не можем быть кем-то, кроме тех людей, какими хотим быть. Невозможно прожить под маской того, кто не есть ты. Нельзя вести жизнь, которая в действительности не твоя. Нереально выбирать жизнь, которую следует прожить.

Если вы ждете, когда можно будет сделать что-то, или сказать, или стать кем-то – либо есть интерес, который хочется удовлетворить, – я смотрю вам в глаза, как Амит смотрел в мои, и говорю: «Я вижу вас. Я вас понимаю. Приступайте».

Приступайте, потому что вам страшно: боитесь разочаровать окружающих и пока не представляете, что впереди.

Приступайте, потому что голод, который вы чувствуете сейчас, сильнее любого другого, который вы когда-либо ощущали.

Приступайте, потому что именно этого по-настоящему, глубоко, всем сердцем хотите. Идите.

Что-то может пойти не так, как планировалось, и перед вами возникнут трудности, какие вы пока не в состоянии вообразить. В том и суть.

Если вы начнете видеть в каждом препятствии скрытый дар, обещаю: новый опыт откроет мощь вашего характера, масштабы вашей смелости и силу вашего духа. Вы уничтожите установки, которыми потчевали себя, и возродитесь. Всякое «вот ужас!» будет вести к «вон оно как!» – и любое испытание или напасть покажут, на что вы способны.

Остается лишь ответить на следующие вопросы: когда вы это сделаете? станете ли откладывать путешествие к познанию себя? или отправитесь в путь сейчас же?

Ваше путешествие начинается сейчас. Отправляйтесь.

Несомненно, мы хотим жить, оставаясь верными себе. Конечно, мы стремимся следовать своим интересам, самовыражаться и получать то, что для нас значимо. Тем не менее большинство людей спрашивают, как начать все это делать. Кто-то застрял на бесперспективной работе или в поисках своей цели. Кто-то на коне, но «чувствует себя самозванцем». Кто-то живет мечтой, но не хватает уверенности в себе и импульса к действию. Кто-то пал духом из-за гибнущего бизнеса, краха отношений или проваленного проекта. И все убеждены, что любовь, чувство сопричастности, общности никогда не вернутся. При всей уникальности каждого человека основной посыл всегда звучит одинаково: «Я хочу _____, но боюсь, что никогда этого не добьюсь».