Я произнесла лучшую речь, на которую тогда была способна. Рассказала, как умирал отец, о своих неудачах, о том, что нужно следовать внутреннему зову, и о многих вещах, которые прежде боялась затрагивать. Когда я закончила, аудитория рукоплескала в унисон бушующей стихии. Ливень смыл нерешительность перед публичными выступлениями – и меня настигло понимание: минута, когда мы полагаем, что еще не готовы, – это и есть минута, когда мы более всего готовы.

Когда мы учимся уважать тревогу, страх, беспокойство и сомнение и пробуем двигаться вперед вместе с ними, гораздо проще увидеть, что они реально собой представляют: сигнал к тому, что нужно сделать.

Наступает момент, когда никакие планирование, подготовка и предугадывание не снабдят вас импульсом, не дадут необходимых знаний и умений, чтобы сделать следующий шаг. Приходит время, когда единственным способом выйти за свои пределы, справиться с неуверенностью, сомнениями и страхами становится движение. Да, существуют ограничения. Конечно, одолевают страхи. Этому подвержены все люди, и в особенности те, которые решили достичь чего-то нового. Эти неприятные чувства означают одно: вам не все равно.

Движение к тому, что для вас важно, похоже на первый мазок краски, на первую минуту медитации или публикацию статьи, которую вы долго откладывали. Это может быть установление границ, решение порвать связь, которая эмоционально выматывает, или стремление вперед, чтобы принять новый серьезный вызов. Это может быть намерение перестать подкармливать надуманную установку о том, почему вы не можете, не должны или не готовы сделать что-то, – и просто посмотреть, что получится.

Формулировка «просто посмотрим, что получится» стала лозунгом моего возлюбленного Фархада. Одно из его первых детских воспоминаний – о том, как он бежал в бомбоубежище, услышав взрывы и сработавшую следом систему оповещения населения. Когда уровень опасности и насилия в его родной стране начал зашкаливать и семья спасалась от ирано-иракской войны, ему было всего четыре. К тринадцати годам он успел пожить в сирийском доме для беженцев, чуть не потерял маму в результате аварии, нелегально эмигрировал в США, получил американское гражданство и переехал девять раз с места на место, пока не обосновался в Пало-Альто. Мама работала няней в обеспеченных семьях, чтобы семья сводила концы с концами, а он трудился в службе общепита при Стэнфордском университете и спал на полу перестроенного гаража, который они называли крошечным дворцом.

Фархад не тратил силы и время, жалея себя или горюя о том, что лишен благ, в которых купаются дети калифорнийских миллионеров. Сравнивал ли он себя с другими? Конечно. Сомневался ли в себе? Разумеется. Боялся будущего? Определенно, чрезвычайно, по полной программе. Но позволил ли неуверенности, тревогам и сомнениям помешать ему двигаться вперед? Точно нет.

Вместо того чтобы поддаться страху, он шел с ним в ногу, тайно проникая в лектории Стэнфорда, заводя дружбу со студентами и преподавателями, отмечая свое неравнодушие к предпринимательству, инновациям и всяческим благам. Некому было вручить ему справочник о том, как жить хорошо, применять таланты и формировать жизнь, о которой он мечтал. Признавая и принимая свои уязвимые стороны и ограничения, любопытствуя, что может последовать дальше, он создавал импульс движения такой силы, который был способен преодолевать всякие обстоятельства на пути.

И вы тоже можете.

Несколько лет назад я сидела в первом ряду зала здания ООН и слушала выступление Опры. (Вообще-то я случайно заняла ее место – но это другая история.) Она открылась нам и рассказала, что, решив запустить телеканал OWN после 25 лет успеха «Шоу Опры Уинфри», не могла и предположить, с какими трудностями столкнется. Когда она почувствовала себя на грани срыва, потерянной и угнетенной, со звучащим в голове «голосом маленького человека», как сама это называет (он же – токсичная Тревога), Опра едва слышала себя. Чтобы продолжать двигаться в тумане, она успокоилась и задумалась: какой правильный шаг должен быть следующим? Она задавала себе этот вопрос и предпринимала соответствующие действия снова и снова, пока не вышла из тьмы на свет.

Теперь я смотрю на вас и задаю тот же вопрос:

«Каков ваш следующий верный шаг?»

Да, вы напуганы. Да, вас одолевают сомнения, неуверенность, страх. Да, вам кажется, что вы еще не готовы. Все эти ощущения всегда будут рядом, напоминая о вашем небезразличии.

Но еще у вас всегда есть этот единственный вопрос: каков следующий правильный шаг?

Сделайте его. Начните сейчас. Минута, когда вы думаете, что не готовы, – как раз то время, когда вы готовы как никогда.

Одна из основных причин чувства безысходности, которую называют чаще всего, заключается в том, что делать нужно много, а времени мало. Нехватка времени – просто такое ощущение. Миф. Установка, купившись на которую мы суетимся, стараясь вместить все больше в свой график и жизнь. Бросаемся от одного дела к следующему, не оценивая, где находимся в эту минуту. Верим: если делать, совершать, испытывать как можно больше, мы станем счастливее, здоровее, богаче, мудрее, и все нас будут любить. На самом же деле мы по уши в стрессе.

Представьте, что сегодня вечером вы отправляетесь в наиважнейшую поездку. Вас не будет месяц, а с собой лишь ручная кладь. В чемоданчике – одежда и аксессуары, которые вам идут, необходимые туалетные принадлежности, одна или две вдохновляющие книги, портативный компьютер, телефон и еще кое-что нужное.

Если в сборах вы похожи на меня, то перед вами чемодан и целая стопка вещей, которые важно в него уместить. Но замки не застегиваются. Тогда вы меряете несколько вещей, дабы убедиться, что они по-прежнему хороши на вас. Теперь понятно, что вам не так уж нужны целых четыре пары легинсов для йоги. Возможно, вы даже просматриваете одну вещь за другой, как рекомендует японский специалист по организации домашнего быта Мари Кондо, и спрашиваете себя: «Эта вещь приносит мне радость?» Отбираете любимчиков и укладываете лишь те вещи, которые действительно желанны, необходимы и любимы.

Этот чемодан – ваш график, а сверхважная поездка – ваша жизнь. Каждый раз, когда вы пытаетесь положить в него слишком много, замки не застегнуть. Его не сдвинуть с места. Он переполнен. Как почти любой наш день. Как наша жизнь. И мы еще удивляемся, почему испытываем такое напряжение.