– А-а-а, – протянул Ларсон, – так у вас украли не корабль…

– Нет, не корабль, – подтвердил Углов и посмотрел на Ларсона как на идиота.

«Какие все они зануды», – поглядывая то на Углова, то на Ларсона, думала Яна о всех технических консультантах вообще. – «А с виду такие разные.»

«Яночка, ты права», – опять-таки письменно согласился с ней Шеф, умевший читать Янины мысли на расстоянии пятнадцати метров оптико-волоконного кабеля.

Экспертов, действительно, нельзя было перепутать. В противоположность кругловатому и, без сомнения, выспавшемуся Углову, у бедолаги Ларсона был такой вид, будто жена его не кормит, а дети (которых у него трое) играют с отцом по ночам в вождя краснокожих. На людей с такой внешностью нельзя смотреть как на идиотов, иначе в ответ можно заработать:

– Я рад, что корабль на месте. Но если украден не корабль, то, боюсь, вам выгоднее выплатить страховку. Наши услуги стоят очень дорого.

Клиенты раскрыли рты от такой наглости.

«Ларсон нам всех клиентов пораспугает. Где этот чертов Ильинский?» – прочитала Яна. Вопрос Шефа был риторическим, – ему ли не знать, что я в отпуске.

Стремясь разрядить обстановку, Яна затараторила:

– О, я вижу перед собой полетную карту. Вероятно, здесь обозначен маршрут «Монблана-лямура», и я позволю себе высказать догадку, которая, вероятно, окажется более удачной, чем догадка моего коллеги, а именно: с корабля был похищен груз! – И она одарила клиентов самой светлой, самой простодушной улыбкой на свете.

– К счастью, не весь, – едко заметил Углов.

– А я бы хотел вернуться к тому, что сказал господин Ларсон, – вмешался Палмер. – Борис, вам не кажется, что господин Ларсон отказывается браться за это дело.

Яна выразительно посмотрела на Углова и помотала головой.

– Не будем спешить с выводами, Джон, – возразил Углов. – По-моему, господин Ларсон вот-вот передумает.

«Молчи!!!», – приказал Шеф Ларсону. Наверное, Яна получила приказ «Говори!!!», потому что снова затараторила:

– О да! Мы беремся за ваше дело. Итак, похищено что-то находившееся на корабле, когда сам он находился… – она прищурившись посмотрела на полетную схему, – … в квадранте девятьсот двадцать один– ноль шестьдесят четыре– восемьсот пятнадцать, подсектор Е-девятнадцать, в ста тридцати миллионах километров от Терминала Хармаса, – выпалила она на одном дыхании.

– Точнее, там была обнаружена пропажа, – поправил Углов и вывел на экран следующий стереослайд.

– Думаю, это… – набрав побольше воздуха, начала было Яна, но Углов ее остановил:

– Спасибо, теперь я сам. Вы видите перед собой один из капитанских сейфов, куда сдается на хранение особо ценный груз, сейчас…– он потыкал какие-то кнопки, – сейчас он перед вами в натуральную величину.

Перед моими коллегами повисла в воздухе квадратная выпуклая крышка размером приблизительно пятнадцать на пятнадцать сантиметров. Из середины крышки торчала круглая рукоятка, похожая на старинный водопроводный вентиль.

– Такой маленький…– разочарованно произнесла Яна. Ей стало ясно, что речь идет не о краже золотого запаса Сектора Фаона.

– Объем три литра, абсолютно герметичный, предназначен для хранения малогабаритных ценных предметов, – сухо прокомментировал Углов.

– И его…

– Нет, не его, а то, что было внутри него.

«Что за matroshka!», – не вынес ожидания Шеф.

Сейф сменился черной полированной шкатулкой с инкрустациями из желтого металла.

– Это в натуральную…

– В натуральную, – не дав Ларсону договорить, ответил Углов.

«Восемь на восемь на двенадцать», – мысленно оценил размеры шкатулки Ларсон.

– Шкатулка находилась в сейфе, – продолжал объяснять Углов, – с двадцать девятого марта сего года, то есть со дня старта «Монблан-Монамура» с Терминала Хармаса. В день старта шкатулка была сдана на хранение в капитанский сейф. Весь груз, находящийся в капитанских сейфах, автоматически страхуется – это закреплено соглашением между «Галактик-Трэвэлинг» и Фаонским Страховым Обществом. Страховая стоимость устанавливается владельцем груза, но она не должна превышать определенной суммы. В данном случае предельная страховая стоимость составляла одну тысячу интермарок, и именно на такую сумму шкатулка должна была быть застрахована.

– Что значит должна была… быть? – осторожно переспросил Ларсон.

– Мы к этому скоро подойдем, – пообещал Углов. – Первого апреля, за два дня до прибытия на Хармас, владелец груза, господин Сведенов, потребовал у капитана вернуть ему шкатулку. Капитан предупредил его, что в таком случае страховка аннулируется. Сведенов ответил, что ему это известно. В присутствии капитана сейф был открыт, но шкатулки в нем не оказалось. Поскольку шкатулка формально еще не была передана владельцу, наступил страховой случай, то есть Фаонское Страховое Общество теперь обязано выплатить господину Сведенову один миллион интермарок…

– Постойте, – прервал его Ларсон, – почему миллион, вы же сказали…

– Да, – резко ответил Углов, – я сказал, что предельная сумма равна одной тысяче, но в компьютере нашего представителя на Терминале Хармаса произошел сбой, и страховая сумма увеличилась на три порядка. Иными словами, компьютер пририсовал три лишних нуля. Разумеется, мы проводим внутреннее расследование, но чем бы оно ни кончилось, если не имел места сговор, мы обязаны выплатить господину Сведенову один миллион интермарок не позднее тридцать первого мая сего года.

– Все ясно, – сказал Ларсон. – Полиция извещена?

– Разумеется, – ответил Палмер. – Толку-то…

– А сговор между Сведеновым и вашим представителем вы до сих пор не исключили? – спросила Яна.

Палмер вскипел:

– Да пусть они хоть трижды раз сговорились, как шкатулка-то исчезла – вот что непонятно! Сведенов не мог ее украсть, это очевидно.

– Почему очевидно? – поинтересовался Ларсон.

– Капитанские сейфы расположены в надежно защищенном отделении грузового отсека. Проникнуть туда невозможно. За всю вековую историю Фаонского Страхового Общества не было ни единого случая, чтобы кому-то удалось вскрыть сейф на наших кораблях.

– А попытки были? – ехидно осведомился Ларсон.

– Мне об этом ничего неизвестно, – отчеканил Палмер.

– А что находилось в шкатулке? – поинтересовалась Яна.

Палмер замялся, посмотрел на Углова. Углов, как и прежде, многословно ответил:

– Видите ли, господин Сведенов застраховал шкатулку, а не ее содержимое. Капитан лишь удостоверился, что шкатулка не содержит ничего такого, что представляло бы опасность для корабля и пассажиров. По его словам, в шкатулке находились какие-то безделушки, наподобие женских украшений. Но после исчезновения шкатулки, господин Сведенов заявил, что эти безделушки были на самом деле его фамильными драгоценностями. Еще он сказал, что миллион интермарок способны худо-бедно унять его горе и залечить сердечную рану.