– Но дорогой, к обеду будут гости, я хотела, чтобы ты остался со мной. Куда же ты хочешь пойти?

– С ребятами, на карьер.

– Лоренцо, нет! – воскликнула Доната. Ее безмятежный настрой тотчас испарился. – Ты же знаешь, что я запретила тебе даже смотреть в ту сторону.

– Но я же не один, и папа тоже будет там!

– Отец работает, ему некогда следить за вашими проделками. К тому же все твои друзья старше тебя. Возможно, их родители это одобряют, но ты еще слишком мал.

– Еще чего! – воскликнул мальчик. – Мне уже почти двенадцать! Все мальчишки уже там побывали, и только мне ничего не разрешают!

Лицо Лоренцо скривила гримаса обиды, и он бросился вон из комнаты, Доната услышала, как по лестнице застучали ботинки. Вздохнув, женщина подошла к зеркалу. Темные волосы обрамляли нежный овал ее лица, глаза смотрели внимательно, но взгляд их казался рассеянным, словно графиня видела в отражении совсем другого человека. Не торопясь, она сменила ночную рубашку на платье, подхватив его шелковым ремешком, и выглянула в окно, на внутренний двор. Лошадь мужа топталась на привязи у конюшни, тщетно стараясь найти хоть травинку посреди вытоптанной земли. «Лошадь не в стойле, значит, муж скоро уедет», – подумала Доната и поспешила вниз, чтобы застать его до отъезда.

– Николо, дорогой, ложился ли ты? – с улыбкой обратилась она к крепкому мужчине, одетому в рабочий костюм и высокие сапоги.

– Я рано уехал, нужно было успеть встретить рабочих. – Он коснулся губами ее лба, а она прикрыла глаза, отдаваясь краткому проявлению нежности.

– Проследи за Лоренцо, пока ты здесь, кажется, он собирается ускользнуть на карьер. Я была строга, но, кажется, недостаточно. Скажи ему, что ты этого не одобряешь, тебя он наверняка послушает.

– Я много раз говорил ему, что детям там не место.

– Ты не останешься на обед? Сегодня придет отец Флавио, ему снова нужно увидеться со мной. Было бы чудесно, если бы ты поддержал нашу компанию. Мне кажется, когда ты рядом, он так сильно не занудствует.

– Останусь, но вовсе не из-за отца Флавио, – усмехнулся Николо. – Я жду Франко, он должен быть здесь с минуты на минуту. Помнишь, я рассказывал, мы познакомились на автомобильной выставке в Милане?

– Франко? Да, кажется, припоминаю. Дам распоряжение поставить еще один обеденный прибор. Для чего он приезжает в Ланцио?

– Я думаю, ты можешь сама у него это узнать, – ответил Николо, прислушиваясь. – Кажется, он уже здесь.

Супруги вышли к парадному входу в тот самый момент, когда на двор въезжал автомобиль. Николо вышел вперед, чтобы поприветствовать гостя.

– Ты все-таки купил его! – воскликнул он, заметив толстый слой дорожной пыли на лакированной поверхности. Николо провел пальцем по капоту. – Кажется, наши дороги еще не готовы к подобной роскоши.

– Это вопрос времени, мой друг, – ответил гость, захлопывая дверцу. Друзья тепло обнялись. – Ну! Ты только взгляни на этого красавца, или красавицу, это уж как посмотреть. Не могу отделаться от ощущения, что вожу не автомобиль, а карету с двигателем. – Он рассмеялся и тут заметил Донату. На ее лице играла приветливая улыбка – хозяйка дома отдала должное манерам и эффектному появлению неожиданного гостя.

– Франко, это Доната, моя супруга.

– Рад знакомству. – Он почтительно кивнул и, приблизившись, поцеловал руку. Только сейчас графиня заметила, что Франко говорил с сильным акцентом, впрочем, от этого его речь не стала менее приятной.

– Вы приехали из Франции на машине?

– Нет, что вы! Ее доставили из Милана прямиком в Рим, а уже из Рима я решил совершить эту дальнюю прогулку. И вот я здесь! – Он окинул взглядом особняк и восхищенно покачал головой. – Какой прекрасный дом, а вид ну просто лишает дара речи. Пока я добирался сюда, чуть шею себе не свернул, рассматривая окрестности и море. Вам очень повезло с расположением.

– Я передам отцу ваши комплименты. Ее название La Casa Serena, что означает «безмятежный дом».

– Прекрасно звучит. Желаю, чтобы он всегда оставался таким. Между прочим, я приехал не с пустыми руками, – спохватился он и, вернувшись к машине, вытащил оттуда рулон, туго спеленатый бечевкой. – Ковер из Обюссона, ручная работа, разумеется.

– Какая прелесть, я так давно хотела приобрести нечто подобное, но он, наверное, стоит целое состояние! Grazie mille, синьор Франко. Мы постелем его в главной комнате у камина, все равно в нем никогда не разводят огонь, так что можете не беспокоиться о сохранности подарка!

– И не думал.

– Позвольте, я отлучусь, нужно сделать распоряжения на кухне. А за ковром сейчас пришлю слугу, можете пока положить его на веранде.

Доната вошла в дом, где ее чуть не сбил с ног Лоренцо. С круглыми от удивления глазами он бросился к автомобилю и замер в восхищении, разглядывая приборную панель и тонкий руль с оливковым отливом.

– Это Лоренцо, мой сын, – представил Николо мальчика в рубашке и шортах с аккуратно заутюженными стрелками.

– Чао, Лоренцо! – крикнул Франко, но мальчик даже не обернулся.

– Кажется, он уже нашел себе компанию.

– Хочешь посидеть внутри? Дай-ка я тебя устрою.

Увидев, как Лоренцо с воодушевлением закивал, Франко открыл дверь, усадил мальчика на сиденье и принялся объяснять ему принцип работы автомобиля.

Стол был накрыт к обеду. Мясо ягненка соседствовало с молодыми бобами с овечьим сыром, рядом исходил паром картофель с грибами и чесноком, спагетти с анчоусами, ароматные кексы, два графина красного вина. Франко, как почетного гостя, усадили во главе, рядом Николо, напротив Доната. Лоренцо смирно сидел на стуле рядом с матерью, по всей видимости, идея с побегом на карьер блекла в сравнении с возможностью посидеть в настоящем автомобиле. Лицо мальчика так сияло, что отец Флавио, который пришел с небольшим опозданием, то и дело отвлекаясь от трапезы, теперь с подозрением косился на него.

– Попробуйте хлеб, – с набитым ртом предложил он присутствующим. – Послушники испекли его рано утром, но вот беда, наша мельница сломалась, работать стало невозможно. Долго ли мы протянем, если не сможем сами молоть зерно? Это просто катастрофа! – Он потряс вилкой, на которой едва держался увесистый кусок мяса. – Хлеб – наш главный источник пищи и дохода, чего уж греха таить.

– А почему вы ее не почините? – спросил Лоренцо.

– Думаешь, это так легко, мальчик? Мои воспитанники – едва ли старше тебя, вот только встают они до рассвета, а потом работают до самой зари. Откуда им знать, как исправить мельничное колесо?

– Не беспокойтесь, падре, я с радостью оплачу ремонт, – проговорила Доната.

– Ах, dio ti benedica! Если бы только ремонт, моя дорогая. Боюсь, как бы дело не кончилось постройкой новой мельницы.

– Надеюсь, до этого не дойдет, – сказал Николо. – Хотя бы не в этом году, святой отец. – Он сложил руки в молитвенном жесте, в глазах плясали чертики. – Пощадите!

Священник неодобрительно покачал головой и отправил в рот ягненка, лишая себя возможности что-либо ответить.

– Я могу взглянуть, это не проблема. Я довольно часто имел дело с мельницами, – предложил Франко.

– Не стоит, дорогой друг, вы же только прибыли, – отмахнулся священник не без досады. – Мы с графиней сами решим эту проблему.

– Франко! – поспешила переключить его внимание Доната. – Скажите, как вам удается справляться с таким сложным механизмом, как автомобиль? Я слышала, чтобы уметь им управлять, нужна недюжинная сила.

– Это не сложнее, чем управлять лошадью. По крайней мере, автомобиль не выбросит из кресла, если ему не понравится ездок. Думаю, даже вы смогли бы его оседлать. Да, я почти уверен, что у вас получится, у меня длинный нос, так говорят в Италии?

– Ho fiuto[2], – засмеялся Николо, подливая гостям вина.

– Вы надолго в Ланцио? – спросила Доната.

– Думаю, что да. Я планирую окончательно перебраться сюда из Франции. Я полюбил ваши земли, как только увидел. Франция умеет удивлять, но Италия – любить, не правда ли?

– Так вы романтик?

– Только когда необходимо!

– Но ведь в Париже столько интересного, особенно сейчас, говорят, там царят особые творческие настроения.

– Вы правы, художники теперь заправляют умами молодых. Нас легко увлечь, стоит показать нечто непохожее на то, что мы привыкли видеть, и вуаля – мы пойдем за вами куда угодно! В Париже расцвел дух сюрреализма, не могу сказать, что он мне близок, но молодые художники весьма вдохновлены этим течением, они создают удивительные работы, устраивают выставки. Вы любите живопись?

– Да, разумеется, я даже брала частные уроки. В Италии сильная школа. Но про сюрреализм я еще не слышала.

– Оставим его Парижу. – Франко подмигнул. – Что еще могло родиться в городе, где молоко развозят на повозках, запряженных собаками!

– Вы не шутите? – рассмеялась Доната.

– Вовсе нет! – отозвался Франко, обмакивая хлеб в оливковое масло и отправляя его в рот.

– Между прочим, у нас имеется кое-что с твоей родины, – сказал Николо, вставая. Он подошел к небольшому ящику на комоде и,