Дверь приоткрылась на пару сантиметров и, громко лязгнув, замерла. Оказалось, что она заперта изнутри на задвижку.

— Кто там еще? — раздался из-за двери грубый заспанный голос.

Лоуэлл чуть не подпрыгнул от неожиданности.

А вот Рейчел подпрыгнула. И перепуганные дети отбежали к стоянке, на безопасное расстояние.

Турман дернул дверь: звук в ночной тишине показался оглушительным.

— Я вызову охрану! — выкрикнул незнакомец.

Лоуэлл не знал, что и делать.

— Вы заняли нашу комнату! — крикнул он в ответ.

Они с Рейчел переглянулись. В глазах миссис Турман читались страх и недоумение. Ее муж все ждал, что дверь вот-вот распахнется и на него бросится разъяренное подобие Бродерика Кроуфорда[5]. Но ответом на его окрик была лишь тишина. Быть может, незнакомец снова уснул?

— Это наш номер! Вы заняли наш номер! — повторил Лоуэлл.

— Это мой номер! — выкрикнул в ответ незнакомец.

И снова тишина.

Турман отступил от двери и взял Рейчел за руку. Не произнося ни слова, они вернулись к стоянке. Дети с обеспокоенным видом скучковались возле машины.

— Этот парень оккупировал вашу комнату, — испуганно сказал Райан.

— А с нашей комнатой что? — спросил Кёртис. — Нашу комнату тоже кто-то занял?

— Не знаю, — ответил Лоуэлл. — Идемте.

Они двинулись к главному зданию. Было уже поздно, но в вестибюле, залитом тусклым светом, на диванах еще сидели парочки — они обнимались и тихо переговаривались. Турман направился к девушке за стойкой регистрации. Она вполголоса разговаривала по телефону и, завидев их приближение, быстро повесила трубку и улыбнулась:

— Добрый вечер.

— Кто-то забрался в наш номер, — заявил Лоуэлл.

Девушка — Эйлин. Сокорро, Нью-Мексико. Два года — вдруг встревожилась:

— Вор?

— Вроде того. Мы вышли поужинать, а когда вернулись и попытались открыть дверь, оказалось, что в номере кто-то заперся. Накричал на нас и пригрозил вызвать охрану. Похоже, он думает, что это его номер.

— Он вошел туда каким-то образом, — многозначительно произнесла Рейчел. — Мы точно заперли дверь, когда уходили.

Девушка, похоже, растерялась. Она снова улыбнулась, но получилось у нее натянуто, неестественно.

— Давайте посмотрим, — она коснулась клавиатуры. — Какой у вас номер?

— Пятьсот двадцать два, — ответил Лоуэлл.

— Пятьсот двадцать два? — девушка взглянула на экран. — Это номер мистера Блоджетта.

— Это наш номер! — рассердилась Рейчел.

Турман показал служащей ключи:

— Вот, видите? И пятьсот двадцать третий тоже наш.

— Сейчас проверим. Как ваша фамилия? — спросила Эйлин.

— Турман. Лоуэлл Турман.

Он с досадой взглянул на Рейчел и прочел в ее взгляде сходные чувства.

Девушка набрала его имя.

— Подождите секунду, — она улыбнулась Лоуэллу, а затем снова взглянула на монитор.

Улыбка исчезла мгновенно. Побледневшее в один миг лицо служащей было скорее испуганным, но сконфуженным, однако Турман решил, что это не имеет значения.

— Вы правы. Оба номера забронированы на ваше имя, — удивленно захлопала глазами Эйлин.

— Еще бы не правы! — резко бросила Рейчел. — А вы что, думали, мы врем тут стоим?

— Нет, мэм. Конечно, нет. Я вовсе не это имела в виду.

— Мы просто хотим обратно в номер, — сказал Лоуэлл.

— И хотелось бы знать, как такое вообще могло произойти, — многозначительно добавила его жена.

— Мне очень жаль. Я понятия не имею, как такое могло случиться, — принялась оправдываться служащая. — Единственное, что я могу сделать, — это переселить вас в номер класса люкс. Две спальни, зона отдыха, роскошная ванная с парилкой. Гораздо лучше вашего совмещенного номера. И к бассейну поближе.

— И сколько нам придется доплатить? — спросил Турман.

— Нисколько.

— Там все наши вещи, — заметила Рейчел. — Багаж, документы… все там.

— Нам искренне жаль за причиненные вам неудобства. Сейчас я позвоню мистеру Блоджетту, и мы все уладим.

Девушка подняла трубку, набрала номер комнаты и решетку.

— Простите… — начала она.

Даже на расстоянии они услышали, как разошелся мистер Блоджетт.

Эйлин пыталась успокоить мужчину, но тот явно был не в настроении улаживать дело миром.

— Я понимаю, — заверяла его служащая. — Да, потому я и звоню… да, понимаю… да, это наша оплошность… я понимаю ваши чувства… да… да.

Слушая реплики Эйлин, Лоуэлл почувствовал вдруг жалость к этой девушке. Верно, это оплошность персонала, и подобного вообще не должно было случаться. Но, с другой стороны, кто не ошибается? Это не она их регистрировала, не исключено, что и мистера Блоджетта регистрировал кто-то другой. А под раздачу попала Эйлин.

Рейчел, как он заметил, его жалости к служащей не разделяла.

После длительных переговоров, состоящих по большей части из извинений и обещаний вдвое снизить цену за номер, Эйлин удалось наконец уговорить Блоджетта открыть им дверь и позволить забрать вещи. Она выдала им ключи от новой комнаты и сообщила, что у прежнего номера их будет ждать портье, чтобы помочь собраться.

— И повторяю, — добавила она, — мы очень извиняемся за причиненные неудобства.

— Ну еще бы, — ответила Рейчел.

Когда они вернулись, портье уже дожидался их возле номера. Приятной наружности молодой человек, которому выступать бы актером в Диснейленде, — Лэнс. Лас-Вегас, Невада. Четыре года. Он прикатил с собой багажную тележку, которая стояла теперь перед дверью. Когда они подошли, Лэнс учтиво кивнул и постучал в дверь:

— Мистер Блоджетт?

— Да подождите вы! — прокричал в ответ недовольный турист. — Господи Иисусе!

Мгновением позже из-за двери донеслось приглушенное:

— Все! Давайте живее!

Не раздалось никакого щелчка, не скрипнула задвижка, но Лоуэлл все-таки попытался открыть дверь. Она по-прежнему была заперта, чего и следовало ожидать, и портье пришлось воспользоваться собственным ключом. Они вошли в номер. Постель оказалась неубранной, как если бы Блоджетт вскочил спросонья, и одинокий чемодан лежал раскрытым на туалетном столике. Все остальное лежало на своих местах. Самого мужчины никто не заметил: ни в спальне, ни в зоне отдыха, ни в ванной. Но дверь в туалет оказалась запертой, и оттуда послышался крик Блоджетта: