— Зачем вам? У вас уже есть эта планета, — буркнула, собираясь с мыслями, что и как говорить. Но неожиданно получила ответ на свой риторический вопрос.

— Мы должны понять, что ты такое.

— Сами вы такое! — возмутилась я определением. — А я ЧЕЛОВЕК!

— Пока ты была три дня без сознания, наши медики изучали твой генетический код. Он совпадает с нашим на 99,6 %, а совпадение параметров, способных удовлетворить наши потребности с командором составило 100 %. Им удалось изучить твои сигнатуры и снять блоки, установленные на генетическом коде твоим создателем. Отсюда и вопрос кто твой создатель? Ты уникальна.

От полученной информации кружились голова. Три дня без сознания! Меня изучали, наверняка проводили опыты! Мысли метались в черепушке, порождая всё новые и новые вопросы. И опять моя пауза между вопросом и ответом затянулась. Это не понравилось моим тюремщикам, и я почувствовала два импульса исходивших из браслетов, которые воздействовали на нервные окончания и вызвали сильные, но вполне терпимые болевые ощущения. Это что, демонстрация силы? И подтверждая последний вывод, тимерриец сказал:

— Это превентивная мера. В следующий раз будет хуже. Итак, кто твой создатель?

Я с вызовом посмотрела на этих бездушных субъектов, решая для себя, как отвечать. Кто я против них и их технологий? Молчать я долго не смогу — всё равно заставят говорить через боль и страдания. Поэтому нужно дать ответы, но чтобы в них было меньше точных сведений.

— Вам нужны ответы, которых нет ни у меня, ни у кого-либо живущих на моей планете. Согласно нашей религии Бог создал нашу планету за шесть дней, а потом сотворил человека, — всё-таки нашлась, что ответить на вопрос о создании. — Но родила меня женщина естественным путем. Я не эксперимент, не клон, даже зачатие происходило естественным физиологическим путем, а не в искусственных условиях лаборатории. Моя планета аналогична этой. И называется Земля, или Терра на одном из множества языков, которые есть на планете. Координаты я не знаю, это не входит в обязательную программу обучения. Единственное что помню, наша галактика называется Млечный путь, имеет форму спирали. Моя планета третья от Солнца, звезды, благодаря которой возможна жизнь на Земле. Имеет один необитаемый спутник — Луну.

Тимеррийцы переглянулись и, ничего не говоря, вышли из палаты, оставив меня в неизвестности.

В одиночестве я пробыла недолго. Ко мне зашел новый пришелец. Только форма на нем была светло-серого цвета. По его действиям я поняла, что он медик. Молча он стал вводить команды на панели управления медицинского аппарата, который всё так же был подключен ко мне, не обращая на меня внимания. И лучше бы так и продолжалось, потому что я боялась иного. Не хватало, чтобы на мне стали ставить опыты сейчас.

В молчании прошло минут десять и, казалось, ничего не происходит со мной, но это я так думала по своей наивности и дремучести. Потому что всё это время он вводил мне комбинации лекарственных препаратов.

Внезапно я ощутила острую опоясывающую боль внизу живота, которая скрутила меня в бараний рог, и почувствовала, как по ногам потекла теплая жидкость. Я с ужасом увидела, что это была кровь. Сдержать стон и слезы не было сил. Капец тебе пришел, Карина! Умрешь от потери крови вдали от дома и даже похоронить тебя некому, а злые пришельцы разберут тебя на органы.

Стало так страшно! Сердце бешено колотилось, в ушах шумело, а перед глазами стали мельтешить черные точки. Тимерриец со спокойствием айсберга посмотрел на меня, но видимо это мне так показалось со стороны. В следующее мгновение он схватил меня на руки, издав гортанный звук, и сделал шаг к дверям. Это далось ему легко. Недюжинной силы молодец. В этот же момент дверь с треском разлетелась и в комнату влетели мои тюремщики.

Тогда я впервые увидела, что значит страх на лице тимеррийца. Медик быстро положил меня назад на кровать и отступил на шаг, склонив голову и четко, по-тимеррийски стал давать пояснения на короткий вопрос того, у кого были золотые нашивки. Краем глаза я следила за ними. Моя гордость не позволяла мне громко плакать в присутствии всех этих экзекуторов. Вцепившись зубами в край валика, который был вместо подушки, я только тихонько скулила, размазывая слезы по щекам.

Через полминуты в комнату быстро вошли ещё трое: один в форме медика, но с красными нашивками (позже я поняла, что это был начальник медицинской службы) и двое тимеррийцев в черной, искрящейся синим форме. Они одели на первого медика электронный ошейник, по которому пробежали зеленые огоньки и сменились на красные. Он коротко о чем-то сказал своему начальнику и его увели два конвоира. Старший медик повел себя не типично для тимеррийца, он присел на край кровати и заговорил со мной успокаивающим тоном:

Не бойтесь, сейчас боль пройдет. Исир ат Нурк допустил ошибку, ввел вам неправильную концентрацию гормонов, что спровоцировало кровотечение. Он будет за это строго наказан.

— Мы ещё разберемся, случайность это или злой умысел, ар Шал, — холодно прозвучал голос одного из тимеррийцев, прервав речь медика.

— Вы в своём праве, командоры, — склонил он голову в знак признания права.

А потом продолжил:

— Ваш организм уникален, но очень хрупкий. Мы ещё не имели дело с подобными вам существами. Мне нужно осмотреть вашу половую систему, чтобы убедиться, что кризис миновал.

Я прислушалась к своим ощущениям. Боль действительно стала стихать.

— Вы позволите осмотреть? — последний вопрос, что странно, адресовался не мне, а двум тимеррийцам, которые статуями застыли возле моей кровати. Я с опасением оглянулась на них. Мне не хотелось, чтобы меня кто-либо осматривал и в то же время был внутренний страх, а вдруг всё ещё нужна медицинская помощь?

— Обойдитесь без этого, — четко сказал тот, у кого были золотые знаки отличия, словно отдал команду.

— Постарайтесь осмотреть её на расстоянии, — дополнил второй.

Доктор (буду так его называть) взял меня за запястье и посчитал пульс. Видимо, это действие было призвано больше успокоить меня через тактильный контакт, чем считать медицинские показатели, потому что датчики исправно передавали на монитор все характеристики работы моего сердца. Он поднялся с кровати и, подойдя к аппарату, вызвал сенсорную полупрозрачную панель и стал вводить данные, потом поднес к панели свой браслет. Аппарат мигнул фиолетовым цветом, и над его плоскостью показалось объемное изображение меня. Дальше доктор стал в воздухе манипулировать этим изображением, сдвигая и поворачивая его в разные стороны вдоль вертикальной оси. Он словно сдергивал послойно оболочки: кожа, мышцы и так далее, пока не добрался до репродуктивной системы. Внимательно, в чем я не сомневалась, он осмотрел всё. И повернувшись к тимеррийцам сказал:

— Придется пропустить лунный цикл, командоры. Ей нужно больше времени для восстановления после перемещения между мирами и последнего инцидента, — сделал он заключение после тщательного осмотра. — И если бы вы позволили её осмотреть инструментально, то можно было бы дать больше гарантий и ускорить процесс восстановления на три лунных дня.