Маня морщится и без сарказма, что меня удивило, отвечает:

— Ненавижу наркоту. И он был… хм, плохим человеком.

— Тогда ты выбрала не ту сферу деятельности и связалась не с теми людьми.

— Я не выбирала! — с громким стуком ставит рюмку на деревянную поверхность. — Все было предопределено. Тебя отец прислал? — сверлит меня взглядом.

— Если ты о Жемчужном, то да, он. Только почему ты его отцом называешь?

Мне кажется — или Маня даже выдыхает с облегчением? Я-то думал, что она в стойку станет или пристрелит меня на месте, но кого-то она боится гораздо больше. И есть у меня мыслишка…

— Он мой крестный отец. Забрал меня из Ростова в Чикаго, когда родители погибли, и вырастил.

— Страсти-то какие…

— Не ерничай, Коля. Думаю, ты и так ознакомился с моей биографией. А вот я о тебе ничего не знаю, кроме того, что ты алкоголик и предпочитаешь австрийское оружие.

— Маня, ты меня голым видела, так что забыла добавить, что я прекрасен, как Аполлон.

— Ах, да, еще у тебя завышенная самооценка.

Пристрелить ее, что ли?

— А почему ты меня не грохнула, когда поняла, что я по твою душу? — задаю вопрос и вижу, как Маня напрягается.

Ага! Что-то тут нечисто. Нет, в нашем деле вообще чистоты не бывает, но сейчас я вижу, что от меня что-то надо.

— Не хотелось с трупом возиться, да и для нервной системы моих девочек это вредно.

Не знаю почему, но серьезного разговора у нас не получается. Все равно скатываемся в сарказм.

— Жемчужный просил доставить тебя живой, — предугадываю следующий вопрос. — Не знаю, чем ты ему так насолила, но впечатление, что он собирается грохнуть тебя собственноручно. И думаю, что это будет не просто пуля в голову. Умирать ты будешь долго и мучительно.

Мане, кажется, пофиг. Она только усмехается, снова наливая текилу. Возможно, решила, что все это блажь и так называемый отец остынет. Дела семейные.

— Ты из Чикаго? — вдруг снова возвращается к моей нескромной персоне.

— Меня часто мотает по миру, но в Чикаго у меня есть маленькая квартира, хоть я там почти и не появляюсь.

— Ты в курсе, что вообще творится в городе?

О, кажется, мы подбираемся мелкими шагами к… чему-то, что очень интересует Маню.

— Немного, — отвечаю, допив виски, и стучу пальцем по стакану.

Получаю следующую дозу алкоголя и злобный взгляд. Ну вот какого черта она на меня так смотрит? Могла бы объяснить, что хочет услышать, не рассказывать же Мане обо всем.

— Мигель… — с раздражением тянет она всего одно имя, но мне хватает.

— Так это была ты? — не могу сдержать смех.

— Что я?

— Это ты его так разукрасила? У вас же вроде любовь была.

Маня морщится и уходит от ответа:

— А ты, Коля, как я посмотрю, знаешь довольно много.

— Ну, там слушок пройдет, тут слушок пройдет. Мигель собирался меня нанять, но Жемчужный опередил. Если бы я знал, что оба ищут тебя, то мог бы получить двойной гонорар.

Наконец-то Маня решается. Наклонившись ко мне, тихо говорит:

— А если я дам тебе в два раза больше, чем отец?

Неужели она думает, что меня интересуют только бабки? У меня их на разных счетах столько, что на две жизни хватит.

Но пусть пока думает, что я меркантилен до мозга костей.

Вот только если она узнает, кто я такой, раньше времени, то возникнет проблема. Не только Кровавая Мэри стала легендой в Чикаго.

Что-то все равно с этим Колей не так. Вроде и карты открыли, стволы не достали, ну, почти, я ему денег предложила. Не за идею же он работает, а бабки всем нужны, но все равно что-то грызет внутри.

Сомнение? Скорее уже выработанная за годы паранойя.

И говорить о себе Коля совсем не хочет. Конфиденциальность в нашем деле, конечно, важна, только все равно что-то не так. Но психоанализом нет времени заниматься — надо заключать сделку.

— А если я дам тебе в два раза больше, чем отец? — наконец-то перехожу к сути.

Коля пристально на меня смотрит, но как будто при этом думает вовсе не о пополнении своего счета.

— Ладно, Маня, что ты от меня хочешь?

— Всего лишь сделку, — улыбаюсь, наливая еще по одной, чтобы скрепить, так сказать.

— Я пока понял, что ты боишься Мигеля больше, чем отца, и, судя по всему, снова хочешь скрыться.

Все-таки Коля интересный экземпляр. Не такой тупой поисковик, возомнивший себя крутым парнем, как этот Лиам, который, надеюсь, смог выбраться отсюда, а… Человек сложный или тонкий, тут уж не знаю, какое определение точнее подойдет.

— Меня нашел человек Мигеля…

— Ты его грохнула, надеюсь?

— Отпустила с богом.

— Маня, Маня… — качает Коля головой. — Теряешь сноровку.

— Он не сдаст меня.

— Маня, вот ты совсем дура? Ты думаешь, что одного ищейку Мигель за тобой отправил? Мне кажется, этот придурок уже знает, где ты.

Вот и прокол. Коля показывает себя профессионалом, очень хорошим профессионалом. Я и сама все это понимала, но мне надо было, чтобы озвучил эту версию Коля. И кстати, зачем называть придурком незнакомого человека? Ох, кажется, знакомство Мигеля и Коли намного глубже и ближе, чем он хочет показать, а тем более рассказать.

Но я не показываю и тоже не рассказываю, что заметила кое-какие странности. Улыбнуться шире, стопочку опрокинуть, мило глядя на Колю, сексуально прикусить апельсинчик — и мысли мужика должны потечь ниже пояса.

Так и получилось.

— А как скрепим нашу сделку? — вот теперь появляется тот самый дурачок, который недавно вошел в мой бар.

— А как ты хочешь?

— Ну, — Коля чуть выше задирает полотенце, которое уже и так мало что скрывает, — можем решить дело полюбовно.

Я едва не фыркаю. Какое тактичное слово! Только до любви нам далеко, как до Луны примерно.

— Ты определенно пьян, — заявляю я.

— А у тебя есть ученая степень в области стадий алкогольного опьянения?

— Конечно, я же барменша.

Коля усмехается и, поднявшись, говорит:

— Ну если передумаешь, то ты знаешь, где моя комната.

Да уж, ночка сегодня веселая. Коля привнес в мой сумасшедший бар оттенок сарказма. Надеюсь, я не пожалею о том, что решила заключить с ним сделку. Мне кажется, условия довольно выгодные. Подробности еще обговорим. Главное — успеть это сделать, пока нас не достали.