Однако избежать их не удалось. Не успело полностью восстановиться колено, как случилась новая травма – теперь уже в пояснице. Атлет все же продолжал тренировки, преодолевая боль, но, едва начав приходить в форму, снова заболел: на этот раз причиной стал кишечный вирус.

Во время лечения Сэмми понял, что по-прежнему хочет принимать участие в забеге, несмотря на недостаточную подготовку, хотя бы ради того, чтобы не позволить Кебеде увести из-под носа полумиллионный приз. Роса неохотно поддержал это решение и настоял на том, чтобы Сэмми бежал осторожно, держась следом за лидерами в надежде замедлить темп их бега и тем самым сохранить силы для финишного рывка.

Тактика осторожного бега никогда не удавалась Сэмми. Лучшее определение для его стиля выступлений – дикая агрессия. Даже на Олимпийских играх он поразил зрителей своим рывком прямо со старта. Олимпийский марафон всегда считался соревнованием на тактику и терпение, даже если он не проходит в тридцатиградусную жару в Пекине. Сэмми прошел первую милю за 4.41; это выше темпа мирового рекорда. Уже на этом этапе только 19 спортсменов сумели удержаться за ним. На отметке 10 километров ведущая группа сократилась до восьми человек. Один за другим его соперники сдавали позиции. Последние несколько миль Сэмми пробежал в гордом одиночестве и пересек финишную черту с результатом 2:06.39, улучшив олимпийский рекорд почти на три минуты. Многие наблюдатели называли это величайшим марафоном всех времен. Сэмми был тогда 21 год.

В Чикаго 10 октября 2010 года не было жарко, хотя день выдался теплым. Было около 18°C, когда в 7:30 утра был дан старт соревнований. Сэмми занял указанное ему место в конце ведущей группы. Шадрак Косгеи, один из пейсмейкеров, привел группу из 12 атлетов-африканцев к отметке в пять километров со временем 15.03 – довольно невысокий темп. Кебеде, в пурпурно-черных трусах и майке, держался за Сэмми вплотную.

Федерико Роса, следивший за спортсменами из двигавшейся перед ними машины для VIP-персон, отлично видел, как Сэмми теряет терпение. Известный своей щербатой улыбкой, олимпийский чемпион был готов выскочить из группы, совершив один из своих знаменитых рывков с по-детски раскинутыми слегка распрямленными руками, держа широко растопыренные пальцы на уровне бедер. Он уже выдвинулся на пару дюймов вперед, но тут же опомнился, поник и вернулся в конец процессии.

«Не делай этого!» – мысленно внушал ему Роса.

Куда там! Уже на четырнадцатом километре Сэмми полетел вперед. Растолкав плечами пейсмейкеров, он поднял темп с 3.00 до 2.54 на километр. Следом за ним почти так же легко ускорились все бегуны, кроме одного. Однако это случилось все еще слишком рано. Только Роберт Черуйот[14], многократный победитель Бостонского марафона, не поддался на этот рывок. Как ни в чем не бывало он продолжал держаться позади группы.

Сэмми, несмотря на то что сам затеял это ускорение, очень скоро почувствовал себя немногим лучше, чем человек, попавший под автобус. Все внутри него сжалось от страха: ноги в этот день явно отказывались ему служить, как обычно. Молодой кениец замедлился, пропуская вперед соперников одного за другим. Общая скорость стала такой, что Черуйот без труда снова занял свое место в группелидеров.

Зато теперь пошел вперед Кебеде, как будто почувствовал слабость своего главного соперника. Он пока не сделал ничего особенного, однако противники понимали, что его попытка отрыва – вопрос времени. Первая серьезная атака началась на 28-м километре. Черуйот снова отстал, и на этот раз окончательно. А потом началась настоящая бойня.

На 32-м километре Кебеде сделал второй рывок, отчего и без того потрепанная группа лидеров моментально раскололась. Пятеро из оставшейся восьмерки – включая марафонца с результатом 2:05 Винсента Кипруто[15] и полумарафонца с результатом 59 минут Дерибу Мерга[16] – испарились без следа, как будто их смыло. Ррраз! И нет.

Среди лидеров остались лишь Сэмми и 20-летний эфиопский атлет Фейиса Лилеса[17], пробежавший весной этого года в Роттердаме марафон за 2:05.23. Лилеса отчаянно, корча гримасы, пытался преследовать Кебеде. В отличие от предыдущего рывка, этот оказался успешным. Было что-то завораживающее в том, как эфиоп с застывшим лицом уходил от одного за другим от своих преследователей, пока не остался в одиночестве. Он с легкостью отвечал на любые их попытки ускориться и оставался впереди них не меньше чем на два шага.

На подходе к 37-му километру трое атлетов, бежавшие один за другим, плавно повернули налево с Уэнуорт-авеню на 33-ю улицу. Кебеде снова сделал рывок. Лилеса не сумел ему ответить. Сэмми в отчаянном порыве ускорился, непроизвольно запрокинув голову. Его плечи были напряжены, на лице застыло обреченное выражение скалолаза, на глазах у которого начинает рваться страховка. Его внимание полностью сконцентрировалось на тех двух метрах, что отделяли его от Кебеде: он словно забыл, что до финишной черты оставалось еще почти пять километров. Все дальнейшее зависело от того, что случится сейчас. Но вот два метра растянулись на четыре, а четыре – на восемь. Страховка лопнула. Сэмми утратил надежду.

Вместе с ним утратили надежду и его болельщики во всем мире, следившие за соревнованиями по телевидению или интернету. Многие успели выразить свое отчаяние в сообщениях на фанатских сайтах, наблюдая за бесславным концом марафона и оплакивая необычное для кенийца смирение.

«Кебеде выиграл, черт!» – написал один из разочарованных поклонников Ванджиру на letsrun.com.

Никого из зрителей, видевших все, что происходило в тот момент на улицах Чикаго, не стоит винить в слишком поспешном осуждении Сэмми. В конце концов, кениец бежал не «сам по себе», и это не был «забег на время», как для атлетов из других стран. Для него такая концепция была неприемлема. Когда кенийский атлет принимает участие в забеге с целью победить, он либо сразу занимает место ведущего, либо держится вплотную к ведущему так долго, как только может. Он будет отвечать на каждую попытку отрыва, независимо от того, насколько близко его силы подошли к нулю. Если даже ответ на атаку виртуально может оказаться роковым и из-за него будут потеряны пять минут на последних десяти километрах, в результате атлет придет восьмым, он пойдет на это. Потому что, если ты не выиграешь, все равно – восьмое место ты займешь или какое-нибудь другое.