Он посмотрел на свои руки и увидел, что они принадлежат старику, – большие, грубые, узловатые, суставы похожи на огромные твердые прыщи.

Игорь не поверил глазам. Вмиг все перевернулось с ног на голову. Мало того, лишь сейчас он заметил, что поет, голосит, как любил раньше, идиотскую песню, которую даже не помнит, откуда взял.

Сквозь собственный голос он по-прежнему слышал слова отца и матери, но не мог уловить их смысла.

– Игорь! – позвала Лиза.

Тогда он перестал голосить и заставил себя выдавить осмысленный звук:

– А!

– Я жарю яйца!

Да, их запах дошел до его ноздрей.

…Отец произнес какую-то неразборчивую фразу и замолчал. Родители отошли куда-то далеко.

Надо же что-то сказать Лизе, причем бодро и весело. Он вздохнул.

– Сейчас, иду!

Игорь повернул краны, вода перестала течь, последние капли упали ему на ноги и на дно ванны.

Он изучил свои руки, снова ожидая увидеть эти катастрофические изменения. Руки были обыкновенными.

Игорь сжал кулаки и разжал. Хоть в ванной и клубился пар, ему было холодно, мышцы ног словно одеревенели, под ложечкой заныло, как бывает от сильного голода. Игорь ощупал ногти и суставы рук, убеждая себя, что все в порядке.

Просто в его мозгу из-за слишком высокой температуры воды произошел перегрев, и клетки отреагировали таким образом. Галлюцинацией. Ничего страшного.

Кретинское объяснение.

Голос Лизы раздался совсем близко, за дверью, – кстати, тоже незапертой. Игорь от неожиданности прижался спиной к мокрой кафельной стене.

– Слушай, времени уже много, – сказала Лиза.

– Много? Ага… Я сейчас… Да вот, уж вылезаю. Минуту.

Говорить было трудно из-за пульсирующего в горле сгустка боли. Он заболел? Что-то с ним происходит. Средь бела дня вдруг едет крыша, и те голоса, которые он слышал всегда и принимал как должное, оказались реальней, чем обычно. Это уже не игра воображения. Тон голосов изменился, дав толчок к движению в глубинных слоях памяти. Он чувствовал, как сдвинулись со своего места ледники, огромные массы старой информации стали перемещаться и преобразовываться.

Игорь посмотрел, как тень перемещается за запотевшей занавеской. Его рот открылся, челюсть отвисла, словно лицевые мышцы отказались работать.

– Лиз, ты где?

Он надеялся, что в голосе не проявился тот ужас, который навалился на него сейчас.

– В комнате, переодеваюсь…

Тень была, и принадлежала она не его невесте.

Игорь откинул занавеску, брызги полетели на пол и на коврик перед ванной. Он увидел приоткрытую дверь, рассеивающийся пар – и ничего больше. Игорь соскочил на пол, схватил полотенце и начал вытираться. Руки дрожали, он заставлял их делать нужную работу, пока не одержал верх. Контроль над телом восстановился.

Лиза не увидит его растерянным и испуганным. Этого нельзя допустить. Игорь посмотрел на свое лицо в зеркало, взял расческу, уложил влажные волосы назад.

Успокаиваемся и приводим себя в порядок. Так, все отлично… Игорь надел трусы, шорты и майку. В ванной никого не было. За чью-то тень он мог принять густые клубы пара, перемещавшиеся по комнате. Так бывает.

Чушь собачья, ясно как день.

Игорь вышел из ванной, повесил полотенце на леску, протянутую в коридоре, и сел за стол на кухне. Солнце смотрело в окно, бросая пятно яркого света на дверцу холодильника. Под люстрой кружили две мухи, Игорь понаблюдал за ними, раздумывая, взять газету или нет. Потом решил, что пусть пропадут пропадом. В конце концов, он проголодался и намерен заняться завтраком.

Очень интересно получается. Игорь не помнит, чтобы пел во время своего «общения» с призраками. Чем это можно объяснить?

Обычно его ум не допускал ничего, что выходило бы за рамки сугубо рационального мышления. Игорь учился на математическом факультете, где студентам исподволь прививались материалистические представления о мире. Математики признавали лишь то, что укладывалось в схемы и формулы. Сам Игорь считал себя в большей степени прагматичным реалистом, человеком, которого невозможно убедить в существовании чего-то потустороннего. Из этого следовало, что он не обязан верить в разную иррациональную брехню.

Игорь жевал яичницу, но та не лезла ему в глотку.

Если пробовать найти объяснение происшествию, то дело, скорее всего, в мозге. В подобных вещах всегда виноват мозг. Плохие сны, галлюцинации, дежа вю, обман зрения – все это имеет один источник.

Игорь царапнул вилкой по дну тарелки. У него возникли проблемы с восприятием – иного объяснения быть не может. Прямо скажем, новости не из приятных.

Тень за занавеской, казалось, до сих пор стоит у него перед глазами.

Игорь отправил в рот кусок яичницы. Появилась Лиза, пройдя мимо, коснулась его плеча. Он улыбнулся. Лиза положила ему в тарелку немного салата и бутерброд с колбасой. Игорь механически поблагодарил. Девушка с молчаливым вопросом вгляделась ему в лицо, заметив необычную бледность. После душа Игорь всегда напоминал румяного пупса, а сейчас его скулы и щеки будто молоком залили. Вдобавок он прятал глаза, словно в чем-то провинился.

Лиза начала есть, перебирая в уме возможные причины.

Может, она что-то не то сказала? Где-то перегнула палку? Нет, вроде бы, они шутили обыкновенно, это было частью их манеры общения с самого начала.

Нет, Игорь думает о чем-то ином.

– В общем, не говори моим предкам ни о чем, ладно? – сказала Лиза через несколько минут молчания. Игорь, казалось, спал с открытыми глазами.

– М?.. – он посмотрел на нее, жуя бутерброд.

– Про нас!

Лиза нахмурилась, не понимая, в каких небесах он витает и в чем вообще дело.

– А, конечно, не скажу. Пусть они потом получат от нас такой подарочек.

– Вот именно. Слушай, ты чего?

– Ничего…

– Ты бы себя видел в зеркало, – сказала Лиза. – На человека не похож.

– А на кого?

Игорь растянул губы в улыбке, но глаза так и остались без выражения, словно две стекляшки. И холодными. Лиза почувствовала мурашки на спине.

– Ты заболел? Плохо тебе? Игорь? – она положила свою руку на его пальцы и обнаружила, что они холодные. – В чем дело?

Игорь рассмеялся.

– Нет, Лиз, все нормально, честно, нормально все, – он развел руками и встал из-за стола, чтобы положить посуду в раковину. – Все в порядке. Ладно, я пошел одеваться, время поджимает.

Игорь убежал из кухни, оставив Лизу в еще большем недоумении. Она посмотрела на кружку с чаем, оставшуюся нетронутой, и поняла, что он соврал. Игорь пошел принимать душ нормальным, а вернулся таким, словно его стукнули пыльным мешком. Что-то случилось в ванной, пока он мылся, так получается? Лиза слышала его бодрый веселый голос, ясно дающий понять, что у Игоря отличное настроение, и тут вдруг такое. Всего несколько минут – и резкая перемена.