— Посмотри, там наверху остался один шар, который не включился.

Мадам Прин подскочила: — Во имя всех магических настоек, где он?

— Вон там, в секторе лондонских ведьм.

Мадам задрожала от страха: если Белоснежная колдунья заметит это, то непременно обвинит её. Но она была уверена, что проверила все шары перед конференцией!

— Айви Буллитпот, — вдруг сказала Белоснежная Колдунья, повергнув в дрожь всех ведьм на Земле. — Почему шар Айви Буллитпот не горит? — спросила она, медленно переводя непроницаемый взгляд на мадам Прин.

Мадам потупилась, не зная, что сказать.

Брозиуз в ужасе прошептал:

— Вот они, ледяные глаза!

Мадам Прин уже собралась было заплакать, но тут в разговор вмешалась Её Мистическое Величество:

— Ваше Блистательное Ледяное Величество, вероятно, случилось что-то очень серьёзное, раз наша лондонская сестра…

Но тут её перебила сама Айви Буллитпот. Неожиданно появившись в своём кристаллическом шаре, она произнесла тоненьким голоском:

— Доброй полуночи, Ваше Мистическое Величество… Прошу простить меня за опоздание, но возникла одна небольшая сложность…

Белоснежная колдунья невозмутимо посмотрела на неё. Её Мистическое Величество и все остальные ведьмы разразилась хохотом: голову Айви венчал ананас из волос платинового цвета.

— Я заставила парикмахершу немного понервничать, — попыталась оправдаться Айви.

— Это недостаточная причина для опоздания! — заявила Её Мистическое Величество.

— Мне очень жаль. Несколько часов я пыталась разрушить эту причёску, но она хуже любого проклятия. От неё невозможно избавиться!

Услышав слово «проклятие», ведьмы перестали хохотать и перешли к обсуждению средства, способного помочь Айви.

— Используй отвар бамбука, сестра! — посоветовала Тин Чонг из сектора пекинских ведьм.

— Его использовала моя покойная бабушка в качестве примочек для волосатой бородавки, — вмешалась тётка Ненэ, ведьма, известная тем, что постоянно скиталась по свету и потому не принадлежала ни к одному из секторов.

— Какой еще бамбук! Здесь нужен компресс из глины, — постановила Байаути Оттра из африканского сектора.

— Ею моя покойная бабушка смазывала ржавые трубы, — сказала тётка Ненэ.

— Забудь про глину, сестра. Используй масло печени морского ежа, — предложила Инге Малештайн из Финляндии.

— Его моя покойная бабушка использовала для смазки мотора своей метлы, — сказала тётка Ненэ.

— У твоей бабушки была метла с мотором?! — спросила молодая нью-йоркская ведьмочка Лесли, обожавшая винтажные метлы.

— Честное слово, птенчик, она разгонялась до ста двадцати километров в час!

— Вау! — воскликнула Лесли.

— Тихо, ведьмы! — вмешалась Её Мистическое Величество. — Теперь, когда мы все в сборе, — продолжила она, бросив недовольный взгляд на Айви, — мне бы хотелось вернуться к главной цели нашей встречи. Белоснежная колдунья хочет нам сообщить что-то важное.

Ведьмы притихли.

Её Мистическое Величество продолжила:

— У нас осталось уже совсем мало времени. Прошло одиннадцать лет с момента предательства, и дочь первой мятежной ведьмы готовится к посвящению. Эта девочка, без сомнения, представляет для нас большую опасность и станет ещё более могущественной, если мы её не остановим. Белоснежная колдунья восстановила справедливость, навсегда заморозив сердце первой мятежницы, а я выгнала трёх остальных, получив в результате титул Ваше Мистическое Величество. Но что сделали вы за все эти годы для того, чтобы заслуженно называться самыми коварными женщинами на свете?!

Ведьмы зашептались, но никто не решился ответить.

И тут произошло то, чего никогда не случалось прежде: Белоснежная колдунья произнесла краткую речь, обращенную ко всем ведьмам.

— Я решила разыграть титул Ваше Мистическое Величество, — начала она.

Последовала долгая пауза, во время которой никто не осмелился произнести ни слова.

— Тёмная корона Повелительницы ведьм достанется той, которая приведёт ко мне девочку.

Последовала тишина.

— У вас остаётся две ночи до того, как ей будут открыты все тайны колдовства, а потом…

Ведьмы перестали дышать.

— Потом будет намного сложнее. Это всё. Удачи.

Не сказав больше ни слова, Белоснежная колдунья поднялась с трона: звонко трепеща крыльями, взлетели алмазные стрекозы, жемчужная накидка расправилась и опустилась на изящные плечи Белой повелительницы, а та покинула зал К. К., оставив позади себя гладкую полосу льда.

— Кристаллическая конференция окончена, — произнесла Её Мистическое Величество в соответствии с установленным протоколом. — Ведите себя плохо. — Однако на этот раз она не завершила фразу привычным смешком, так как у неё не было никакого желания веселиться.

— Мы никогда не сможем быть хуже вас! — ответили ведьмы хором.

Наблюдая, как один за другим гаснут шары и зал погружается во тьму, Её Мистическое Величество задумчиво уставилась на пустой трон: теперь каждая из сестёр попытается украсть у неё корону. Всем известно, что ведьмы — далеко не самые порядочные создания, поэтому остаётся ждать самого худшего.

Последним погас шар Айви Буллитпот, но перед этим она прошептала:

— Так всё и будет, Ваше Мистическое Величество! — И на её худом, жадном лице расплылась полная коварства улыбка.

В это время на другом конце света, где ещё не взошла луна, Лейла возвращалась к бабушке, думая о Флориане и о том, что они сказали друг другу.

— Как ты это сделала? — спросил её после занятия сын миссис Пюррет.

— Не знаю. Я почувствовала, как разбухает голова и потом… я увидела, как твой хвостик взрывается! — смущённо ответила Лейла.

Флориан посмотрел на неё с любопытством, потом подошёл ближе и спросил:

— А ты кто?

Он совсем не казался испуганным; вся его скука и подозрительность бесследно исчезли.

Лейла впервые в жизни не почувствовала себя не в своей тарелке, как это часто происходило в школе, когда её подруги рассказывали, скольких мальчиков они успели поцеловать; она не почувствовала себя ни маленькой девочкой, какой она была в объятиях бабушки, ни монстром с четырьмя головами, как перед той журналисткой. Она взглянула в глаза Флориану, и они показались ей зелёным лугом, на котором можно было спокойно улечься и рассматривать проплывающие в небе облака.