Хотя да. Наверное, трудно понять. Но они действительно существуют. Пожалуй, это единственное, в чем я уверен на сто процентов. Они были там, в джунглях. И я был с ними. – Он на секунду умолк и нахмурился. – Значит, это была Пандора? Женщина в красном платье?

– Ты ее тоже не помнишь?! – обрадовалась Лотти. Она бы очень расстроилась, если бы он забыл маму, но помнил Пандору, эту зловредную хитрую ведьму, пытавшуюся превратить Лотти в свою маленькую рабыню.

Он передернул плечами:

– Не помню. И хорошо, что не помню.

– Она злая и подлая, Том, – очень серьезно проговорил дядя Джек. – И она сейчас здесь, в Нитербридже. Она знает, что Лотти твоя дочь, и не может с этим смириться. Она любила тебя первой. Ей была невыносима сама мысль о том, что у тебя есть своя жизнь. Что ты принадлежишь не ей. Это она восемь лет назад распустила слухи о единорогах. Она знала, что слухи дойдут до тебя и ты захочешь поехать на поиски. Она знала, что ты сходишь по ним с ума.

– Это не слухи, – упрямо сказал Лоттин папа. – Я их нашел. Я их чувствую даже сейчас. Но что-то заставило меня забыть обо всем, что было прежде. Лотти, ты думаешь, это все из-за Пандоры? – Он явно встревожился. – Держись подальше от этой женщины. Она очень опасна.

Лотти сердито уставилась на него. Он уехал искать своих единорогов, бросив их с мамой на восемь лет, а теперь вдруг появился и прямо с ходу принялся командовать, что ей делать.

Папа невесело усмехнулся:

– Да, я понимаю. Если твоя мама не знает о магии, тебе приходилось справляться со всем самой. И ты вполне обойдешься и без моих поучений.

Лотти робко улыбнулась ему. Она чувствовала себя канатоходцем на туго натянутом, звенящем канате, протянутом над пропастью между ее собственными чувствами и чувствами папы.

– Пандора знает, кто я такая. Но она невзлюбила меня с первой встречи. Еще до того, как узнала, что я твоя дочка. Я не дала ей залезть ко мне в голову, и ее это взбесило. У нее мания всех контролировать.

– У тебя был плохой вкус, дядя Том, – заметил Дэнни, сосредоточенно объедая шоколадную глазурь со своего рулетика.

Лоттин папа нахмурился, но не сердито, а озадаченно.

– Да, наверное, – кивнул он.

– Она сказала, что убила тебя, – прошептала Лотти. – Вот почему она так разозлилась, когда узнала, что я твоя дочь. Она думала, что стерла тебя с лица земли, а потом вдруг обнаружила, что твоя кровь и твоя магия все еще живы.

– Мое наследие, – пробормотал папа, с гордостью глядя на Лотти. – Только я сам тоже жив. Странно, что она думала, будто я умер. Если она была связана со мной так тесно, она должна была знать, что я жив.

– Она не знала, что единорог – это ты, когда ты появился в первый раз, – задумчиво проговорила Лотти. – В тот раз, который я показала. Когда ты прогнал ее с холма. Но когда ты спас меня в следующий раз, она разглядела тебя как следует и закричала. Вот тогда-то я и поняла, что ты – это ты. А в первый раз, когда ты меня спас, я подумала, что это был дядя Джек.

Папа устало покачал головой:

– Я тебя спас. Мне казалось, что это было во сне. Девочка, такса, это ужасное существо в красном платье…

Лотти кивнула:

– Сначала я тоже думала, что это сон. Но это было на самом деле. Ты был огромным серебристым единорогом, и ты прогнал Пандору. Ты сказал, что всегда придешь мне на помощь, если я позову.

«Как и положено настоящему па-пе», – мысленно добавила она.

– Я знал, что мне надо ехать, – пробормотал папа. – И я точно знал, что это важно. И почему-то я знал, в какую сторону надо ехать. На какие из кораблей пробраться «зайцем». – Он улыбнулся, увидев их потрясенные лица. – Все же я какой-никакой колдун и могу хорошо спрятаться, когда нужно. Я возвращался к тебе, моя девочка. – Его лицо было сосредоточенным и даже мрачным, но когда он прикоснулся к руке Лотти, прикосновение ощущалось на удивление нежным. – Да, получилось, что я тебя бросил. Но я не хотел уезжать так надолго. Теперь я вернулся, и я никогда больше тебя не оставлю, Лотти. Честное слово. Я буду не просто красивым конем из сна – я буду рядом и буду беречь и защищать тебя. – Он посмотрел ей прямо в глаза. – Я тебя не оставлю, Лотти. Если только ты сама не попросишь меня уйти. Я вижу, ты во мне не уверена. Я не такой папа, которого ты хотела. Я тебя бросил, я тебя забыл, и теперь я вернулся, но как бы только наполовину. Если ты хочешь, чтобы я ушел и все стало как прежде, я пойму и не обижусь. Решать тебе.

Лотти изумленно уставилась на него. Она не ожидала, что папа почувствует ее растерянность, и сомнения, и обиду, что все получилось не так, как ей представлялось.

– Я… я не знаю, – прошептала она. – Я не знаю, что тебе сказать. Я так мечтала, что ты вернешься. Я столько раз видела тебя во сне. – Она сделала глубокий вдох, чтобы слегка успокоиться. – А теперь ты вернулся… – Она посмотрела на Софи и увидела в ее взгляде ту же робкую надежду, которая теплилась в ее собственном сердце. – И мы хотим, чтобы ты остался с нами.

Глава 3

Да, это правда, размышляла Лотти у себя в комнате на чердаке. Ей хотелось, чтобы папа остался. Но было так странно знать, что он сейчас в доме, в комнате, расположенной прямо под ее спальней. Интересно, подумала Лотти, он сейчас тоже не может заснуть?

Да уж, как тут уснешь, когда в голове крутится столько мыслей?! Как сообщить маме о папином возвращении? Все ли в порядке с Дэнни? Может, он тоже не спит, думает о своей маме и мечтает о том, чтобы и его мама тоже вдруг оказалась жива? Как она скажет о папе Руби и всем остальным? Как она объяснит, что у нее снова есть папа?

Софи тихонечко подобралась поближе к Лотти и улеглась головой на подушку. До этого она лежала, свернувшись калачиком, в изножье кровати, словно уютная плюшевая игрушка, и дышала медленно и глубоко, пока Лотти угрюмо размышляла, что ей бы тоже хотелось вот так вот спокойно заснуть.

– Я не спала, Лотти, – прошептала Софи ей на ухо. – Я просто решила,