«Нет! Не может быть! Сгинь!» Клеменс попытался взять себя в руки. Это невозможно. Город мертв. Уничтожен. Там одни кости.

Клеменс вспомнил о камере. Пятясь, он невольно думал о том, какой это был бы великолепный кадр. В глубинах бездны, в городе затерянных душ из сочащегося водой камня… из праха восстает Сатана.

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ДОГОВОР О СУБТЕРРЕ

Сознавая, что в интересах всего человечества субтерра должна и впредь всегда использоваться исключительно в мирных целях и не должна стать ареной или предметом международных разногласий; признавая существенный вклад, внесенный в научные познания благодаря международному сотрудничеству в научных исследованиях в субтерре; и т. д. … правительства, подписавшие договор, согласились о нижеследующем:

Статья I [Использование субтерры только в мирных целях]

1. Субтерра используется только в мирных целях. Запрещаются, в частности, любые мероприятия военного характера, такие как создание военных баз и укреплений, проведение военных маневров, а также испытания любых видов оружия.

Статья IV [Территориальные претензии]

1. Все ранее заявленные права или претензии на территориальный суверенитет под международными водами океанов и морей приостанавливаются на время действия настоящего договора.

2. Все ранее заявленные права или претензии на территориальный суверенитет в пределах существующих границ суверенных государств имеют силу в пределах данных территорий.

3. Ничто содержащееся в статье IV относительно территориальных претензий не отменяет статью I. Запрещаются любые мероприятия военного характера как под океанами, так и под территорией суверенных государств.

Остров Святого Матфея, к западу от Аляски

— Мама?

Слабый голосок плыл в голубоватом тумане.

Али выпрямилась в длинной траншее. Всю прошлую ночь шел дождь, и осока стала изумрудно-зеленой. Грязные кости покрылись белыми каплями.

Минуту она стояла неподвижно, прислушиваясь и пытаясь понять, что означает преследующий ее голос. Сердце как эхокамера. Воспоминания не оставляют тебя. Али уже примирилась с этим. Но прошло уже семь лет после смерти дочери. Мэгги наконец отпустила ее.

Дело в костях, решила Али. Во всех этих детских костях.

— Мэгги? — прошептала она.

Туман молчал. Ощущение чьего-то незримого присутствия исчезло. Али опустила взгляд. Желтые галоши блестели рядом с грудой ребер и черепов.

— Спи, малыш.

Али вернулась к работе. Лето подходило к концу. Через несколько недель остров вновь окажется во власти ветра и льда. Мертвые смогут обрести покой.

Эти раскопки, как и многие другие, напоминали мелиорационные работы: траншеи, лопаты, веревка и колышки с разноцветными флажками. Кроме костей здесь нашли обычные глиняные черепки, резные побрякушки и всякую мелочь давно минувшей эпохи. Ни Вавилона, ни потерянной Атлантиды, ни царского золота. Только загадка.

«Математика-3», как они назвали третью зону раскопок на острове Святого Матфея, была заурядным, можно даже сказать, жалким местом. Тем не менее оно могло изменить представление об истории человечества. Али предстояло разгадать тайну убийства детей, живших во время ледникового периода.

После семи месяцев работы при свете незаходящего солнца они приблизились к разгадке. Али чувствовала это. Кости явно вели ее куда-то. Правда, продвижение вперед означало, что нужно стать на точку зрения… хейдла, а не человека. Однако ей все еще мешал барьер «сейп».

«Сейп» — сокращенное название Homo sapiens, а под барьером подразумевались укоренившиеся представления. Наверное, должно пройти еще одно поколение, прежде чем люди наконец признают, что до недавнего времени они сами и их предки делили планету с другими существами, некогда превосходившими их. Формально оба вида относились к человеческой расе, но этот факт сильно обижал обывателей, которые проводили границу между людьми и хейдлами.

Прошло чуть больше десяти лет со времени открытия Субтерры. Именно тогда стало ясно, что Homo hadalis (человек бездны) намного опередил своих дальних родственников на территории древней Европы, Азии и Америки, а также на этих островах, представлявших собой остатки перемычки, некогда находившейся на месте Берингова пролива. Археологи поспешно вернулись к тому, что уже считалось полностью исследованным, — древним преданиям, пирамидам, мусорным кучам — в попытке понять, как они могли пропустить целую эпоху в истории человечества. Углубляясь дальше и проникая за барьер «сейп», исследователи постепенно раскрывали картину взаимозависимости, соперничества и борьбы рас, живших в эпоху, отстоящую от нас на двадцать тысяч лет и даже больше.

Но и в свете этой археологической лихорадки с островом Святого Матфея не связывали особых надежд. Безлюдный клочок земли, точка посреди сурового моря. Перед Второй мировой войной береговая охрана США построила здесь базу, просуществовавшую всего три года. В перерывах между штормами отважный моряк Джонс пешком исследовал остров и наткнулся на странные петроглифы, наполовину засыпанные землей, — у подножия поросшего травой холма, где теперь стояла Али.

Вскоре после этого Джонс убежал в «самоволку». Только приехав сюда, Али поняла, насколько странной тут выглядела самовольная отлучка. Остров отрезан от мира ледяным морем. Вплавь пересечь его невозможно. Плот мгновенно унесет волнами. Самая высокая растительность едва доходит до щиколотки. Ни спрятаться, ни убежать. Али решила, что это либо преступление, либо самоубийство. Во всяком случае, командир сообщил о найденных Джонсом глифах как об «эскимосских каракулях», и затем о них благополучно забыли.

Около года назад один аспирант — откуда-то с севера Испании — наткнулся на старый рапорт береговой охраны с черно-белыми фотографиями. Предположив, что на снимках запечатлена письменность хейдлов, юный Грегорио Монтана принес их в Институт человека, детище Али. Короче говоря, все закончилось этими раскопками, задержавшимися из-за тумана.

Али была лингвистом, а не археологом и приехала сюда в поисках глифов, а не костей. Но когда они все вместе сняли толстое покрывало из лишайника — ее каприз, высказанное шепотом предположение, — то увидели кости. С тех пор останки не давали покоя Али.

Сорок три детских скелета лежали в ряд у подножия холма с исписанной глифами каменной стеной. Дети — все девочки, все жившие в эпоху ледникового периода — были умерщвлены в процессе ритуального жертвоприношения. Даже неопытный глаз Али увидел характерные зарубки от ножа на передних поверхностях шейных позвонков.