— Ты знаешь, кто я? — спросил Вальдар.

— Мне было сказано, что ты должен умереть. Кто ты, меня не касается.

— Я Ночная Тень, как и ты. Но не простой клирик. Я тот, кто открыл врата между владениями Варауна и Эйлистри. — Вальдар указал на черные кристаллы, которыми была усыпана пещера. — Это было сделано именно здесь.

— Если это правда, то ты изменник, — не сдержавшись, бросил он.

— Вовсе нет. Я просто сделал так, как велел Вараун. — Он кивнул на кинжал в руке Кбраса и фыркнул. — И вот что получил в награду.

— Ты сделал, как велела Эйлистри, — поправил Кбрас. — Но это уже не имеет значения. Теперь я служу ей.

— Это жрица приказала убить меня? — поинтересовался Вальдар. Его удивление казалось неподдельным. — Но я думал…

Кбрас сделал выпад. Его жертва парировала удар. Клинки лязгнули, и мужчины резко отступили. Кбрас кружил, выжидая, когда в обороне противника появится очередная брешь.

Вальдар смерил Кбраса презрительным взглядом:

— Ты позволяешь женщинам командовать тобой? Что же ты тогда за Ночная Тень?

Кбрас ощутил, как закаменели его челюсти:

— Тот, кто почитает теперь Леди В Маске.

— Ты имеешь в виду Господина В Маске. Это Вараун убил Эйлистри. Жрицы лгут, утверждая, что все было наоборот.

На такое Кбрас не мог не ответить:

— Почему тогда ты не обратишь против меня свои молитвы? Я скажу тебе почему: потому что Эйлистри не дарует тебе заклинаний, которые могли бы причинить мне вред. — Он кивнул на кинжал в руке противника. — У тебя осталось единственное оружие — сталь.

— В этом смысле, на мой взгляд, мы с тобой на равных, — улыбнулся Вальдар. — Но теперь, когда мы узнали цену друг другу, я бы предпочел потолковать с тобой, вместо того чтобы протыкать кинжалом. А почему? — Он чуть опустил нож. — Потому что ты все еще нужен Варауну.

Кбрас не собирался попадаться на столь откровенную приманку.

— Уверяю тебя, — продолжал Вальдар, повернув нож острием вниз. — Я говорю правду. Эйлистри мертва. Вараун жив.

Горечь захлестнула душу Кбраса.

— Почему же тогда у нас отняли самые могущественные из наших заклинаний? Почему получилось, что вся сила теперь — у жриц Эйлистри, а мы свою потеряли? — Он сам слышал боль, звучащую в его голосе. Он слишком разоткровенничался, но ему было наплевать. — Почему я должен плясать и петь, вместо того чтобы размышлять в сумраке и тиши?

— Прекрасно понимаю твои чувства, — с сочувствием кивнул Вальдар. — В первый месяц после того, как я открыл врата, чувство вины чуть не погубило меня. Потом я увидел за светом тень.

Двое все еще сжимали в руках оружие, но теперь они обменивались лишь, взглядами. Вальдар заговорил первым:

— Жрицы учат, что это Эйлистри явилась во владения Варауна, верно?

Кбрас ничего не ответил.

— Они лгут. Я был здесь. Я видел, что произошло. Вараун проскочил сквозь врата, чтобы напасть на Эйлистри.

— Допустим, ты прав. Какая разница? Все равно он был убит.

Вальдар покачал головой:

— Скажи мне вот что. Ты пробовал в эти последние четыре месяца обращаться к прорицаниям?

Кбрас коротко кивнул.

— На них отвечали?

— Да, — сдержанно ответил он.

— А отвечавший был в маске?

— Само собой. Трофей, свидетельство победы.

— А лицо — ты видел его? Женское или мужское?

— Ни то ни другое. И оба. Как и голос. Но на это у жриц тоже есть ответ. Это часть баланса. Вараун позволил убить себя, поэтому оба божества смогли соединиться.

— И ты веришь этому? — вскинув бровь, поинтересовался Вальдар.

— Не совсем.

— В следующий раз, когда попробуешь прорицать, смотри лучше. Приглядись к глазам этой «Эйлистри». Посмотри, сплошь ли они голубые, как лунный камень, или в них мелькают какие-то иные цвета.

— Ты это видел? — Кбрас немного опустил кинжал.

— Да.

Кбрас обдумал услышанное и покачал головой:

— Это ничего не доказывает. Когда Эйлистри убила Варауна, она приобрела некоторые его черты.

— Она ли? Или это Вараун приобрел некоторые черты Эйлистри?

Кбрас махнул кинжалом:

— Мы топчемся на одном месте. И все это не важно. Всем теперь заправляют жрицы Эйлистри, не мы.

— Так ли? А может быть, Вараун — настоящая власть за троном? — Вальдар прикрыл свободной рукой рот. — За какой маской лучше всего укрыться, как не за иллюзией поражения? — Он опустил руку. — Я долго размышлял над этим — задавал себе те же вопросы, что и ты теперь. Потом я понял, что изобразить собственную гибель и дать жрицам иллюзию власти было частью плана Господина В Маске. Как мы проникаем в поселения Верхнего Мира в обличье наземных эльфов, так и Вараун проник во владения Эйлистри. Наши клирики в ее святилищах постоянно испытывают жриц на прочность отказами повиноваться им по мелочам. Скоро мы будем даже в самом Променаде. Когда придет время, Вараун сбросит с себя личину, и те, кто сохранил веру в него, овладеют оплотами Эйлистри изнутри.

Звучало хорошо — слишком хорошо. Кбрас не мог позволить себе прельститься этим.

— А если ты ошибаешься? — возразил он. — Что, если это жрицы Эйлистри разрушают нашу веру изнутри? — Он горько рассмеялся. — Мы уже почти разбиты. Лучше ухватить силы сколько сумеешь при новом порядке, чем цепляться за ложную надежду.

— Это не ложная надежда! — рявкнул Вальдар, сверкнув розовыми глазами. — Никто не видел Варауна мертвым. Даже я — а я был тут, смотрел сквозь врата, когда они открылись. Подумай об этом. Вараун обманом заставил верующих в Эйлистри присоединиться к нашей борьбе. Он использует ее святилища как средство для достижения своей цели. Стартовую площадку для последующего свержения Ллос и ее матриархата. И тогда естественный порядок будет восстановлен. Мы, Ночные Тени, вернемся в Подземье, и править станут мужчины. — Он помолчал, переводя дух. — План Варауна великолепен, весь до последних мелочей. Может ли быть вероломство более совершенное, чем сымитировать собственную смерть и проникнуть в само тело твоего врага? Это идеальная маскировка.

Кбрас слушал внимательно. Но время для разговоров почти вышло. В следующий миг он покончит с этим — убьет свою жертву — и, наверное, будет смертельно ранен сам. Если же он уцелеет, то, вполне возможно, останется в этой пещере, как в западне, медленно умирая от голода. Он был готов смириться с этим. Но прежде чем начать атаку, он должен был задать еще один, последний вопрос.

— Звучит правдоподобно, — сказал он. — Но чем ты можешь доказать, что это правда?

Глаза Вальдара вновь блеснули.

— Приказ убить меня исходил от жрицы. А жрица эта — кто бы она ни была — получает приказы от своей богини. Ты в самом деле веришь, что Эйлистри могла одобрить совершение убийства одним из своей паствы? Тебе не кажется, что такой приказ, скорее, мог бы отдать Вараун?