— Нина, ты ведь понимаешь, что я не могу экстренно заменить тебя кем-то? А если я буду вынужден это сделать, то тебе больше никогда и никуда не устроиться нянькой, потому что я дам тебе такие рекомендации, с которыми тебя будут гнать из всех домов. Тебе следует взять себя в руки. Первый день без Варвары Никитичны, и уже такие подарки! А что будет дальше?! — строго отчитываю женщину я, а она что-то мямлит себе под нос, и я радуюсь, что не слышу ее слов, потому что мог бы вспылить, наверное.

— Ева, выпьешь с нами чай? — спрашиваю я, переводя взгляд на свою гостью, скрестившую руки на груди.

Мне кажется, что она испугалась моего поведения, наверное, посчитала меня тираном и деспотом после того, как отчитал няньку, ну, а что ещё я мог сделать? Погладить по головке за то, что не может управиться с маленьким ребёнком? Ну уж нет.

— Конечно! — улыбается Ева и начинает снимать с себя верхнюю одежду. Мы раздеваемся и проходим в зал.

Саша не отходит от меня, постоянно берёт за руку или дёргает за края пиджака. После ухода матери из семьи девочка стала требовать от меня слишком много внимания, и порой мне кажется, что я просто не справлюсь со всем. Работу оставить не на кого, а дочь… Мне хочется уделять ей каждую секунду своей жизни, но если я брошу работу, то не смогу обеспечить ей нормальное будущее. Вспоминаются наставления матери о том, что мне следует присмотреться к другой женщине и жениться, что у дочери должна быть мать, но я не могу и мысли себе допустить, чтобы новая баба вошла в наш дом, а потом оставила после себя пустоту, как это сделала Вера.

— Дмитрий Александрович, домработница уехала в магазин, чтобы купить что-то для приготовления ужина. Если хотите, я приготовлю чай! — начинает хлопотать Нина, готовая, наверное, что угодно сделать, только бы заслужить моё прощение.

Впрочем, я остываю довольно скоро — близость Саши действует на меня очень благотворно.

— Да, пожалуй, хочу. Спасибо!

Нина уходит, Саша бежит к своим игрушкам, куклам Барби, разложенным у камина, и начинает ворковать что-то себе под нос, а Загадка смотрит на мою малышку и украдкой улыбается. Томительно-нежно, как должна улыбаться мама, и у меня что-то щёлкает в голове, но за эту мысль ухватиться я не успеваю, потому что она быстро исчезает. И о чём я подумал? В висках появляется напряжение, и я тут же стараюсь расслабиться.

— Ева, — окликаю Загадку я, она вздрагивает и переводит всё внимание на меня. — Я понимаю, что ты хочешь показаться сильной и независимой женщиной, не понимаю до сих пор — зачем тебе сдалось это сопровождение, но всё не так уж и важно… Сколько денег ты должна заплатить за квартиру?

Она принимается теребить пальцы и поджимать губы. Наверное, ищет какие-то глупые оправдания, снова хочет потащить меня за нос, но я не позволяю ей этого сделать: плюхаюсь на диванчик рядом с ней и беру за руку, властно сжимая её пальцы.

— Скажи, сколько ты должна заплатить за квартиру, и я переведу эту сумму прямо сейчас. В конце концов, мне ты нужна будешь на празднике в хорошем настроении, а не с кислой физиономией.

— Шестьдесят, — выдаёт Загадка и отводит взгляд в сторону. — Это оплата за три месяца вперёд, один из которых я уже фактически прожила в квартире. У меня были проблемы с работой до того, как устроилась в вашу компанию, и я…

Отпускаю её руку, достаю мобильный из кармана и захожу в приложение своего банка.

Я ничего не говорю, просто нахожу номер телефона Евы, который успел забить в смартфон, когда изучал её личное дело и перевожу ей сто тысяч — это будет аванс за поездку, на которую она сама напросилась. В конце концов, я Царёв, а Царёвы в долгу никогда не остаются.

Это…унизительно…и немного странно. Мой сотовый телефон пиликает, когда приходит уведомление о зачислении денег на счет, и я провожу пальцем влево. Сто тысяч…господи…он просто так перевел мне сто тысяч рублей, только за то…только за то, что я попалась ему на пути.

— Дмитрий Александрович, — перевожу на него испуганный взгляд. — Это слишком много!

— Много — не мало, — хмыкает он и вдруг откидывается на спинку дивана, и тут же на него запрыгивает маленькое розовое облачко- это Саша, увидев, что отец рядом и не завален делами, переговорами, тут же решает прильнуть к нему и напитаться силой, которую он источает.

Лицо Царева озаряется счастливой улыбкой, и сам он становится совсем другим, более спокойным, нежным и в то же время…настоящим.

— Не думай об этом, — кивает он вдруг на мой сотовый телефон в руках, понимая, что я в эту минуту не могу решить, что мне делать и как себя вести при демонстрации такой неожиданной, невиданной щедрости.

Я бы и рада не думать, но…

— А ты к нам надолго? — вдруг поворачивает Саша свое личико ко мне, и я мигом обо всем забываю. Обо всем, что было минуту назад и совсем не думаю о том, что будет дальше. Потому что меня топит волна нежности к этой маленькой девочке, так похожей на меня. Это не передаваемое чувство, будто бы кто-то открыл кран, и из него хлынул кипяток — настоящий материнский инстинкт.

— Нет, — улыбаюсь ей. — Но я успею поиграть с тобой, если ты не против.

— Не против, не против! — она тут же слетает с отцовских колен, от чего он притворно раздосадовано охает и тут же бежит в детскую, откуда слышится шум и грохот.

— Кажется, мы скоро не досчитаемся одной комнаты, — приподнимает брови Царев, но меня с ним рядом уже нет — меня буквально влечет, тащит канатами туда, куда убежало мое личное солнышко. — Эй, Ев-ва, — тянет он гласные, и от этого обращения по моим рукам бегут мурашки, приподнимая тонкие волоски.

— Да да, я буквально на минутку, — встаю на ноги, отряхиваю юбку, чтобы она вернулась на место, и закрыла колени. — Мне кажется, Саше просто не хватает компании, — поясняю виновато свое наблюдение, и вижу, как брови мужчины сходятся на переносице.

Скорее всего, он совсем не так представлял этот наш вечер вдвоем, но мне нужно пойти туда, в детскую комнату, чтобы побыть с девочкой как можно дольше. Можете называть меня наркоманкой, городской сумасшедшей, но не использовать этот шанс я не могу.

— Я готова! — появляется в проеме дверей всклокоченная девчонка, и я тут же в два шага добираюсь до нее, не обращая внимание на пристальный взгляд от Царева, который буквально прожигает мне местечко между лопаток.

Вместо того, чтобы вернуться к нему и расставлять свои обольстительные сети, расстегиваю пиджак, чтобы было удобнее, и сразу направляюсь к стеллажам с куклами. Достаю несколько игрушек, рассаживаю их полукругом.

— Сегодня у нас будет чаепитие. В честь…дня рождения!

— Ура! — вторит Саша.

Я открываю небольшой сундучок, на котором нарисована чашка, и сразу нахожу чайный сервиз, розовый, маленький, под стать принцессам, которые ждут своего кукольного праздника.

— А подарки! Пусть дарят подарки! — топает девочка, видя, что перед каждой куколкой оказываются чашка, ложечка и тарелочка для выдуманного торта.