– Это адресовано вам, Константин. – вежливо уточнил Мунклипс. – я отнесу ваших спутников в медицинскую лабораторию.

– Ты со мной не пойдешь? – от мысли, что я снова останусь наедине с самим собой, вернулась тревожность.

– Не волнуйтесь, я уже там.

Точно…робот же просто один из сотен его инструментов. Я послушно зашел в лифт, который, не дожидаясь от меня нажатия кнопок, тут же поднялся на этаж с одним единственным кабинетом. На мой осторожный стук ответа не последовало, и я вошел внутрь. Кабинет директрисы оказался целой личной лаборатории оснащенной даже не по последнему слову техника, а скорей по еще не сказанному. В дальнем конце этого царства хай-тека за сенсорным столом сидела молодая черноволосая девушка от силы лет двадцати пяти и спорила с голограммой мужчины в очках, который явно имел с ней родственную схожесть.

– Я не понимаю твоего спокойствия. – говорила он звенящим от напряжения тоном, – у нас в окрестностях города сидит военный отряд и готовится похитить наши исследований.

– Могу имитировать крайнюю озабоченность, если тебе так хочется. Но конкретно в этом я проблемы не вижу.

– Действительно, никаких проблем!.

Мужчина повернул голову в мою сторону и указал рукой на гостевое кресло.

– Константин, присаживайтесь.

Только теперь по голосу я распознал в голограмме Мунклипса. Девушка перевела на меня раздраженный взгляд, надо сказать, в её тонких наполовину азиатских, наполовину европейских чертах лица ощущалась какая-то естественная привлекательность, но, к сожалению, её главными визажистам оставались обилие работы и недостаток сна, от чего врожденная красота слегка потускнела.

– Так значит это ты крысеныш, принесший чуму в наш дом? – без особой злости спросила она.

– Я думаю всё в точности до наоборот. – заступился за меня Мунклип, – Чума пришла бы в любом случае, но Константин оповестил нас о ней заранее, дав время подготовиться.

– И что ты планируешь подготовить за пару часов?

– Не драматизируй. У нас как минимум недели, а то и месяцы. Текущая операция явно провалилась. Теперь у них два наиболее вероятных пути: готовить существенно более масштабное вторжение и принимать аналогичные риски, либо отказаться от попыток заполучить прототипы и сконцентрироваться на дискредитации нашей работы и уничтожения всего комплекса.

– И это я драматизирую? Еще вчера нам оставались годы до завершения хотя бы первой стадии, а теперь ты планируешь все решить за пару недель, параллельно воюя с Землёй?

– Не планирую. Смена обстоятельств неизбежна и под неё необходимо подстраиваться. – Мунклипс перевел взгляд на меня, – Уверен, Константин в недоумении, почему его сопроводили сюда.

– Я и сама в недоумении.

Меня вполне устраивала роль наблюдателя, таким вымотанным, как сейчас я давненько уже себя не ощущал.

– Что ж. Я провел моделирование событий и пришел к неприятным выводам, что единственное решение с высокой вероятностью успеха это полностью свернуть проект и уничтожить следы его существования.

– Неприемлемо! Наши родители шли к этому больше двадцать лет, я была в проекте с третьего класса, а тебя вообще ради этого создали. Как тебе наглости хватило такое сказать?

– Я обязан в первую очередь предлагать наименее рискованные для сотрудников варианты. Впрочем, профессия и репутация нашего вынужденного союзника, – Мунклипс указал в мою сторону, – улучшают сценарий, по которому мы обнародуем результаты на своих условиях.

Девушка смерила меня недоверчивым взглядом, но в итоге махнула рукой:

– Допустим, я дам ему второй уровень, какой следующий шаг.

– Не только ему, но и нарушителям.

– Тебя коротнуло что ли? – она сверлила голограмму взглядом в полной тишине секунды две, а потом громко выдохнула, – Да плевать, кто-то все равно уже слил информацию. Делай, что считаешь нужным.

– Тогда предлагаю спуститься в лабораторию. – с этой фразой Мунклипс отключился.

Девушка еще раз глубоко вздохнула и с трудом поднялась из-за стола, открыв довольно большой живот, явно на исходе срока беременности.

– Прости мою бестактность, – произнесла она опираясь на стол, – мне брат передал полное досье на тебя, но ты то не понимаешь, что происходит.

Я сдержанно кивнул. Никакого ощущения бестактности не было, спасибо что в тюрьму не бросил, но не озвучивать же эту мысль.

– Меня зовут Юкита Шеннон. Знаю, звучит тупо, но родителям показалось важным дать мне японское имя, раз уж фамилия досталась от отца.

– Шеннон? Ты дочь создателей Мунклипса?

– А ты думал я по приколу его братом называю? Мы буквально вместе “росли”. Всё таки родители умерли слишком рано, я еще совсем не готова руководить проектом.

– Раз уж мы вроде как вынужденные союзники, можешь мне вкратце объяснить из-за чего весь сыр бор? Что за за прорывной проект такой?

– Речь о самом Мунклипсе, о его основной миссии. На земле уже привыкли, что он помогает всем подряд и решили, что это и есть суть, но это был лишь способ заработать и заодно намекнуть миру на надвигающуюся проблему.

– Юкита, ты прости, но я за последние два дня уже жутко устал от таинственности. Просто скажи как есть, без туманных подводок.

Она неожиданно искренне улыбнулась.

– Ты же знаешь, что Мунклипс нарушает целую кучу правил мирового соглашения о сингурах и является единственным в мире ИИ ученым?

– Знаю, потому что он был создан в 2048, когда всё это плохо регулировалось. Но потом детальные исследования показали, что его безопасность в несколько раз превосходит стандарты и его оставили неким исключением, присвоив 7-ю степень.

– Так вот, мои родители посвятили свою жизнь борьбе с проблемой, которую Земля отказывается замечать – тупик человеческой науки. Ученому для эффективной работы нужно иметь в голове чудовищный объем знаний. Даже в рамках узкой специальности это становится невыполнимой задачей. На пике научного прогресса уже не существует абстрактного биолога или физика, каждый посвящает жизнь изучению конкретного вида бактерий, типа излучений или материала. А теперь самое страшное – настоящие прорывы находятся в междисциплинарной среде, на стыках квантовой механики, биологии, волновой теории, программирования и так далее.

– И они ошибочно решили, что ответ в Сингулярах.

– Почему сразу ошибочно-то?

– Потому что это так не работает. Даже самый мощный сингуляр все равно имеет жесткое ограничение по объему оперируемой информации. Одно дело просто хранилище данных, совсем другое полноценная исследовательская работа. Уж промолчим про стоимость эксплуатации. Так что сингуляры, как ученые, людям уступают, зато ассистенты из них идеальные.

– В общем-то, ты прав, но не обязательно же сразу находить конечно решение. Для начала можно создать инструмент по поиску такового. По этому Мунклипс уникален в своем роде. Отец десять лет тренировал его использовать суперкомпьютеры и хранилища данных так, словно это его конечности. Не простая задача, скажу я тебе. И очень дорогая.

Я понимающе кивнул.