Она быстро ковыляла в нашу сторону, и я похолодела, заметив на ее голове черный платок.

- Ой, мама, - прошептала Яшка. - Сейчас что-то плохое скажет...

Так и случилось.

- Доброе утро, девоньки, - поздоровалась она и залилась слезами. - Вот, пришла сказать, что похороны у нас послезавтра. Муж мой, Владимир Савельевич помер. Уби-и-или... Изничтожили-и-и… ироды-ы!

- Как убили? - у меня затряслись руки, и я поставила кружку на стол, чтобы не расплескать кофе. - Кто?!

- Он этой ночью на улице прилег... Взял бердан, чтобы зверя этого спугнуть, если к скотине сунется, и все... - тетя Роза всхлипнула. - А потом полиция ко мне пришла-а-а, нашли в лесу его, горемычного-о-о!

- А кто нашел? - мне показалось, что кровь отливает от моего лица.

- Лолиты внуки нашли! - она высморкалась в скомканный платок. - Они на ночное купание к озеру шли и прям на дорожке Володеньку и обнаружили... Сожрал его зверь... Я как увидела его, чуть сознание не потеряла... Весь белый как снег... Ни кровиночки...

- Так женщина кричала, - начала было Яшка, но я ее толкнула под столом, и она заткнулась.

- Неужели он не кричал? - быстро спросила я. - Вы ничего не слышали?

- Нет! У меня сердце разболелось, я капелек накапала и уснула... Ох... если бы я знала, - она снова заплакала.

- Так что, девоньки, приходите Владимира Савельевича в последний путь проводить... Хороший он человек был. Завтра его из морга привезут, а похороны в пятницу... Ой, горе, горе-е-е...

- Держитесь, Роза Марковна, - сказала я, поднимаясь, чтобы проводить ее, но она остановила меня. - Не ходи, я еще к соседям пойду.

- Может, вам помощь нужна какая? - спросила Яшка и женщина кивнула:

- Завтра приходите. Лишние руки не помешают.

Она ушла, а мы уставились друг на друга, покрываясь мурашками страха.

- Я отчетливо слышала, что кричала женщина, - прошептала Яшка. - И собака лоскут от платья притащила!

- Может, в лесу и женщина погибла? - предположила я. - Просто ее не нашли.

- Да прям, - засомневалась Яшка. - Хотя... Слушай, а братья нас не сдали.

- Спасибо им за это. А то задолбали бы нас полицейские вопросами, - я, конечно, не совсем понимала, почему они этого не сделали, что и высказала Яшке: - Только странно все это, а вдруг мы причастны к убийству, а они скрыли от полиции, что мы там были.

- Не говори ерунду! - скривилась подруга. - По-твоему, мы могли завалить мужика с берданом и обескровить его? Вдвоем грызли?

- Ну, мало ли, - действительно, выглядело это глупо.

- Хорошо, что не сказали. Зачем следствию лишние подробности? - Яшка перегнулась через стол и шепнула: - Надо поосторожней быть.

- Вот-вот. Больше по ночам шастать не будем! А то, гляди, и нас, - я многозначительно клацнула зубами. - Сожрут.

- Тьфу! Тьфу! - Яшка одарила меня возмущенным взглядом. - Не ляпай такого больше!

* * *

Вся деревня была на ушах от страшной новости. Ее обговаривали на каждом углу, шептались на лавочках, и было видно, что люди напуганы этой жуткой смертью. Казалось, эта беда вывела всех из равновесия. Ведь зверь еще никогда не нападал на людей.

Несмотря на случившееся, мы с Яшкой решили все-таки сходить на кладбище, справедливо полагая, что днем нам ничего не грозит. Да и сам погост находился рядом с деревней, на открытой местности и был как на ладони.

- Сходишь, водички наберешь? - я протянула Яшке обрезанную пластиковую бутылку. - Цветы поставлю. Родник рядом, во-он возле темного креста, видишь?

- Ага, давай, - она отправилась по воду.

Глава 4

Я разложила на столике продукты, принесенные с собой - вареные яйца, колбасу, сыр, хлеб и бутылку вина.

- Здравствуй, дед, - сказала я, прикоснувшись к деревянному кресту. - Прости, что так долго не приезжала.

- Фьють! Фиииють! Фьють! - маленькая юркая птичка уселась на столик и принялась клевать хлеб, поглядывая на меня хитрым взглядом.

Наевшись, она отщипнула кусочек и скрылась в кустах. Только тогда я пошевелилась и подошла к скамейке, чтобы присесть.

- Знаешь, что я нашла? - Яшка вернулась с водой и, засунув цветы в эту импровизированную вазу, установила ее под крестом. - Могилу испанского отца вашей бабы Лолиты.

- Да ты что? - удивилась я. - И что там?

- Такой странный памятник, - Яшка засунула яйцо в рот и пробубнила: - В советские времена и такое надгробие...

- Нужно посмотреть! - заинтересовалась я. - А что такого в нем удивительного?

- Ну, пойдешь и посмотришь, - подруга откупорила бутылку. - Давай деда помянем.

Мы немного посидели, но становилось все жарче, солнце палило нещадно, и находиться под его лучами было уже невмоготу.

Собрав со стола, мы не спеша пошли к могиле отца Лолиты. Было тихо, сильно пахло старой краской и чем-то таким, чем пахнут только кладбища.

- Вот, смотри, - Яшка остановилась перед темным надгробием, которое было низким и продолговатым, похожим на перевернутую плиту.

Вместо оградки вокруг могилы висели цепи, прикрепленные к столбикам, и я очень удивилась, обнаружив, что роль столбиков выполняли мраморные пузатенькие мальчики с тюрбанами на голове и серьгой в одном ухе. Их щекастые лица выражали скорбь, глазки были прикрыты, а пухлые негритянские губы изогнуты в печальных улыбках. Цепи они держали в коротких ручках, образуя этот странный хоровод.

- Мне это кажется? - я повернулась к Яшке. - Вот это да...

- Ты еще остального не видела, - она кивнула на надгробие. - Вот где красота... Как ты раньше эту могилу не обнаружила?

- Да что я, по кладбищам прогуливалась? - хмыкнула я. - В первый раз я здесь оказалась, когда место под могилу выбирала, второй - когда деда хоронила.

- А о роднике откуда знаешь? - шепнула Яшка.

- Так к нему и с другой стороны подойти можно. Мы когда в поле за цветами бегали, воду из него пили. Быстро черпали ладошками, чтобы на крест не смотреть, и бегом в деревню...

Я обошла могилу и оказалась напротив надгробия, возле которого цвели темно-красные розы.

- Ого...

На длинном камне были выбиты странные знаки, похожие на какой-то мистический текст. Вокруг него из различных символов сплелся густой орнамент, убегающий вниз