скрестила перед лицом пальцы и теперь хищно взирала на меня свысока, задрав надломленную бровь. Сложно не отметить невыгодный для меня типаж. Такие бабищи обычно заносчивы и стервозны, а также патологически ненавидят молодых девушек и из кожи вон вылезут, чтобы сорвать на них собственную тоску по увядшей молодости.

‒ Психотропные или наркотики здесь ни при чём, девочка, можешь не волноваться. Твоя апатия абсолютно нормальна для первого дня обращения. Ещё недавно ты пыталась уничтожить всё и всех вокруг и успокоилась, только утолив голод.

Я запрокинула голову и уткнулась пустым взглядом в потолок.

‒ Они всё это подстроили, ‒ нехотя сказала я. ‒ Ваши кровососы. Не думайте, что я буду благодарить вас за чудесное и… такое оригинальное спасение.

Какое-то время стояла тишина и Валлер наконец отходчиво сказала:

‒ Мне жаль, что так вышло. Это большая удача, что капитан Аскар нашёл меня и я успела вовремя. Я сожалею, что тебе пришлось пройти через всё это, но тебя угораздило оказаться не в то время не в том месте и попасть в портал.

‒ Не нужны мне ваши сожаления… Я хочу домой.

‒ Прости, но ничего не выйдет. Ты не сможешь там выжить. Отныне ты обращённая, девочка. То есть, вурдалак. А значит, боишься солнечного света и жаждешь крови. Ты теперь хищник и не сможешь справляться со своей жаждой без контроля извне. Вернись ты домой, и через два дня улицы будут завалены трупами, а тебя очень быстро раскроют и уничтожат. Это урождённые вампиры, такие как лорд Морентон и леди Элиза, владеют собой и по условиям перемирия пьют только донорскую кровь. А обращённых вурдалаков, вроде тебя и Каина, к сожалению, приходится, образно говоря, держать на цепи.

Я свела брови и опустила чугунную голову, чтобы посмотреть на генеральшу.

‒ Вроде меня… и Каина?

‒ Это тот, кто обратил тебя.

‒ Плевать мне на его имя. Что дальше? Я буду пить кровь, сидеть на цепи или спать в гробу?.. Надолго вы продлили мне существование этим… обращением?

Она поджала тонкие губы и приподняла голову, чтобы смотреть на меня свысока.

‒ Очень скоро ты адаптируешься и всё поймёшь. Держать тебя на цепи или в гробу никто не собирается, девочка, не нагнетай и не накручивай себя. Обращённые ведут ночной образ жизни и раз в сутки пьют донорскую кровь, это самое большее, чем их существование отличается от существования обычных людей.

‒ Вы сказали — контроль…

‒ Да, ваша жажда убийства и крови требует особого отношения, ‒ признала генеральша и стала неторопливо постукивать длинными ногтями по столу. ‒ Поэтому вы носите на шее то, что сдерживает вашу кровожадную суть.

Пощупав горло, я поняла, что она имеет в виду. Под пальцами оказался лёгкий кожаный хомут с парой цепочек и металлическим треугольником вроде кулона. Даже не видя это без зеркала, я готова поклясться, что вещь довольно симпатичная, но ошейник остаётся ошейником, будь он хоть от Дольче Габбана.

‒ И как это работает? ‒ скептично хмыкнула я.

‒ Попробуешь напасть на человека, эта вещь тебя остановит.

‒ Этот ошейник. Называйте вещи своими именами.

‒ Как тебе удобно, ‒ флегматично согласилась генеральша.

‒ Почему я не могу уйти домой вместе с этим?

‒ Он не работает вне нашего мира. Я понимаю, что ты ещё не смирилась и хочешь вернуться обратно, но поверь ‒ здесь тебе действительно будет лучше. После войны люди и вампиры живут в мире, и ты найдёшь себе место под солн… под луной. Перемирие действует недавно, и мы пока только строим систему сосуществования, но пройдёт время, и ты будешь чувствовать себя здесь своей, поверь мне. Как только Орден «Розы и Револьверы» истребит всю оставшуюся после войны нежить, мы возьмёмся за улучшение жизни обращённых и найдём способ раз и навсегда подавить вашу натуру хищного убийцы.

С минуту я разглядывала её и пыталась что-то придумать, найти способ вернуть свою прежнюю жизнь, но всё, на что я была способна сейчас, это пожать плечами, сложить ручки и активировать режим ждуна. Да с каких пор я такой стала? Ах да… «Нормальная» апатия после обращения.

‒ И когда же ваш Орден покончит с этой… нежитью?

‒ Возможно, через неделю или месяц, возможно, через полгода. Всё зависит от нашей армии. Мы не знаем, сколько их осталось, и к сожалению, они могут создавать себе подобных.

‒ Мне… придётся ждать? Чтобы зажить нормальной жизнью.

‒ Можешь ждать. А можешь вступить в наши ряды и бороться с нежитью вместе с такими как ты и Каин. По сравнению с военными, вы имеете огромное преимущество, и каждый вносит в наше дело свой неоценимый вклад, что всё больше приближает нас к цели.

Я долго молчала. Генеральша тоже.

Щупая языком длинные заострённые клыки и посматривая на собачий труп, чья кровь ещё чувствовалась во рту, как это ни парадоксально, я не ощущала ничего. В идеале, меня должна мучить ярость, отчаяние и безысходность. В конце концов, меня вырвали из привычной среды и подло лишили полноценной жизни! Но меня не мучило ничего. И если честно… наверное, это к лучшему. Того, что случилось, не изменить, так зачем психовать и изводить себя? Говорят, человек зараза такая ‒ ко всему адаптируется и привыкает. Даже если он больше не человек, а обращённый вампир. Вот и мне лучше привыкнуть и начать строить новую жизнь. Тем более что в старой, если наконец себе признаться, меня не держало ничего, кроме пресной привычки.

‒ Я готова вступить в ваш Орден… генерал Валлер, ‒ апатично произнесла я, и старуха растянула губы в сухой улыбке.

* * *

Апатия не отступала даже когда меня освободили из темницы и отвели в комнату, где я теперь буду существовать. Я просто шла, куда ведут, вяло переставляя ноги, слушала наставления, отвечала односложными фразами и совсем не смотрела по сторонам. Не обращала внимания, пока меня раздевали и совсем не запомнила девушку, что обтирала меня мокрым полотенцем от крови. Неизвестно сколько просидела голой на кровати, как ни странно, совсем не похожей на гроб, затем медленно, как умирающая, улеглась на подушку и моментально вырубилась. А когда проснулась, отдохнувшая и свежая, подскочила на постели и стала судорожно осматриваться и вспоминать.

Кажется, только теперь до меня действительно дошло. Грёбаный трындец, да я стала вампиром! Настоящим, блин, как в фильме с Томом Крузом! Ещё и вступила в какой-то там Орден, чтобы очистить чужой мир