Через пару дней Костик перевез меня в домик на побережье. Не смотря на довольно приличное самочувствие, оказалось, что мне требуется длительное лечение. Множественные ушибы, перелом двух ребер и трещина в лодыжке, это не шутки. Цезарь Илларионович, специально прилетевший из России мне на помощь, жил в этом же доме. Он несколько раз намекал моему «мужу», что на родине, в его клинике, лечение прошло бы намного быстрее, но Костик совсем не спешил с возвращением. Он каждый день терроризировал меня своими мольбами о пощаде, до тех пор, пока я не пообещала не доносить Максу о моих подозрениях относительно его безобразного поведения.

В Хургаде я пробыла почти два месяца. Скучно не было, я читала книги, смотрела телевизор, загорала у бассейна, находящегося во дворе нашего дома. Довольно часто нас посещали друзья Константина Леонидовича, прилетевшие отдыхать или специально для встречи с моим «мужем». Как правило, пока они вели переговоры или курили на террасе, их жены или подружки навещали меня и приносили с собой новые впечатления, иногда сплетни. Никто из них даже не усомнился, что я их давняя приятельница Лили. Довольно часто девушки расспрашивали меня о «брате». Видимо, он в «наших» кругах пользовался большой популярностью. Особенно у женского общества.

В конце второй недели для ухода за мной в Египет прилетела сестра Костика, Елена Леонидовна. Худая и прямая, как палка, леди со сжатыми в нитку губами сразу мне не понравилась.

— Здравствуй, Лилиана. — Сказала она мне сухо при первой встрече. Я немного растерялась. Почему-то я решила, что приехала мать Лили, но уж больно было не похоже поведение этой сушеной селедки на заботу любящей родительницы. — Ты, как всегда, в своем репертуаре. От тебя одни проблемы. Оторвала Костю от работы, мало он нервов попортил из-за твоего побега, так теперь еще и это.

— Вы очень добры к больному человеку! — С чувством произнесла я.

— Не надо иронии, Лилиана. Я не осуждаю тебя. Ты вольна вести такой образ жизни, какой считаешь правильным, но зачем же мучить моего брата? — ( Господи! А брат то ее при чем?) — Разведись с ним и дай жить спокойно. ( Ага, кажется, это моя золовка).

— Я, вроде, никого за брюки не держу.

— Ты знаешь, о чем я говорю. Ваши отношения дошли до кризиса в первую очередь по твоей вине…

— Ну и пусть убирается.

— Но его бизнес контролирует Максим, все мы зависим от него. — ( Понятненько! Картина начинает проясняться.) — Ты могла бы попросить брата…

— Вам надо, вы и просите!

— Но ведь тогда и тебе лучше будет. Где гарантия, что Константин снова не сорвется и не наломает дров?

— Ты мне угрожаешь что ли? Я что-то не пойму.

— Упаси господи! — Струсила сестрица Костика. — Просто ищу выход из сложившейся обстановки.

— Открою тебе тайну, милая, выход всегда там же, где вход. А теперь, извини, я устала и хочу спать.

Идею покинуть Хургаду под моим настоящим именем пришлось оставить почти сразу. Во первых, треснутая лодыжка не позволяла самостоятельно уйти в отель, а во вторых, эта история получила слишком широкую огласку. Денис, мой неудавшийся кавалер, поднял панику по поводу моего исчезновения в тот же день. К нему присоединился владелец скутера. В ходе розыскных мероприятий властями Хургады был обнаружен сгоревший и разбитый об скалу мотоцикл. Меня сочли мертвой, вещи опечатали и приготовили к отправке на родину. Я узнала все это из информационных выпусков по телевизору. Хуже всего было то, что мой «муж» тоже оказался в курсе исчезновения гражданки Глебовой и, естественно, не мог не связать это со мной. Тем более, что по ТВ постоянно показывали мою фотографию из паспорта.

— Котенок, — осторожно начал он беседу на эту тему. — Нельзя быть такой безрассудной. Приезжать в Египет по поддельным документам, просто самоубийство. Тебя же здесь многие знают, ты попалась в первый же день после прилета. Хорошо тебя заметили ребята Максима, а если бы кто другой, могли и властям заявить.

— Я ничего противозаконного не делала, просто отдыхала.

— Но проживание по чужим документам, уже преступление, как ты не понимаешь! — Воскликнул заботливый «муж». — Тебя могли посадить в тюрьму.

— Что теперь будет?

— Все обошлось, вроде. Глебову Марию Семеновну официально признали погибшей в результате несчастного случая. Врачам я заплатил, они будут молчать.Расследование еще не закрыто, но это лишь дело времени.

— А как же я тогда домой попаду?

— Ты меня удивляешь Лили. Разве это проблема? Придумаем что-нибудь. Вывезем тебя на частном самолете. Документы твои я привез, они в порядке с визами и прочими прибамбасами. Не первый же раз. О чем ты беспокоишься, дорогая?

— Просто хочу побыстрее оказаться дома.

— Потерпи еще чуть-чуть, и мы полетим в наше уютное гнездышко. Ты не забыла о своем обещании? Не стоит расстраивать Макса.

— А если забыла? Ты что собираешься держать меня здесь вечно? — Начала раздражаться я.

— Ну что ты! — Фальшиво изумился Костик. — Как только ты окончательно выздоровеешь, то немедленно окажешься в своем шикарном особняке.

То, что теперь «муж» знал мое настоящее имя, фамилию и место жительства, осложнило мою жизнь невероятно. Я просто не знала, как быть дальше. Пришлось отложить решение этого вопроса до возвращения в Россию. Хотя и там все вырисовывалось не в лучшем свете. Доказать, что я не Лилиана Владимировна, становилось все труднее, да и опаснее. Пару раз мне приходила в голову мысль обратиться за помощью к пока неведомому мне Максу. Но он внушал окружающим меня людям столько ужаса, что я сама заразилась этим чувством. Пожалуй, свяжешься с ним и попадешь в тиски еще более крепкие, чем объятия моего размазни муженька.

* * *

— Ну вот и все. Сегодня я проснулась на шикарной кровати в огромном загородном особняке. Вся прислуга безоговорочно признала во мне свою беглую хозяйку. «Братишку» я еще не видела. — Устало закончила я свой рассказ.

— Офигеть! — Выдохнула Нинка. — К тебе хоть как там относятся?

— Ты знаешь, хорошо. Я точно не уверена, но кажется и особняком и всеми домочадцами распоряжается Лилиана Владимировна, ну и, конечно, ее брат. «Муж» и прислуга слушаются беспрекословно. Как уж они внутри меня переваривают, затрудняюсь сказать. При таком отношении к людям, Лили, боюсь, нажила себе немало врагов.

— Ну так и живи, чего ты дергаешься? Живи, пока не прогнали.

— Нин, ты что, с дуба рухнула? А вдруг появится настоящая Лилиана?

— Она же скрывается, как я поняла…

— Это ничего не значит. Может, с любовником сбежала. Надоест он ей, девушка и вернется. А тут такой подарок! Или увидят ее где-нибудь, случайно, ну как меня. Меня тогда ее муженек, я уж о брательнике молчу, живой в землю закопает.

— Но ведь тебе ничего другого просто не остается. Так и объяснишь. Сначала сами в угол человека загнали, а потом возмущаться надумали!